Фактически он почти дословно повторяет свои просьбы и добавляет еще одну очень важную – уголь. Странным образом именно сейчас он и закончился. «К этому же времени относится наступление топливного кризиса, парализовавшего все переброски по железным дорогам»
[271]
, – указывает в своем докладе Шиллинг. Без угля белым не сманеврировать войсками, кораблям без угля тоже не уйти, а англичане что-то не торопятся его подвезти. Лучшие мореходы мира забыли, что для пароходов нужно топливо? Нет, просто если уголь будет, то белые войска ускользнут из получившейся мышеловки. В результате: «Ко времени прибытия в Одессу английского угля ввиду небывалых морозов замерзание порта достигло уже такой степени, что никакие пароходы и катера небыли в состоянии двигаться...»
[272]
На дворе ведь январь. При очень сильном морозе вода замерзнет и эвакуация вообще станет невозможной. 22 января (4 февраля) 1920 года Шиллингу уже совершенно ясно, что города не удержать. В надежде спасти хоть кого-то и немного разгрузить порт белый генерал решает на русском транспорте «Николай» № 119, специально приспособленном для перевозки лошадей, направить в Новороссийск казачью бригаду генерала Склярова. Однако неприятные сюрпризы поджидают генерала Шиллинга на каждом шагу. Он узнает, что «англичане завладели этим транспортом и... что ни одна лошадь перевезена морем не будет»
[273]
. Помимо английских, ложью оказались и американские обещания. «Тоннаж, обещанный нам американцами, не только не был предоставлен, но американцы сами просили дать им пароход «Александра», на что мы ответили отказом. Таким образом, помощь союзников по вывозу судов из порта реально ничем не сказалась»
[274]
, – делает логичный вывод Шиллинг.
Наступал кульминационный момент в деле похорон англичанами деникинской армии. Параллельно они вновь готовятся топить русские боевые корабли. Понемногу, не так массово, как это делали раньше, но так же планомерно и неотвратимо. Английские миноносцы вывели из порта практически достроенные подводные лодки «Лебедь» и «Пеликан». Но вместо того чтобы увести и спасти, англичане под предлогом закупорки порта затопили подлодки в южном проходе. Вместо того чтобы орудийным огнем прикрывать отход последних белых частей, британцы топят русские корабли. «Английский флот был пассивен»
[275]
, – пишет в своих воспоминаниях Деникин. Результат «союзной» помощи описывает в мемуарах и барон Врангель: «От адмирала Бубнова я узнал кошмарные подробности оставления Одессы. Большое число войск и чинов гражданских управлений не успели погрузиться. В порту происходили ужасные сцены. Люди пытались спастись по льду, проваливались и тонули. Другие, стоя на коленях, протягивали к отходящим кораблям руки, моля о помощи. Несколько человек, предвидя неминуемую гибель, кончили самоубийством»
[276]
. Самое время подвести итог:
• из-за ненужной обороны и не предоставленных англичанами судов в Одессе оказались брошенными огромное количество людей, материальных ресурсов и техники;
• из-за захвата британцами транспорта «Николай» № 119 не удалось вывезти хотя бы минимального количества лошадей; в Крыму вся кавалерия белых будет пешей;
• из-за того что Париж так и не дал разрешение восстановить железнодорожный мост, деникинцы бросили все свои бронепоезда.
Короче говоря, армия осталась без кавалерии, без артиллерии, без тяжелого вооружения. Это полный разгром. Оставшиеся войска, вооруженные только стрелковым оружием, под командованием назначенного Шиллингом генерала Бредова двинулись в сторону Румынии. Они надеялись, что будут пропущены на ее территорию. Белые загодя сделали нужное обращение и получили ответ самого Деникина, что с «союзниками» вариант отступления в Румынию согласован. При подходе к румынской территории произошла трагедия. Деникин пишет об этом так: «Войска генерала Бредова, подойдя к Днестру, были встречены румынскими пулеметами. Такая же участь постигла беженцев – женщин и детей»
[277]
. Поставленный в безвыходное положение, генерал Бредов свернул на север и с боями пробивался вдоль Днестра, пока не соединился с польскими войсками. Поляки потребовали разоружения белых, обязуясь его вернуть. Судьба борцов за «Единую и Неделимую» была страшной. «Их ждали разоружение, концентрационные лагери с колючей проволокой, скорбные дни и национальное унижение»
[278]
, – пишет генерал Деникин.
Давайте вспомним, как «независимы» в своих действиях румыны, насколько «свободно» в своих поступках молодое польское государство, являвшееся самым любимым детищем Антанты. И поймем, что это не румыны, тоже являвшиеся «союзниками» России, лупили из пулеметов по беженцам и не бывшие польские соотечественники заботливо направляли белых в концлагерь. Вся антирусская политика всех «маленьких» государств полностью направлялась и на сто процентов определялась сверхдержавами Антанты, победителями в мировой войне. Это англичане и французы стреляли по русским руками своих сателлитов!
Страшной оказалась участь гражданских беженцев. Румыны встретили колонну из 16 тыс. человек артиллерийским огнем. Потом, смилостивившись, разрешили пройти на свою территорию... только иностранцам, оставив русских подданных на льду во время сильных морозов. Людям было некуда деваться: сзади вот-вот должны были появиться красные, но румыны огнем пресекали все попытки перейти на их территорию. Тогда колонна беженцев двинулась вдоль пограничного Днестра в надежде набрести на польские или украинские войска. Через пару часов их атаковала красная кавалерия, чей наскок был отбит находившимися в толпе кадетами и офицерами. Затем атаки большевиков стали повторяться, и тогда люди, уповая на милосердие румын, в отчаянии перешли на их территорию. Румыны предъявили ультиматум: немедленно уйти, а когда усталые и обмороженные люди его не выполнили – открыли огонь из пулеметов по толпе. Стреляли и когда уже все перебежали на русский берег, стреляли но раненым, по тем, кто пытался им помочь...
А за оставлением Одессы была эвакуация Новороссийска. Ее снова «помогали» организовать англичане. По просьбе Деникина, разумеется: «Я просил о содействии эвакуации английским флотом. Встретил сочувствие и готовность»
[279]
. Просил главнокомандующий русской армией у англичан и разрешения (!) использовать русские суда, стоявшие в Константинополе. Их ведь тоже надо заправить углем...
