Сейчас подобные рассуждения выглядят фантастикой, не имеющей отношения к реальности, однако нужно учитывать, что геополитическая картина в случае заката американского могущества резко изменится и затронет в том числе когда-то натянутые, но в последнее время вполне дружеские отношения между Америкой и Мексикой. В этом случае Америка утратит один из своих главных козырей, обозначенных в главе второй, — геополитически безопасное расположение, не отягощенное конфликтами с соседями.
4. Отчуждёное всеобщее достояние
Всеобщее достояние (области планеты, принадлежащие в равной степени всему миру) можно разделить на две основные группы — стратегическое и экологическое. Стратегическое достояние включает морское и воздушное пространство, космос и киберпространство, а также ядерную сферу, поскольку она связана с контролем над распространением ядерного оружия. В экологическую подгруппу входят геополитические последствия управления водными ресурсами, Арктика, глобальные климатические изменения. В этих областях Америка благодаря своей почти всемирной гегемонии в последнее время пользовалась возможностью формировать так называемый новый мировой порядок. Однако если реформирование и охрана всеобщего достояния не обходились без участия и зачастую лидерской инициативы Америки, Штаты не всегда выступали в авангарде прогресса. Америка, как любая великая держава, пыталась в первую очередь создать выгодные для собственного развития условия — хотя в XX веке ею порой двигали более идеалистические порывы, чем предыдущими известными истории государствами-гегемонами. Нынешние кандидаты в мировые лидеры — Китай, Индия, Бразилия и Россия — играют все большую роль в этих глобальных управленческих процессах. Одного американо-европейского или американо-российского консенсуса недостаточно, чтобы диктовать условия обращения с всеобщим достоянием. На сцену — пусть медленно — выходят новые игроки, требуя расширить консенсус для охраны и реформирования всеобщего достояния. Тем не менее без участия и ведущей роли Америки решение новых и старых проблем по-прежнему невозможно.
Сильнее всего смена парадигмы глобальной власти отразится, вероятно, на стратегической категории, связанной как с постепенным ростом возможностей и активности таких кандидатов в мировые лидеры, как Китай и Индия, так и с потенциальным угасанием американского главенства. Морское и воздушное пространство, космос, киберпространство — во всех этих ключевых для национальных интересов любой страны областях преимущественно господствует Америка. Однако в ближайшие годы — по мере роста сил и государственных амбиций других крупных держав, а также общего рассредоточения глобальной власти — в них будет усиливаться конкуренция и прибавится участников.
Поскольку контроль над стратегическим общим достоянием основывается на материальном преимуществе, другие страны по мере наращивания военной мощи неизбежно захотят подвинуть Штаты на троне в надежде заменить их в качестве регионального «серого кардинала». Эта борьба за власть легко может привести к просчетам, снижению эффективности управления либо националистическому межгосударственному территориальному соперничеству за стратегическое общее достояние. Китай, например, считает прилегающие воды частью своей территории, поэтому большинство спорных островов приписывает себе. Сейчас он активно развивает свои военно-морские силы, намереваясь, лишив Америку доступа к Южно-Китайскому и Восточно-Китайскому морям, отстоять эти притязания и укрепить свою региональную позицию. Более того, в последнее время Китай стал выводить претензии по границам территориальных вод и принадлежности островов Сенкаку, Парасельских и Спратли на уровень международного обсуждения. Россия также решила сделать развитие военно-морских сил первоочередной военной задачей, существенно увеличив финансирование Тихоокеанского флота. Индия продолжает расширять военно-морские силы и средства в Индийском океане.
Ключ к будущей стабильности в области стратегического общего достояния — постепенное вырабатывание глобального консенсуса для равномерного распределения ответственности мирным путем, пока Америка ещё не утратила влияния. Так, например, успешное функционирование глобализированной экономики невозможно без мирного урегулирования в морской области. Ответственное управление воздушным и морским пространством выгодно всем государствам, поскольку от этого зависит международная торговля. Таким образом, вполне возможно выстроить справедливую систему распределения ответственности, даже на фоне меняющегося баланса региональных сил.
Однако в ближайшее время, пока такая система только начинает складываться, одна страна может и переоценить свои силы по сравнению с соседями, либо попытаться захватить преимущество в ущерб остальным. Всё это может привести к серьёзным конфликтам, тем более что страны пытаются отвоевать себе доступ к энергоресурсам, скрытым под спорными водами.
Ослабление Америки чревато опасными последствиями для этого стратегического достояния, поскольку в настоящее время мир де-факто надеется на способность Штатов урегулировать и предотвращать морские разногласия. И хотя маловероятно, что упадок Америки подорвет её военно-морскую мощь (поскольку она имеет решающее значение для ключевых государственных интересов), слабеющие Штаты, вероятно, не смогут или не захотят пресекать эскалацию морских конфликтов в зонах особенной напряженности — Индийском и Тихом океане.
Похожая картина наблюдается в освоении космического пространства, где пока почти безраздельно правят Соединённые Штаты: международная активность в этой области повышается благодаря растущим возможностям других кандидатов в мировые лидеры. Две наиболее острые проблемы в космической сфере — засорение околоземного пространства космическим мусором и разработка космического оружия — усугубляются всплеском международной космической активности. Успешный запуск антиспутниковой ракеты, который совершил Китай в 2007 году, нанеся удар по собственному спутнику, беспрецедентно увеличил число опасных обломков на низкой околоземной орбите и опасения относительно предполагаемой милитаризации Китаем космического пространства.
Пока США обладают наиболее развитой в мире системой слежения за орбитальными объектами, а значит, и способностью защитить некоторые из своих активов, необходимо привести правила, регулирующие космические исследования, в соответствие с реалиями, сложившимися после «холодной войны», обеспечивая безопасность космической обстановки и запрещая подобное совершенному Китаем в 2007 году. Однако если из-за своего упадка Америка будет вынуждена сократить свои космические разработки или, что гораздо вероятнее, позволит — на фоне ослабления — другим кандидатам в лидеры, вроде Китая или Индии, считать космос подходящим полигоном для тестирования своей техники, демонстрации своей растущей мощи и разжигания нового стратегического соперничества, «последний рубеж» может стать достаточно опасным.
Интернет сегодня тоже чем-то напоминает космос — бескрайнее пространство для торговли, общения, исследований и демонстрации силы. И военным, и коммерческим, и государственным структурам в равной степени необходимо свободное и надежное киберпространство для успешного выполнения своих функций. Однако одновременно обеспечивать свободу Интернета и гарантировать информационную безопасность — нелегкая задача, особенно с учетом децентрализации и быстрого развития интернет-пространства. Как и в Мировом океане, обеспечение справедливого регулирования и свободы на этих просторах во многом зависит от Америки, поскольку в настоящее время Штаты контролируют (посредством базирующегося в Калифорнии частного некоммерческого образования под названием ICANN -- Корпорации по распределению номеров и имен в Интернете) большую часть доступа к киберпространству. Недовольство этой гегемонией, отягощенное подозрениями в кибершпионаже и серьёзной угрозой кибервойн усложняет и без того сложную задачу управления этим стратегическим достоянием.
