Эти 9 высших руководителей РККА обвинялись в
— передаче в 1932–1935 годах представителям германского Генштаба секретных сведений военного характера;
— разработке в 1935 году подробного оперативного плана поражения Красной Армии на основных направлениях наступления германской и польской армий;
— подготовке террористических актов против членов Политбюро ЦК ВКП(б) и советского правительства;
— подготовке плана вооруженного «захвата Кремля» и ареста руководителей ЦК ВКП(б) и советского правительства, то есть подготовка военного переворота, назначенного на 15 мая 1937.
Целью организации был объявлен насильственный захват власти в СССР в обстановке военного поражения от Германии и Польши.
Следствие заняло меньше месяца, судебное заседание прошло через 2 дня после утверждения обвинительного заключения и заняло всего один день. При этом судебное заседание было закрытым, подсудимые лишены права на защиту и обжалование приговора. В материалах суда не приводятся какие-либо факты, подтверждающие предъявленные обвинения в шпионаже, заговоре и подготовке террористических актов. Приговор от 11 июня 1937 года целиком основан на признаниях (или «признаниях»?) подсудимых.
11 июня 1937 г. Специальное судебное присутствие Верховного суда СССР приговорило к расстрелу с конфискацией имущества и лишением воинских званий: маршала СССР М. Н. Тухачевского, командарма 1-го ранга И. Э. Якира, командующего войсками Киевского ВО, командарма 1-го ранга И. П. Уборевич, командующего войсками Белорусского ВО; командарма 2-го ранга А. И. Корка, начальника Военной академии им. М. Фрунзе, комкоров Р. П. Эйдельмана, В. К. Путну, атташе при полпредстве СССР в Великобритании, Б. М. Фельдмана, начальника Управления по начальствующему составу РККА, и В. М. Примакова — заместителя командующего войсками Ленинградского ВО.
Приговор был приведен в исполнение через несколько часов по завершении суда в ночь на 12 июня 1937 г.
Типичный «сталинский» процесс, не утруждающий себя доказательствами. Не удивительно, что у многих современников и последующих исследователей возникали сомнения в обоснованности приговора и сильнейшие подозрения в незаконных методах получения показаний.
13 января 1957 года все 9 были реабилитированы за отсутствием состава преступления. По мнению Комиссии по реабилитации, признания подсудимых были получены с использованием пыток и избиений. А других доказательств, кроме самооговоров, попросту нет.
Сложность в том, что наличие в РКККА сильной оппозиции Сталину поступали много раз уже в 1929–1934 годах. Эта информация не вышла из недр спецслужб, но уж Сталину наверняка была известна. По мнению ряда исследователей, настоящей причиной процесса был заговор с целью захвата власти. Обвинения же в шпионаже было призвано сделать процесс более приемлемым для остальной военной верхушки
[154]
.
Аналогичное дело о заговоре в верхушке РККА разрабатывалось ОГПУ еще в 1930 г. Сталину представили материалы о том, что группа крупных военачальников во главе с Тухачевским готовит захват власти и убийство самого Сталина. Сведения основаны только на показаниях арестованных преподавателей Военной академии Какурина и Троицкого. Тухачевский на очной ставке все категорически отрицал и был признан невиновным
[155]
.
Судя по тому, как вела себя Красная Армия в 1941 году, у Сталина были очень веские основания считать заговор высших военачальников реальностью.
Репрессии в РККА. 1937–1938
Дело Тухачевского стало спусковым крючком для начала широкомасштабных репрессий в РККА. Из 8 членов «специального присутствия», выносившего приговор 11 июня 1937 года, расстреляны были 4. Маршал В. К. Блюхер, по одним данным, расстрелян, по другим — умер под пытками. Уцелели только В. В. Ульрих, М. С. Буденный и Б. М. Шапошников.
В 1937–1938 годах были расстреляны: из 5 маршалов — 3; из 5 командармов I ранга — 3; из 10 командармов II ранга — 10; из 57 комкоров — 50; из 186 комдивов — 154; из 16 армейских комиссаров I и II рангов — 16; из 26 корпусных комиссаров — 25; из 64 дивизионных комиссаров — 58; из 456 командиров полков — 401
[156]
. Чудовищный масштаб «чистки», разумеется.
Но когда речь заходит о людях менее сановитых, масштаб полусудебных расправ, как всегда, делается менее ясным. Разные исследователи приводят очень разные данные о количестве репрессированных военных.
Как утверждает, например, публицист-сталинист И. Пыхалов, со ссылкой на архивные источники, в течение 1937–1938 гг. в армии, с учетом всех последующих пересмотров дел (изменений статей и восстановлений), было репрессировано 17 776 человек
[157]
командного состава, из них 9701 было уволено и 8075 арестовано.
В. Г. Клевцов утверждает, что в 1937–1938 гг. было физически уничтожено 35,2 тыс. офицеров, Д. А. Волкогонов
[158]
и Д. М. Проэктор
[159]
пишут о 40 тыс. репрессированных. Н. Г. Павленко пишет: «… только в армии с мая 1937 года по сентябрь 1938 года был репрессирован 36 761 военачальник»
[160]
. A. M. Самсонов пишет о 43 тыс.
[161]
, Н. М. Раманичев — о 44 тыс.
[162]
, Ю. А. Горьков — о 48 773
[163]
.
В публицистике называются цифры и покруче: 50 тыс. репрессированных
[164]
, И даже: «Более 70 тысяч командиров Красной Армии были уничтожены Сталиным еще до войны»
[165]
.
В. Н. Рапопорт и Ю. А. Геллер пишут: «Поэтому мы вынуждены считать, что убыль кадрового состава за два года чистки составила приблизительно 100 тыс. человек»
[166]
. Л. А. Киршнер утверждает, что было репрессировано 50 % офицеров: «Считается, что в предвоенный период репрессировано 44 тыс. человек командного состава, свыше половины офицерского корпуса»
[167]
.
