– Отвали... Меня заполучила, и будь довольна. Я не из тех, кто своих ребят сдает.
– За каждый адрес – тысяча баксов...
– И уж тем более – не продает...
– Я могу тебя принудить.
– Как подполковника Проханова? Бесполезно. Лучше не будить во мне зверя. Ты добилась того, чего хотела от меня. Это твой максимум. В стакан не выльешь бутылку водки... Если я взбунтуюсь, то пойду напролом и наломаю дров. И из тебя, и из твоих ребят. Это я могу тебе обещать твердо. И будь потом что будет. Терять мне особо нечего. Мой угрожающий тон произвел впечатление.
Поднялся из угла комнаты парень, что приехал вместе с Марией. Отставил «дипломат» к стенке и смотрит на меня, как волк на ягненка. Он думает, что у него серьезный взгляд. Эх, парнишка, волчонок ты по сравнению с майором Лоскутковым. Твоим взглядом меня не напугать.
– Вот – первый кандидат на дрова... – показал я пальцем. – И очень, мне кажется, просится.
Мария не дура. Она сообразила, что перегибать палку нельзя. И надолго замолчала. Сидит и постукивает ногтями по столу. А ведь нервничает, зараза... Не такая уж она «железная леди». И понимает, что большего ей от меня не добиться.
Я тоже сижу молча. Не мое дело рассказывать что-то волчице. И спрашивать – тоже не мое. Сам увижу, сам пойму. А надо будет спросить, и она ответит. Я умею спрашивать строго. Но пока лучше вообще не показывать свою заинтересованность.
– Но ты же не был готов к такому повороту? – спросила она наконец, и я понял, что Мария провела анализ, который зародил в ее голове подозрение.
– Признаться, не был... – сказал я. – Мне трудно было предположить, что мне подменили пистолет. Я его, кстати, в первую очередь и проверил в то утро, когда на кухне у подполковника появилась эта поганая телефонная трубка. Только номер сверить не догадался. Я никогда не задавался целью запоминать номер оружия. В боевой обстановке через руки столько оружия проходит, что головы не хватит запоминать все номера.
– Ты избалован... – Она сказала с неодобрением. – В Ичкерии оружие стоит немалых денег и крови.
Она сказала – «в Ичкерии». И мне это не понравилось. Но на своем я умею настаивать и неназойливо.
– Я не воевал в Чечне. Но вот, например, в Анголе дело обстояло совсем иначе. Там можно было выйти на операцию без патронов, а то и вообще без оружия.
– То есть? – Мария спросила насмешливо.
– То есть там сложилась ситуация смехоподобная. СССР напихал в Анголу столько оружия и боеприпасов, причем бесплатно, что ангольцы, отправляясь на операцию, сначала вооружались. А возвращаться предпочитали налегке. Оружие и патроны выбрасывали рядом с дорогой – идти легче, а на базе новое дадут. А потом стало так: идешь на операцию с толпой негров, выводишь их к дороге, они вспоминают, где бывали недавно, и ведут тебя туда. Там и подберешь все, что нужно, если раньше не наткнешься на такое же оружие в другом месте.
По оживившемуся лицу соратника Марии, что продолжал стоять в углу и не верил еще, что из него легко можно сделать кучу дров, я догадался, как пришлась ему ангольская ситуация по вкусу. Он даже попытался улыбнуться мрачной физиономией. Ему улыбка к лицу – вот ею-то он может напугать больше, чем суровым взглядом. Мария же сохраняла спокойствие.
– В Ичкерии такого не будет.
– Посмотрим, что там у вас в Чечне делается...
Опять долгое молчание, которое начинает становиться тягостным. По крайней мере, для меня.
– Я думаю, что тебе нет смысла совершать побег?
– Куда? В СИЗО? – горькую, самую горькую, еще горше улыбку из себя выдавить. – И потом, я мог бы сюда и не появляться. Найти место, где спрятаться, не такая уж проблема. Кстати, ты каким образом собираешься меня отсюда вывозить?
– Это важно?
– У меня достаточный опыт, и я предпочитаю собственную безопасность обеспечивать сам.
– У нас тоже есть опыт.
– И все-таки?
– Сначала планировалось прокатить тебя в рефрижераторе. Разумеется, не замораживая...
– Опасный вариант. Кроме того, не люблю замкнутого пространства. У рефрижератора только один выход, который легко блокируется.
Она отрицательно покачала головой и небрежно провела пальцами – от моего довода, как от пустяка, как от мухи отмахнулась.
– Проверяют машины, которые идут сюда с грузом. Те, что идут назад порожняком, обычно пропускают молча. В крайнем случае такой пропуск стоит сотню баксов. Это уже опробовано многократно.
– Не забывай, что ситуация сейчас обострилась до предела. После истории со Столыпиным началась повсеместная чистка. Именно из-за нее и застрелили еще одного твоего парня.
– Это не моего...
Молодец, проболталась. Значит, в городе еще одна группа действует.
– Не твоего?
– Моего тогда только ранили. Мои ребята хорошо подготовлены. И умеют за себя постоять.
– Подготовка не спасет от пули. Не спасет даже в рефрижераторе. И потому мне этот вариант не нравится.
– Ты что-то сам можешь предложить?
Могу ли я? Еще как могу...
– Чистые документы. Документы охранного предприятия. Это только два часа работы на компьютере... И машина с грузом, которую сопровождают двое охранников.
– Двое – это кто?
– Я и Проханов.
– Проханов не в розыске. Он может добираться в открытую. А насчет тебя следует подумать.
Значит, нас с Леней собираются разъединить. Лучше бы такому воспрепятствовать. Только как? Стоит поломать голову ради концентрации силы.
– Все равно через пару дней все успокоится...
– Не успокоится. После Екатеринбурга будут трясти не меньше месяца.
– Екатеринбурга? – переспросила она. – А там что произошло?
– Там повязали большую группу. Готовились к захвату химического производства.
Она закусила в досаде губу. Только на секунду, но я заметил это. Значит, Гаврош в курсе предполагаемой акции там. Значит, она в курсе и той, которую собираются произвести в Челябинске. А я-то по наивности предположил, что ее скромное дело – исключительно подбор и вербовка кадров. Но если она в курсе предстоящих событий, то вполне возможно, что для этих событий людей и вербует. Сложный вопрос. С наскока его не решить. А решать следует немедленно.
– Откда ты про это знаешь? – В голосе появилась угроза и настороженность.
– Ты что, впервые слышишь, где я работаю? Или ты думаешь, что я в одиночестве с увеличительным стеклом ползаю по трамвайным рельсам? Милая моя, у меня доступ к тем же оперативным данным, что и у всех ментов города. Иначе я хрен бы смог на хлеб себе заработать. На вас на волков сейчас по всей России идет большая и подготовленная облава. «Красных флажков» много вывесили. И все машины проверяют. И знают, что готовятся акции в других городах, в том числе и у нас. И ни хрена из этих акций не получится...
