5 декабря 1940 года план был представлен Гитлеру. Фюрер одобрил его, подчеркнув при этом, что важно воспрепятствовать планомерному отходу советских войск и добиться полного уничтожения военного потенциала СССР. Гитлер потребовал вести войну так, чтобы уничтожить максимальное количество сил Советской Армии еще в приграничных районах.
Вечером 18 декабря 1940 года Гитлер подписал директиву на развертывание военных действий против СССР, которая получила порядковый номер 21 и условное наименование — план «Барбаросса». Она была издана лишь в девяти экземплярах, три из которых вручили главнокомандующим видами вооруженных сил (сухопутных войск, ВВС и ВМФ), а шесть закрыты в сейфах ОКВ.
22 июня 1941 года в 4 утра фашистские войска перешли в наступление по всей границе с Советским Союзом.
СССР оказался не подготовленным к войне с нацистской Германией. Военные действия для руководства Красной Армией оказались неожиданными во многом из-за политики советского правительства во главе с генералиссимусом И.В.Сталиным, который не верил донесениям советских разведчиков. А они называли даже конкретные числа начала войны. Кроме того, Красная Армия оказалась обескровленной из-за многочисленных арестов генералов и офицеров в период, предшествовавший войне. Сказался и недостаток вооружения, устаревшая во многом техника, отвод основной массы войск из приграничных районов и т. д.
Быстро продвигавшиеся на моторизированной технике при поддержке авиации и танков гитлеровские войска заняли жизненно важные области Советского Союза: Прибалтику, Украину, Белоруссию и часть территории России, приближаясь к ее столице Москве. На оккупированной немцами земле установился самый жестокий террор, такой, какого еще не видели народы Западной Европы с самого начала развязанной нацистами Второй мировой войны.
Его идеологической основой стали антикоммунизм, расизм, экономическое ограбление Советского Союза. Для этого в начале 1941 года была создана специальная организация под кодовым названием «Ольденбург».
Гитлеровская армия входила в русские города, деревни и села. Сапоги солдат стучали по брусчатке, по пыльным дорогам, по выщербленному асфальту. Глухо урча, гудели тяжелые автомобили, тарахтели мотоциклы, гремели гусеницы танков, а над головами обезумевших от страха и паники людей проносились самолеты, сбрасывая время от времени сверху бомбы, которые расшвыривали в разные стороны окровавленные тела.
Огонь охватывал целые селения, а в городах рушились взорванные при отступлении советских войск промышленные предприятия, административные учреждения, узлы связи и другие стратегические объекты, разбитые немецкими бомбами когда-то мирные дома превращались в непроходимые развалины.
Шла немецкая армия, не знавшая с 1939 года поражений, хорошо одетая, веселая и довольная, словно на русской земле ее ждали с распростертыми объятиями, с хлебом и солью. Было и такое, но в большинстве случаев немецкую армию встречали лишь хмурые и заплаканные лица людей, которые при виде врага стремились укрыться в своих уцелевших домах.
Шла армия… А вслед за ней — отряды СС, нацистские зондеркоманды, полицейские соединения гестапо, чтобы быстро и жестоко расправиться с коммунистами, комиссарами, евреями, цыганами и вообще со всеми, кто вызывал у них хоть какое-то подозрение или неприятие.
После оккупации западных территорий СССР вся власть там была передана немецкой гражданской администрации. Эти земли были разделены на две административные единицы — рейхскомиссариат Украина (Волынская и Полесская области) и рейхскомиссариат Остланд (Литва, Латвия, Эстония, западные районы Белоруссии). Восточную Галицию с городом Львовом присоединили к Варшавскому губернаторству. Зону между Днепром и Бугом, включая Одессу (Транснистрия), передали под власть Румынии.
И начались аресты, причем забирали по первому доносу, без всякой проверки, а на заборах висели объявления такого, например, содержания: «Всякий, кто укажет немецким властям, где скрываются евреи, партизаны, важные большевистские работники, а также не явившиеся на регистрацию коммунисты, получит 10 тысяч рублей деньгами, продуктами или корову».
Гиммлер проводит встречу с руководителями полицейских служб Германии. Слева направо — шеф криминальной полиции Артур Небе, Франц Губер, Генрих Гиммлер, шеф полиции безопасности и СД Рейнхард Гейдрих, шеф гестапо Генрих Мюллер. 1941 г.
На угрозы нацисты и гестаповцы не скупились. В оккупированных городах они развешивали такие объявления:
«Жителям (всем лицам) запрещено выходить на улицу от 18 вечера до 5 утра по немецкому времени. Нарушители этого приказа будут расстреляны. Комендант»
«В качестве репрессивных мер по случаю акта саботажа сегодня 100 жителей города Киева были расстреляны. Это — предупреждение. Каждый житель Киева является ответственным за каждый акт саботажа. Комендант города Киев, 22 октября, 1941 года»
«Все имеющиеся у штатского населения валяные сапоги, включая и детские валенки, подлежат немедленной реквизиции. Пользование валяными сапогами запрещается и должно караться так же, как и недозволенное ношение оружия. Приказ генерал-лейтенанта Байераот 6 ноября 1941 года»
Местные газеты пестрели объявлениями: «Наша задача — восстановить разрушенную жидо-большевиками украинскую национальную культуру. «Украинское слово»10 октября 1941 года»
или
«Самый большой враг народа — жид. «Украинское слово»3 октября 1941 года»
Жители оккупированных районов подвергались жесточайшим наказаниям и преследованиям, особенно когда они начали оказывать нацистам сопротивление, и на всех этих территориях вспыхнула ожесточенная партизанская борьба.
Стали широко применяться газовые камеры, например, в лагере близ Минска. Расправлялись с членами коммунистической партии, евреями, цыганами и с теми, кого считали «бандитами» и партизанами.
«Оперативные группы полиции безопасности» были подчинены руководству СД и гестапо. Уже по Франции нам известно, что высокие чины СС и полицейского аппарата (ХССПФ) при исполнении карательных акций, направленных против мирного населения, сотрудничали с руководством вермахта. Как и в Польше, наибольшие «оперативные группы» позднее объединялись и становились стационарными служебными инстанциями.
…Василию Афонину было десять лет, когда он попал в гестапо. Вся вина мальчишки заключалась в том, что его старший брат ушел к партизанам. Василий стал узником концлагеря.
А вот о чем свидетельствовала О.И.Чумакова: «В октябре 1942 года отряд карателей пришел в поселок Невинный. Арестовали пять партизанских семей и погнали в деревню Шилинка Суземского района, где находился лагерь для мирных граждан. Разместили в сараях, предназначенных для скота; там содержалось много других семей. По утрам часто гоняли в сторону города Севска, где использовали в качестве живых мишеней для разминирования. Гнали под дулами автоматов на минные поля женщин с малолетними детьми»
[27]
.
