А в 1552 г. к Генриху II обратились немецкие князья из Шмалькальденской лиги. Казалось бы, мир в Пассау, закрепивший их право исповедовать лютеранство, должен удовлетворить их. Не тут-то было! Они задумали посильнее подорвать позиции своего императора и натравить на него Францию. Попросили денег для борьбы с Карлом V, а за это отдавали Генриху епископства Мец, Туль и Верден. С юридической точки зрения предложение не лезло ни в какие ворота. Ведь епископства князьям не принадлежали. Чтобы получить их, требовалось их завоевать. Французскому королю, который считался непримиримым врагом протестантов, нужно было вступить в войну на стороне протестантов!
Но… Мец, Туль и Верден располагались в Лотарингии, должны были попасть во владения Гизов, и Диана Пуатье горячо поддержала князей. А раз так, загорелся и король. Повелел собирать армию и лично решил возглавить ее. При этом фаворитка круто перешерстила командный состав, отдав все руководящие посты Гизам и прочим своим приятелям. Но оставлять любовницу вместо себя в столице король счел все же неудобным, назначил регентшей жену. Хотя править она должна была вместе с хранителем печати Бертраном — ставленником Дианы. Впрочем, все прекрасно понимали, кто на самом деле имеет власть. Когда на северных границах закипели бои, Пуатье захватила роль начальницы верховного штаба. Занялась вопросами комплектования, вооружения, снабжения войск. И полководцы в самых угодливых тонах обращались к ней с просьбами о деньгах, боеприпасах, подкреплениях.
Однако Екатерина Медичи тоже решила проявить себя политической фигурой. Из-за кадровых перестановок Дианы в войсках было много обойденных и обиженных, в том числе коннетабль Монморанси и другие видные военачальники. Из них королева создала собственную опору. А властью регентши она воспользовалась, чтобы сформировать еще одну армию, которую отправила завоевывать родную Флоренцию. Получилось, что каждая из двух дам развязала «свою» войну! Обе радовались поражениям и потерям у соперницы, исподтишка мешали и пакостили друг дружке. А французские солдаты и налогоплательщики отдувались…
В соседней Англии тоже распоряжался регент, Джон Дадли. Но он был куда более могущественным, чем французская регентша. С ним никто не рисковал соперничать, и группировка временщиков вокруг юного короля вытворяла что хотела. Тем не менее, и на их правление набежала туча. Эдуард VI рос хилым, болезненным. Он страдал недугом, очень распространенным в то время среди англичан — туберкулезом. Дотянул до шестнадцати и начал быстро угасать. А Эдуард был последним представителем династии Тюдоров по мужской линии. Встал вопрос — кому наследовать корону? После Генриха VIII осталось две дочери, 37-летняя Мария Тюдор и 20-летняя Елизавета. Кроме них, имели права на престол 11-летняя Мария Стюарт и 16-летняя Джейн Грей, они приходились Генриху VIII двоюродными племянницами.
Марию Тюдор в детстве разлучили с матерью, Екатериной Арагонской, не допускали ко двору. Она жила одинокой, подвергалась оскорблениям, но оставалась убежденой католичкой, и к ней тянулись тайные католики. Елизавета после казни матери, Анны Болейн, тоже хлебнула лиха, воспитывалась у чужих людей, росла никому не нужной и никого по большому счету не интересующей. И вдруг обе очутились в центре внимания. Но Дадли сделал ставку не на них, а на Джейн Грей. Потому что подсуетился женить на ней собственного сына. А союзником регента стал архиепископ Кентерберийский Кранмер — в свое время он расторгал браки Генриха VIII с матерями Марии и Елизаветы, и никак не мог рассчитывать на теплое отношение с их стороны. Дадли с Кранмером вспомнили, что обеих принцесс когда-то объявляли незаконнорожденными, и уговорили умирающего Эдуарда VI назначить своей преемницей Джейн. В июле 1553 г. король, никогда реально не правивший, приказал долго жить.
Однако Джейн царствовала всего 9 дней. Было ясно, что при ней у власти останутся те же самые временщики, а их хищничество уже достало англичан. Этим воспользовилась испанская агентура, иезуиты — заговор в Лондоне стал их первой успешной операцией. Был организован бунт. Растерявшаяся девчонка-королева ничего предпринять не смогла, а Мария Тюдор уверенно возглавила мятеж и захватила престол. Дадли был немедленно приговорен к смерти, и народ бурно приветствовал его конец. Джейн Грей и Кранмера победительница заключила в тюрьму и велела судить за государственную измену. После чего объявила, что намерена выйти замуж за Филиппа Испанского — сына императора Карла V.
Брак был оговорен заранее, он являлся одним из условий, на которых испанцы и Ватикан помогли Марии взять власть. Но проигравшая группировка знати сочла, что на этом можно хорошо сыграть. Лорд Грей, отец экс-королевы, и другие оппозиционеры начали распространять воззвания, что Испания попросту поглотит Англию, превратит ее в «шлюпку, привязанную к испанскому галеону», пугали протестантов реставрацией католицизма. В феврале 1554 г. под руководством Томаса Уайета в Кенте началось восстание, бунтовщики двинулось на Лондон. И… никто их не поддержал. К Уайету присоединилось лишь 3 тыс. человек. Крестьяне и горожане не желали возвращения временщиков. По сравнению с тем, что они натворили, блекли и религиозные разногласия и даже утрата политической независимости. Пусть лучше испанцы, чем свои хапуги. Но и британских купцов брак Марии и Филиппа вполне устраивал! Открывалась перспектива, что испанцы пустят их в свои заокеанские владения. Ради таких барышей разве трудно было вернуться обратно в католицизм?
Узнав, что вся страна поддерживает Марию, а в Лондоне вооружается ополчение, мятежники скисли и начали разбегаться. Уайет, Грей и другие предводители сдались. И для королевы эдакое квази-восстание оказалось весьма кстати. Оно дало повод одним махом уничтожить противников. В британских источниках деликатно отмечается, что свергнутая Джейн Грей была «обезглавлена» [80]. Но иностранцы сообщали другое. Ведь по английским законам за измену полагалась «квалифицированная» казнь. И если Генрих VIII обычно пользовался королевским правом «милосердия», заменял ее отсечением головы, то Мария не сочла нужным проявлять «милость». Под восторженные вопли и улюлюканье толпы вчерашнюю юную королеву выставили на эшафоте в чем мать родила — впрочем, и саму ее мать, отца, мужа, и всю родню, подтянули на виселицах, выпустили кишки и четвертовали. Таким же образом казнили сто с лишним мятежников Уайета.
В Англию прибыл жених, Филипп Испанский, сыграли свадьбу. Главным своим советником и архиепископом Кентерберийским королева назначила Реджинальда Пола. В период гонений на католиков он сумел бежать за границу, в эмиграции получил от папы сан кардинала. А Генрих VIII, узнав об этом, отыгрался на его семье, казнил брата и престарелую мать. Так что Пол имел с протестантами не только духовные, но и личные счеты. Теперь он деятельно взялся помогать королеве восстанавливать католическую веру. Все религиозные нововведения отменялись, были приняты суровые законы против ереси. Бывшего архиепископа Кранмера, епископов Ридли и Латимера сперва приговорили к смерти за измену, но привезли в Оксфордский университет и заставили участвовать в религиозном диспуте. Разумеется, объявили их проигравшими, осудили еще и за ересь и сожгли. Следом за ними пошли другие упорствующие. За 5 лет было отправлено на костры 2000 человек [103].
