Глава 3 С чего начинаются выборы в Питере – несколько слов о штабе и как бы профессионалах. Не дай себя развести
КОГДА ТЫ СТАНОВИШЬСЯ КАНДИДАТОМ В ДЕПУТАТЫ ОТ «ЕР», ПЕРВОЕ, ЧЕМ ТЕБЯ ЗАГРУЖАЕТ ПАРТИЯ, – ЭТО ОГРОМНЫМИ ТИРАЖАМИ СОБСТВЕННОЙ ГАЗЕТЫ. На втором месте требование сформировать штаб и сразу же объяснить, почему ты выбрал именно этот кадровый состав. Помню, меня задело повышенное внимание к фигуре начальника штаба: чтобы вы понимали, для руководства большого регионального штаба я торжественно замыкал линейку значимых фигур на собственных выборах. Считать кандидата «идиотом» предписывает наша политическая традиция, где мудрый начальник штаба опекает богатого выскочку, который только хочет, но ничего не может.
Помимо этого, по законам избирательного жанра, тебе положено быть суперпризом, который по возможности пристраивают своим знакомым и друзьям, тщательно отбивая попытки конкурентов прибрать тебя к рукам. Ты перестаешь быть человеком и становишься желанной добычей, туристом в дореволюционном Египте, и этот статус сильно бесит, с учетом, что ты и в самом деле полный ноль в избирательном процессе и на рынке нет экспертов, а есть только те, кто успел отхватить себе кандидата и не успел. И это не самая приятная позиция.
Для ведения эффективной избирательной кампании нужен приличный минимум специалистов, иначе временные потери на решения кто-кому-чего-должен и ожидаемое усиленное согласование с кандидатом каждой запятой, чтобы в случае чего не оказаться крайним, превысят время, отведенное для отыгрывания самой кампании.
Поэтому примерно за пару недель мне предстояло набрать следующих сотрудников: руководителя кампании, руководителя полевой сети, руководителя группы контроля, PR-менеджера, дизайнера, бухгалтера, юриста, секретаря и сотрудников общественной приемной кандидата.
Свои представления о составе штаба я черпал в Googl’e, где добрые люди делились своими компетентными мнениями по поводу «правильной работы на выборах». В итоге самоликбеза в голове сложилась следующая идиллическая картинка.
СХЕМА ШТАБА ИДЕАЛЬНАЯ [1]
Как вы понимаете, я не слишком жаждал взваливать на себя бремя главного мотора. Мне вполне подходила роль морковки, которую высаживают на заранее подготовленную грядку. Я был готов платить за ведение меня к победе. Работать над предложенным образом. Одобрять интересные тактические ходы и стратегические решения. Платить деньги и контролировать результат. Я не планировал выступать как главный организатор всей внутренней кухни и тем более не видел себя в роли погонщика для хомячков, которые становились орлами только при энергичном пинке сзади.
В наших телефонных книжках можно откопать разные интересные номера, но вряд ли у вас найдется в списке полный набор сотрудников для избирательного штаба. Не было нужных «выходов» и у меня. Ситуация осложнялась пикантностью момента – люди не могли приходить по объявлению, должны были быть скромными во внешних коммуникациях (то есть не вести блог с места работы) и быть профессионалами (когда деньги имеют значение больше, чем работа на партию «Единая Россия»). И напомню, что в подобной ситуации находился не только я один – еще несколько неофитов из числа единороссов активно набирали персонал для работы на выборах. То есть рынок спроса был перегрет, а предложения не сыпались как из рога изобилия.
В итоге я пошел по ложному пути: стал просить «помощи зала», одновременно усиленно используя опцию «звонок другу». Понятно, что перспектива «срубить неплохого бабла» чаще всего пересиливала человеколюбие и здравый смысл опрашиваемых, поэтому мне пришлось отбиваться от предложений включить в состав штаба одноклассников детей, жен, теть и их далеких родственников из Петропавловска-на-Камчатке. После многочисленных «нет, спасибо» персонала в штабе не прибавилось, а вот любить меня стали ощутимо меньше.
Подбор людей занял больше месяца. И я едва успел заполнить нижние клеточки своего идеального штаба. Вакансия «руководитель кампании» оставалось пустой до старта избирательной кампании, ибо многочисленные синонимы этой должности – «политтехнолог», «технолог», «выборщик», «идеолог» – отражают реальную ситуацию – желание выдать имеющихся раков за рыб. Кандидата приучают не обращать внимания на подобные мелочи, ибо его дело дисциплинированно хавать то, что приготовлено специально для него. И вообще, он должен быть счастлив, что ему такого человека отдают в штаб!
В конечном счете я нанял двух руководителей: идеолога и выборщика. Роль самого главного человека в организации работы штаба досталась мне. Таким образом, с обочины работы штаба, откуда я намеревался наблюдать за всем процессом, я переместился в самую глубину организационной движухи. Нанятые руководители никак не хотели общаться друг с другом напрямую, каждый из них был задействован в параллельных проектах (издержки профессионализма и крайне скудный рынок подобного труда), и я стал главным телефонным проводом и каналом передачи информации.
СХЕМА ШТАБА РЕАЛЬНАЯ
После появления медиаблока (об этом ниже) бардака в штабе меньше не стало. Медиаблок выделил своего человека для постоянной работы в штабе и, по сути, занял позицию стороннего наблюдателя. Таким образом, я стал сетевым кабелем теперь уже между тремя сторонами: медиаблоком (через участие пиарщицы Светы), идеологом и начальником штаба (так мы решили называть выборщика, чтобы не путать его с руководителем поля). При этом изобилие переписки частенько выводило меня за скобки (я оказывался не в курсе того, что сделано или не сделано, потому что отследить, когда в потоке черновых вариантов появится окончательный, было просто нереально). Это был управленческий коллапс, с которым мне так и не удалось справиться.
Вот как это выглядело со стороны (привожу впечатления одного из участников медиагруппы):
– В федеральной кампании было слишком много центров влияния: федеральная элита, требовавшая к себе повышенного внимания, несколько групп в местной элите, которые тянули одеяло на себя. Всем хотелось избраться, лизнуть федералов и еще и выставить в худшем свете своих конкурентов.
В плане построения идеологии и работы регионального штаба была та же сумятица – несколько рабочих групп, которые занимались только «сливом» друг друга. Структура была не вертикальная, а горизонтальная. Человека, который бы мог все жестко структурировать, не оказалось. Руководство пыталось параллельно работать со всеми, в конечном итоге путалось в версиях и предложениях. В итоге кампания оказалось как лоскутное одеяло. Этакий Франкенштейн, слепленный из миллиона разных идей и предложений. Опять же, единого мобилизационного месседжа избирателю не было предложено. Пытались угодить всем персонально…
