«Опыт войны на Карело-Финском театре выявил крупнейшие недочеты в боевом обучении и воспитании армии.
Воинская дисциплина не стояла на должной высоте. В отдельных случаях состояние дисциплины не обеспечивало твердого выполнения войсками поставленных им боевых задач.
Войска не были подготовлены к боевым действиям в сложных условиях, в частности к позиционной войне, к прорыву УР, к действиям в суровых условиях зимы и в лесу.
Взаимодействие родов войск в бою, особенно в звене рота — батарея, батальон — дивизион, являлось наиболее узким местом.
Основной причиной плохого взаимодействия между родами войск было слабое знание командным составом боевых свойств и возможностей других родов войск.
Пехота вышла на войну наименее подготовленной из всех родов войск: она не умела вести ближний бой, борьбу в траншеях, неумела использовать результаты артиллерийского огня и обеспечивать свое наступление огнем станковых пулеметов, минометов, батальонной и полковой артиллерии.
Артиллерия, танки и другие рода войск также имели ряд недочетов в своей боевой выучке, особенно в вопросах взаимодействия с пехотой и обеспечения ее успеха в бою.
В боевой подготовке воздушных сил резко выявилось неумение осуществлять взаимодействие с наземными войсками, неподготовленность к полетам в сложных условиях и низкое качество бомбометания, особенно по узким целям.
Подготовка командного состава не отвечала современным боевым требованиям.
Командиры не командовали своими подразделениями, не держали крепко в руках подчиненных, теряясь в общей массе бойцов.
Авторитет комсостава в среднем и младшем звене невысок. Требовательность комсостава низка. Командиры порой преступно терпимо относились к нарушениям дисциплины, к пререканиям подчиненных, а иногда и к прямым неисполнениям приказов.
Наиболее слабым звеном являлись командиры рот, взводов и отделений, не имеющие, как правило, необходимой подготовки, командирских навыков и служебного опыта.
Старший и высший комсостав слабо организовал взаимодействие, плохо использовал штабы, неумело ставил задачи артиллерии, танкам и особенно авиации.
Командный состав запаса был подготовлен исключительно плохо и часто совершенно не мог выполнять свои обязанности.
Штабы по своей организации, подбору и подготовке кадров, материально-техническому оснащению не соответствовали предъявляемым к ним требованиям: они работали неорганизованно, беспланово и безынициативно, средства связи использовали плохо, и особенно радио. Информация была плохая. Донесения запаздывали, составлялись небрежно, не отражали действительного положения на фронте. Иногда в донесениях и докладах имела место прямая ложь. Скрытым управлением пренебрегали.
Командные пункты организовывались и несли службу плохо, неумело переходили с одного места на другое.
Боевой опыт не изучался и не использовался. Штабы слабо занимались подготовкой войск к предстоящим действиям.
Управление войсками характеризовалось поспешностью, непродуманностью, отсутствием изучения и анализа обстановки, предвидения последующего развития событий и подготовки к ним. Часто имело место излишнее вмешательство старших начальников в работу младших. Старшие начальники, увлекаясь отдельными эпизодами, упускали управление частью или соединением в целом.
Разведывательная служба организовывалась и выполнялась крайне неудовлетворительно. Разведорганы войсковых штабов, разведывательные подразделения частей и соединений были подготовлены плохо. Войска неумело вели разведку в условиях леса, зимы и укрепленной полосы противника, не умели брать пленных.
Во всех родах войск особенно плохо была поставлена служба наблюдения.
Командование и штабы всех степеней плохо организовали и неумело руководили работой тыла. Дисциплина в тылу отсутствовала. Порядка на дорогах, особенно в войсковом тылу, не было.
Организация помощи раненым была нетерпимо плохой и несвоевременной.
Войска не были обучены переездам по железным дорогам».
Яркий букет достоинств РККА, благодаря финнам увиденный всем миром: «не были подготовлены к боевым действиям», «слабое знание командным составом боевых свойств и возможностей других родов войск», «неумение осуществлять взаимодействие с наземными войсками», «старший и высший комсостав слабо организовал взаимодействие, плохо использовал штабы, неумело ставил задачи артиллерии, танкам и особенно авиации», «штабы работали...неорганизованно, беспланово и безынициативно, средства связи использовали плохо, и особенно радио», «донесения... не отражали действительного положения на фронте ...в донесениях и докладах имела место прямая ложь», «разведорганы...подготовлены плохо». Заметьте, что для исправления всего этого не требовалось ни денег, ни расхода боеприпасов или материальных средств — нужно было только, чтобы командный состав РККА, ежедневно являясь на службу, действительно готовился к войне, а не к драке за чины и выходу на высокую пенсию.
Нарком-то перечислил и приказал исправить недостатки, но исправить положение к 22 июня 1941 года должно было нижестоящее командование РККА — все те, кого все эти незнания и неумения вполне устраивали. Традиции есть традиции, посему, как показали последовавшие события, на приказы наркома большого внимания никто не обращал. Иными словами, командование РККА всех степеней фактически отказывалось вести собственную интеллектуальную подготовку к войне.
Устраивало такое положение в РККА и немцев, и когда Гитлер называл СССР «колоссом на глиняных ногах», он с чисто военной точки зрения имел для этого все основания.
Бандиты и мужики
Я как бы без достаточных оснований утверждал, что средний немецкий военнослужащий смотрел на войну с русскими, как на охоту. Это несколько благостный взгляд на военное дело и немцев. Вообще-то для того, чтобы быть хорошим солдатом в обычном представлении о солдате, нужно по натуре быть даже не охотником, а бандитом с его бандитской дерзостью, алчущим добычи и своей бандитской славы. У нас, русских, такие тоже есть, но в целом мы не такие. Не хуже немцев, но не такие.
Считается, что так не правильно, но в качестве примера сошлюсь на свою семью.
У моего дедушки по отцу — Федора — детей было много, но часть из них умерла в детстве (при родах умерла и его первая жена — Анна). Выжило четверо сыновей от бабушки Анны и сын от второй жены — бабушки Горпины (Агриппины). Всего, значит, по мужской линии у меня должно было быть четверо дядьев: Иван, Трофим, Илларион, Николай. Дядя Иван не подлежал призыву и умер в голод 1947 г., остальные ушли на фронт.
По маме у меня было двое дядьев: Иван и Федосей. В Федосея в детстве попала молния, и у него была полупарализована одна сторона тела. А Иван Белокур был военным летчиком.
