Сегодняшний режим РФ, будучи холуем Запада, беззастенчиво низкопоклонствует перед ним. Скажем, когда в октябре 2002 г. чеченские боевики захватили в Москве зрителей мюзикла «Норд‑Ост» в заложники, то и штаб по освобождению заложников, и все каналы ТВ в первую очередь переживали о том, можно ли спасти иностранцев, а свои граждане были как‑то на заднем плане.
Для правительства Сталина такое было немыслимо – в его время заботились в первую очередь о советских людях. Поэтому когда после освобождения Смоленска туда приехали члены комиссии по расследованию немецких злодеяний во главе с Бурденко, то они в первую очередь занялись не могилами поляков, а выяснением того, сколько немцы убили советских людей. Как вы увидите дальше, бригада Геббельса об этом тоже вынуждена была написать, правда, не упоминая, о чем речь. А эта, более важная часть работы комиссии Бурденко вошла в обвинительное заключение Нюрнбергского трибунала как «Документ СССР – 48»:
«…Материалы следствия, количественная характеристика трупов в раскрытых ямах‑могилах и изучение участков территории массовых погребений – делают возможным вывод, что в обследованных пунктах г. Смоленска и его окрестностей количество трупов советских граждан, умерщвленных и погибших в период временной оккупации немцами, превышает 135 000, распределяясь следующим образом:
1. На территории бывшей Смоленской радиостанции у с. Гедеоновка до 5000 трупов.
2. На территории станции Магаленщина – Вязовенька до 3500 трупов.
3. На территории плодоовощного хозяйства у сел. Реадовка до 3000 трупов.
4. На территории Пионерского (соснового) сада до 500 трупов.
5. На территории Дома Красной Армии до 1500 трупов.
6. На территории Большого концентрационного лагеря N9 126 до 45 000 трупов.
7. На территории Малого концентрационного лагеря № 126 до 15 000 трупов.
8. На территории Медгородка Западной железной дороги до 1500 трупов.
9. На территории деревни Ясенная до 1000 трупов.
10. На территории бывшего немецкого госпиталя для военнопленных и общежития студентов Мединститута по Рославльскому шоссе до 30 000 трупов.
11. На территории лесопильного и ликеро‑водочного заводов до 500 трупов.
12. На территории концентрационного лагеря у дер. Печорской до 16 000 трупов.
13. На территории селения Ракитня до 2500 трупов.
14. На территории авиазавода № 35 в районе станции Красный Бор, совхоза Пасово, дер. Александровской, ГЭС, пос. Серебрянка и Дубровенька до 12 000 трупов.
…Давность погребения эксгумированных трупов, судя по результатам судебно‑медицинских исследований, должна быть отнесена преимущественно ко второй половине 1941 года, 1942 году и только в четырех местах захоронения – к 1943 году.
При судебно‑медицинском исследовании в отношении 567 трупов получены данные, свидетельствующие о том, что причиной смерти были механические повреждения: огнестрельные ранения головы и грудной клетки – 538 случаев; множественные переломы костей черепа от удара тупым твердым предметом – 29 случаев.
Огнестрельные ранения были констатированы у 431 мужчины, 100 женщин и у 7 детей и подростков. Входные отверстия ранения, как правило, располагались в затылочной области головы или на задней поверхности шеи; в некоторых отдельных случаях – в теменных, височных и лобных областях, а также на передней поверхности грудной клетки и на спине. Повреждения головы тупым твердым тяжелым предметом были у 24 мужчин, 4 женщин и 1 подростка.
При исследовании 606 трупов не обнаружено причин смерти травматического характера, при этом в одной части случаев, основываясь на судебно‑медицинских данных, следует считать, что причиной смерти послужило голодание или острые инфекционные болезни. В отношении другой части трупов далеко зашедшие гнилостные изменения лишают возможности с определенностью судить о причине смерти.
Эксгумация и исследование трупов показали, что в могилах на территории быв. Смоленской радиостанции, Пионерского сада, Железнодорожной больницы, дер. Ясенной и Дома Красной Армии находятся лишь трупы, имеющие огнестрельные ранения с ясно выраженными их признаками…».
[168]
Даю этот документ, чтобы вы обратили внимание на то, что немцы практически не прятались и уничтожали советских граждан там, где им было удобнее, – чуть ли не в центрах городов и населенных пунктов. Это вызывало беспокойство даже самих немцев. Из «Документа СССР‑293» следует, что командир 528‑го пехотного полка немцев майор Резлер уже в январе 1942 г. доносил о том, что массовые расстрелы проводятся на виду не только немецких солдат, но и гражданского населения. К этому донесению Резлера, отправленному в Берлин начальнику комплектования немецкой армии, было дописано его командиром: «Если подобные действия будут происходить открыто, то они станут известны на родине и будут подвергнуты обсуждению».
[169]
Но надо понять и немецкие айнзацкоманды – они боялись проводить массовые расстрелы вне расположения своих войск. И вот почему.
На Нюрнбергском процессе заместитель Главного обвинителя от СССР Ю. В. Покровский огласил суду документ № СССР‑311, который был составлен из документов полиции безопасности и СД по Житомирской области, касающихся расследования преступной халатности работников этой полиции в декабре 1942 г., в результате чего «унтершарфюрер СС Пааль и унтершарфюрер СС Фольбрехт подверглись нападению заключенных и были убиты из их собственного оружия». Я приведу выдержки из этих документов, из которых станет ясно, что произошло.
Штурмшарфюрер СС и криминаль‑оберсекретарь Ф. Кнопп на допросе показал:
«С середины августа я являюсь руководителем Бердичевского отделения полиции безопасности и СД в городе Житомире. 23 декабря 1942 г. заместитель командира гауптштурмфюрер СС Кальбах обследовал местное отделение воспитательно‑трудового лагеря, находящегося в ведении вверенного мне учреждения. В этом воспитательно‑трудовом лагере с конца октября находятся 78 бывших военнопленных, которые в свое время были переведены туда из стационарного лагеря в Житомире вследствие нетрудоспособности….
…Находившиеся в здешнем лагере 78 военнопленных были исключительно тяжелораненые. У одних отсутствовали обе ноги, у других – обе руки, у третьих – одна какая‑нибудь конечность. Только некоторые из них не имели ранения конечностей, но они были так изуродованы другими видами ранений, что не могли выполнять никакой работы. Последние должны были ухаживать за первыми.
При обследовании воспитательно‑трудового лагеря 23 декабря 1942 г. гауптштурмфюрер СС Кальбах отдал распоряжение, чтобы оставшиеся в живых после имевших место смертных случаев 68 или 70 военнопленных подверглись сегодня же «особому обращению» Подготовку экзекуции я поручил сегодня ранним утром сотрудникам местного управления унтер‑шарфюрерам СС Фольбрехту и Паалю и ротен‑фюреру Гессельбаху.
