Кроме того, нужно еще записать специфическую информацию — программы работы с информацией, а эти программы на носителях информации порой занимают места больше, чем обрабатываемая ими информация. Но разве это все?
А куда записать информацию подсознания — память, которая нами не осознается и не осмысливается, память, благодаря которой живые существа в некоторых случаях действуют автоматически?
Давайте я на паре примеров поясню, о чем пишу.
На земле масса птиц совершают перелет с мест гнездовий в места зимовки. Причем некоторые виды птиц, например чернозобая гагара или бурокрылая ржанка, на зимовку и обратно летят разными путями. Налет некоторых видов птиц умопомрачителен. К примеру, полярная крачка с мест гнездовий в Арктике улетает на зимовку в Антарктиду, пролетая в один конец 17 тыс. км. Да не прямо, а от одного болота к другому, от одного места кормления к другому, и так до 3 мес. перелета, т. е. птицы должны держать в памяти не просто направление полета, а координаты и маршруты к более чем 90 «аэродромам» промежуточных посадок.
В какой же памяти хранится маршрут этих пролетов? В мозгу? Но человеческий мозг совершенней птичьего, а какой человек возьмется запомнить местность на протяжении 17 тыс. км, да еще и пролетая над ней ночью и на высоте 9,5 км, как дикие гуси, да еще со скоростью до 100 км в час, как уже упомянутая бурокрылая ржанка Аляски? Более того, у некоторых видов птиц, к примеру у черных дроздов, в путь пускается только молодь, которая никогда не видела местности, над которой нужно лететь. Но ведь летят!
А возьмите североамериканскую бабочку «монарх». Вылупившись из личинок на севере США, она летит на зимовку за 3000 км в Калифорнию и Мексику со скоростью 95 км в день и с точностью, недоступной американским высокоточным ракетам «Томагавк». Вся популяция бабочек зимует из поколения в поколение на одних и тех же нескольких деревьях. А ведь бабочки откладывают яйца, из яиц получаются личинки или гусеницы, и только после того как гусеницы проживают свою жизнь, из них вновь получаются бабочки. Бабочки не то что своих родителей, они яиц своих не видят, старое поколение бабочек к моменту их отлета на зимовку уже гибнет, а монархи, никогда не видев маршрута, все равно летят и попадают точно туда, куда и тысячи поколений до них.
Значит, в какой-то их памяти маршрут перелета записан! Что — опять на хромосомах?
Не хватает очевидного
Мало этого, а как эта информация считывается с хромосом и при помощи чего передается? Вот сперматозоид оплодотворил яйцеклетку, образовалась первая клетка тела человека. Что дальше? Как от хромосом этой клетки передается информация о том, какой белок и в какое место второй клетки встраивать? Каким сигналом? А через 8 недель беременности? Как на периферию плода поступает сигнал, что клетка мышечной ткани должна, разделившись ядром, построить возле себя клетку костной ткани пальца руки? А клетке соединительной ткани каким образом поступает сигнал, что она должна создать клетку печени? Без ответа на эти вопросы бессмысленны все рассуждения «серьезных» ученых о количестве информации и о том, где именно она хранится.
Каким сигналом передается информация от хромосом? Звуковым? Исключено. Каким-то механическим, вибрацией? Исключено. Наиболее вероятны сигналы, создаваемые полями, — магнитные, электрические, электромагнитные. Но они изучены чуть ли не во всех величинах, на любых частотах, и если бы они были носителями информации, то их давно замерили бы и определили. На самом деле в теле человека замеряются очень слабые электросигналы, но это следствие функционирования организма, а не сигналы, дающие команду на его строительство или работу. Все, тупик! И можно сколько угодно болтать про информацию, «записанную в генах», но на хромосомах информации о человеке столько, сколько информации о котлетах в рукоятке мясорубки.
Нет, джентльмены, хромосомы клеток живых существ — это не хранилище информации об организме; для этого объем их слишком мал, да и считывать с них информацию невозможно. Хромосомный набор — это завод по изготовлению деталей организма (белков и остальных химических соединений) методом штамповки — это набор прессов, штампов и пресс-форм. А сборочный чертеж организма, чертежи его узлов, инструкции по сборке, эксплуатации, ремонту и воспроизводству хранятся вне тела — в том, что и есть мы.
Мы по отношению к нашему телу — как наше тело по отношению к надетой на него одежде. Когда человек умирает, мы считаем, что умираем мы. Это не так. На самом деле умирает только тело. А мы остаемся жить. Доказательств этому достаточно, но они для своего понимания требуют уже более сложных областей знаний, нежели арифметика.
Природа это уже использует
Давайте подумаем над таким вопросом. Вот умирает наше тело, а мы, получается, переходит в какую-то новую для себя среду обитания. Является ли это для природы чем-то необычным, из ряда вон выходящим?
Нет, скорее наоборот, если судить по числу видов живых существ, которые претерпевают подобные изменения. На Земле около 1 млн видов насекомых, а энтомологи считают, что они открыли этих видов едва половину. Это самая многочисленная группа живых существ.
Возьмем, к примеру, стрекозу. Ее личинка живет на дне водоемов, это вполне оформленное живое существо. У нее шесть ножек, голова, глаза и водометный аппарат, с помощью которого она легко перемещается вдоль дна. Когда личинки не кормятся, то обычно зарываются в придонный песок или ил. Можно предположить, что если бы эти личинки имели интеллект, то тоже разделились бы на христиан, верующих, что после смерти души личинок переместятся в какой-то иной мир, и на атеистов, убежденных в том, что никакого другого мира нет, а весь мир — это ил у дна.
Но вот приходит время умереть, и личинка выползает по стеблю водного растения на воздух или просто на берег. И здесь умирает. В этот момент лопается ее панцирь, и она в виде стрекозы вылетает в этот новый для нее воздушный мир.
Так что было бы даже странно, если бы природа не наградила подобной возможностью человека — самое сложное существо на Земле, неизмеримо более сложное, нежели насекомые.
Законы природы все время усложняют жизнь, одновременно усложняются способы естественного отбора живущих особей. Самые первые и самые простые живые существа — микроорганизмы. Они просто делятся, а это означает, что естественный отбор должен пройти только сам этот микроб. Далее отбор усложняется: у червей его обязаны пройти самец, самка и их яйца. Далее законы природы продолжают усложнять организмы, одновременно ужесточается и усложняется их отбор. У рыб его должны проходить самец, самка, икринки и мальки, которые должны выжить без участия родителей.
Далее идут насекомые, которые проходят естественный отбор в двух жизнях! У них очень жестокий отбор: сначала его проходят яйца, оставленные без опеки родителей, затем они проходят отбор в первой жизни — в качестве гусеницы или личинки, как у стрекоз, затем они проходят естественный отбор во второй жизни — в качестве бабочек, стрекоз, пчел и прочих насекомых.
