– Ага, – сказал Сохно, закончив растирку любимой старой раны и одеваясь. – Значит, появилось еще одно действующее лицо. У полковника, видимо, есть какие-то сведения и есть причины сообщать их нам намеками.
– Намеки понятны. Все то же предупреждение генерала Астахова.
– Меня, признаться, больше другое волнует, – сказал Кордебалет. – Как Джабраил Алхазуров собирается использовать этих десятерых. Насколько я понимаю, они не самые последние оторвы, если пошли под амнистию. Тогда зачем они Джабраилу нужны, если у него есть собственные силы, пусть частично и увечные – один, кажется, с головой не дружит, по крайней мере официально, второй хромает на всю улицу...
3
Пулат сработал оперативно и уже к середине дня вернулся в офис. Его маленькая и скоростная машина умела найти дырки в дорожных пробках, особенно если сам «маленький капитан» спешил и рисковал любимым транспортным средством, задевая защитой картера о бордюры, которые «БМВ» Тобако преодолевал без проблем.
– С задачей справился. – Он положил перед Доктором Смерть небольшой листок бумаги, где был записан номер мобильника. – Подключай, а потом сразу проверим.
– Что проверим? – спросил Виктор Юрьевич, уже запуская программу спутникового контроля, чтобы ввести в нее новый номер.
– Как работает. Мне надо самому этому Хамзату позвонить, чтобы подозрений не возникло. Я взял номер у его жены.
– Звони, – милостиво разрешил Доктор Смерть. – Я подключаю.
И с клавиатуры ввел в компьютер номер.
Пулат со своего мобильника набрал по памяти тот же номер. Ответили ему быстро, и разговор оказался доступен для всех через акустическую систему компьютера.
– Я слушаю...
– Хамзат Александэрович?
– Да-да... Что надо?
– Это Виталий Пулатов беспокоит. Помните, вы ко мне заходили как-то.
– Простите, не помню.
– Я вашей жене машину ремонтировал... Из вашего двора... Дом напротив...
– А! Да-да... Извините, у меня сейчас люди... Что вы хотите?
– Это вы меня извините. – У Пулата всегда вежливый голос, даже когда он матерится, что с ним случается крайне редко, а сейчас он вовсе не матерился, и потому голос слышался вежливым чрезвычайно. – Помните, вы мне тогда предлагали, если проблемы возникнут, к вам обращаться...
– Есть проблемы?
– Четыре тысячи баксов нужно. На неделю...
– Нет проблем. Я сегодня в командировку улетаю. Зайдите ко мне домой, я жене позвоню, она выделит. Еще что-то?
– Нет. Это все. Спасибо.
– Не за что.
– Через неделю я верну.
– Хорошо, до встречи.
Пулат отключился от разговора и посмотрел на всех с видом победителя.
– Не жадный, – сухо прокомментировал Басаргин. – Я к таким людям всегда отношусь с симпатией.
– Почему именно четыре тысячи? – спросил Ангел. – Почему не три и не пять?
– Мое счастливое число, – сознался «маленький капитан».
– А что такое счастливое число? Где бы мне такое найти, и чтоб посчастливее, – вздохнул Тобако.
– Запросто.
– Звонок, – предупредил Доктор, прекращая обсуждение темы поисков счастья, и включил звук.
На сей раз не отвечали долго. Наконец сонный голос ответил:
– Да...
– Куда ты пропала?
– Спала. Голова болит. Ты еще не уехал?
– Нет, только через час. Слушай, тут мне звонил этот... твой автомеханик или кто он там еще... Виталий, который...
– Да, он заходил, тебя спрашивал, я дала номер. Думала, ты уже улетел.
– Он пять тысяч баксов просит.
– За что еще?
– На недельку. Отказать неудобно было. Я сказал, что улетаю, велел к тебе зайти, ты, дескать, дашь. Так, короче, сделай. Когда заявится, скажи, что у тебя всего-то пять тысяч рублей, а в банке только муж снять может. А муж через неделю только вернется.
– Ладно. Нечего приваживать.
– Я того же мнения. Ну, пока, не скучай, и не слишком веселись.
– Возвращайся.
Разговор закончился.
– А почему они по-русски разговаривают? – спросил Ангел. – Я, конечно, ничего не имею против русского языка, иначе бы мы ничего не поняли, но просто интересно.
– Поняли бы и по-чеченски, – сказал Доктор Смерть. – Тобако выучил. А правда, почему по-русски?
– У него жена не чеченка, – ответил Пулат. – Чернявая тоже. Не знаю, кто она, но не чеченка. Вообще женщина не мусульманского типа. К тому же москвичка. А как, командир, обстоит дело с твоей симпатией к нежадным людям?
Басаргин улыбался:
– Нежадных я по-прежнему воспринимаю хорошо. Но о некоторых людях меняю мнение в зависимости от обстоятельств. Это, кажется, естественно. Так что, можешь и не заходить к бедной, почти нищей женщине, которая имеет в кармане всего пять тысяч рублей.
– Зайти-то надо, – поморщился Пулат, – но страшно...
– Охрана суровая? – спросил Доктор Смерть, что-то набирая в системе поиска базы данных.
– Дома охраны нет. Только я, как вспомню ее зовущий взгляд, мне пятиться хочется. Я утром дальше порога зайти не рискнул.
– Он опасается внезапного изнасилования, – сделал вывод Ангел.
– Примерно, – согласился Виталий. – Я люблю женщин... Но я не люблю, когда женщина выше меня ростом, и к тому же сутулая. Это вне моего эстетического понимания. И хищниц похотливых не люблю. Из таких паучьих лап трудно бывает вырваться, а я человек свободолюбивый. Один раз позволишь себе слабость, потом придется дома за дверью тихариться и вздрагивать при многочисленных назойливых звонках.
Слабость Пулата к женскому полу знали все, и все знали, что он предпочитает выбирать спутниц сам и не любит, когда выбирают его. И вообще, имеет собственные привязанности и общение с противоположным полом предпочитает с этими привязанностями согласовывать. Ангел, как лучший друг «маленького капитана», уверял, например, что больше всего на свете Виталий любит поварих, если они не толстые. Пулат не возражал против такого утверждения, поскольку отсутствием аппетита никогда не страдал...
* * *
– Я забрался в базу МВД Чечни, – сообщил Доктор Смерть, считающийся в российском антитеррористическом подсекторе почти штатным хакером.
– Надо бы еще в ФСБ Чечни.
– У них там сложная система защиты. В два раза сложнее, чем в главном офисе. Попытку взлома регистрирует сразу. Мне уже однажды дали втык, больше не лезу.
– И что в МВД? – не отрываясь от своего надоевшего отчета, спросил Басаргин.
