Для того чтобы удерживать в союзе Румынию и Финляндию, Гитлеру пока не требовалось столь радикальных мер. Конечно, в Бухаресте и Хельсинки тоже осознавали, насколько ухудшается их положение. Но им очень уж хотелось удержать захваченные земли. Одним – Транснистрию, другим – Карелию. Транснистрия было любимым детищем Антонеску. Она получила особый статус, что-то наподобие колонии. Как немцы строили планы германизации, так и в Бухаресте выдувались проекты «романизации» новых земель. Ученые мужи и правительственные чиновники захлебывались рассуждениями о «культурно-просветительской миссии» румынского народа среди темных славян. Для Транснистрии даже издавались особые школьные учебники на русском языке со множеством грамматических ошибок и с ярым прорумынским содержанием.
Реальная «романизация» стала более прозаичной. Когда под власть Румынии вернулась Бессарабия, все земли и предприятия были возвращены прежним хозяевам. А «Транснистрия» 20 лет пробыла в составе СССР, хозяев не осталось! Она стала клубком невиданного хищничества, румынские деляги ринулись хапать что плохо лежит. Плодороднейшие земли! Одесса! Тут было чем поживиться. От дельцов и хапуг щедро кормились подношениями административные, военные чины. Что касается культурно-просветительных мер, то они не ограничивались учебниками (кстати, и учебники были выгодным делом, кто дорвался к изданию, хорошо погрел руки). А ради пущего просвещения славян в Транснистрии были официально введены телесные наказания.
Антонеску по-прежнему добросовестно исполнял заказы крупных торговцев и промышленников. В прошлых главах уже отмечалось, что румынских евреев не коснулись кампании гонений – они обрушились только на «чужих» евреев в Молдавии и Транснистрии. А с 1943 г., когда запахло жареным, антисемитская кампания прекратилась даже на оккупированных территориях. Уцелевших евреев начали выпускать из концлагерей. Мало того, румыны стали давать убежище евреям, спасающимся из германской зоны оккупации. Словом, Антонеску взялся устранять помехи для примирения с Америкой и Англией. Неужели румынские деловые круги не сумеют по-хорошему договориться с западными коллегами?
Однако договариваться оказалось уже поздно. «Третий сталинский удар» в 1944 г. нанесли 3-й, 4-й Украинские фронты и Отдельная Приморская армия. После сражения за Никополь и Кривой Рог 4-й Украинский был выведен из общей линии советских фронтов. Его оттянули назад и развернули против Крыма. А 3-й Украинский Малиновского продолжил наступление вдоль черноморского побережья.
Разбитая 6-я германская армия катилась прочь, но навстречу ей из «Транснистрии» выдвинулась 3-я румынская армия. Вместе остановились, взялись готовить оборону в низовьях Южного Буга и по Бугскому лиману. Попробуй-ка преодолеть такую преграду! Но 6-я германская, выбираясь с плацдармов за Днепром, побросала там свои танки, артиллерию. А восстановить силы советские части ей не дали. Наседали на пятки и с ходу ринулись на штурм Николаева. Вместо того, чтобы задержать русских на подступах к Бугу, немцы повалили за Буг. Правда, другой берег реки и Бугского лимана ощетинился румынскими батареями и пулеметами. Но севернее через Буг уже перемахнули две танковых армии 2-го Украинского фронта, стремительно углублялись в расположение неприятеля.
Германское и румынское командование нервничало. Стало выдергивать войска с южного участка, чтобы хоть как-то залатать прорыв. А Малиновский воспользовался. В конце марта армии 3-го Украинского фронта с боем форсировали Буг, опрокинули врага. Вот теперь Транснистрии приходил полный конец. Румынские власти объявили об эвакуации Одессы. Однако удрать уже не удалось. В составе 3-го Украинского фронта не было танковых армий. Имелся лишь механизированный корпус и кавалерия, но их хватило. Малиновский приказал им обойти Одессу. Слабые отряды неприятеля они сметали, от серьезных боев уклонялись. Вырвались к Очакову, и вся группировка немцев и румын, скопившаяся в Одессе, попала в окружение. 3-й Украинский развернулся, прижимая ее к морю. Неприятели пали духом. Отбивались, но надолго их не хватило. 9 апреля наши солдаты заняли северные окраины города. Ночью последовал общий штурм, и к утру 10 апреля Одесса была освобождена.
В эти же дни развернулось сражение за Крым. Уже 5 месяцев немцы поддерживали связь с полуостровом только по морю и по воздуху, но Гитлер требовал удерживать Крым во что бы то ни стало. Он представлял собой непотопляемый «авианосец», мешавший советским перевозкам по Черному морю. А его падение открывало русским дорогу к берегам Румынии и Болгарии, должно было сказаться и на политических настроениях в этих государствах. 17-я армия Енеке до сих пор представляла собой внушительную силу из 5 германских и 7 румынских дивизий – около 200 тыс. солдат, 3600 орудий, 215 танков.
Советские войска зацепились за Крым в нескольких местах, 4-й Украинский фронт Толбухина на Перекопе и Сиваше, Отдельная Приморская армия – у Керчи. Неприятель постарался укрепиться, окружил плацдармы сильными позициями. 8 апреля начали штурм армии Толбухина. Враги жестоко отбивались, каждый метр приходилось прогрызать с боем. Но атаки перемежали повторными артподготовками, подавляли огневые точки противника. На третьи сутки, 10 апреля, в обороне удалось взломать достаточную брешь. Толбухин ввел в нее 19-й танковый корпус. По крымским степям боевые машины ринулись на Джанкой и Симферополь.
А на плацдарме под Керчью перешла в наступление Отдельная Приморская армия. Вражеские позиции перед ней были сильнейшие, но сейчас 19-й танковый корпус выходил им в тыл. Немцы и румыны побросали свои траншеи и доты, начали отход. 13 апреля были освобождены Феодосия, Симферополь, Евпатория. 14 апреля – Судак и Алушта. Основная масса вражеских войск стягивалась в Севастополь. Занимали старые советские укрепления, спешно достраивали новые.
15 апреля к Севастополю вышли наши передовые части. Сунулись с ходу, как в другие крымские города, но напоролись на шквальный огонь, навстречу выплеснулись контратаки. А в это время в порту полным ходом началась эвакуация, солдат грузили на суда. Но даже из тех, кому посчастливилось попасть на борт, спасались далеко не все. На подступы к Севастополю вышли подводные лодки Черноморского флота, поднялись в воздух бомбардировщики и торпедоносцы. Переполненные транспорты и баржи шли на дно. У румын после этих перевозок уцелела лишь третья часть грузовых судов и боевых кораблей. У немцев погибли огромные пароходы «Тотила» и «Тейя» – вместе с ними море поглотило 8 тыс. солдат и офицеров.
Ну а советское командование приостановило наши войска у Севастополя. Подвезли тяжелую артиллерию, прорывавшую фронт у Перекопа и Керчи, пополнили боезапас. 5 мая загрохотал общий штурм. Немцы и румыны дрались с упорством обреченных. Гитлер даже вспомнил, как русские обороняли Севастополь полгода. Указывал, что немцы должны превзойти их. Енеке пытался объяснить, что это невозможно, и был снят с должности. Хотя для него отставка обернулась спасением, он получил возможность улететь восвояси. А его подчиненные вместо полугода продержались четыре дня. 9 мая исковерканный город был очищен от неприятеля. Уцелевшие враги бежали на мыс Херсонес. Перемешались здесь, их расстреливали из орудий, бомбили. 17 мая остатки 17-й армии сложили оружие. В плен попала 61 тыс. солдат и офицеров. Примерно столько же было уничтожено.
