Кто знает, что могло статься с человечеством, коль англо-американский мир оставался бы единственным владельцем ядерного арсенала и не сумел сдержать своей подростковой тяги ударить?
Но, к сожалению, ядерная угроза существует и по сей день, из уст американских политиков можно нередко услышать примерно следующее: «Зачем мы тратили такие огромные средства на производство ядерного оружия, если его нельзя применить?» Не только «ястребы» Пентагона середины ХХ века, но и упомянутый выше Клинтон допускал ядерную войну как средство обеспечения доминирования США в Евразии. В администрации одного из его предшественников — Рейгана открыто говорили о том, что ядерное оружие не должно быть лишь оружием сдерживания, что его можно и нужно использовать не в «оборонительной» и «ограниченной» войне, но и в «затяжной» и что это будет необходимым условием для полной победы над СССР
[190]
.
И поскольку в западном полушарии с завидным постоянством воспроизводятся одни и те же безумные в своей агрессивности идеи, мир нуждается в новой системе обеспечения безопасности, которая исключала бы фактор случайной прихоти политиков типа Трумэна, Гитлера или Клинтона, и, на мой взгляд, новая система международного ядерного сдерживания должна включать в себя концепцию коллективного ответа, то есть необходимо выработать такой международный договор, согласно которому в случае появления ядерного агрессора, вернее, в момент начала превентивных бомбардировок остальные страны, являющиеся ядерными державами, обязаны нанести ядерный же удар по той стране, которая явилась агрессором, ударила первой.
В этом случае можно было бы не бояться ядерной программы Ирана, ядерной программы Северной Кореи и прочих стран (которых малюют перед нами странами-изгоями), ведь каждая страна, получившая ядерное оружие, обязана была бы присоединиться к доктрине коллективного ответа, и потому стать агрессором уже не имела бы возможности, а становилась бы лишь одним из гарантов ненанесения ядерного удара.
Главное преимущество этой концепции состоит в том, что наращивание числа ядерных держав уже не будет нести такой немыслимой опасности, какая существует нынче, ведь чем больше стран сумеют получить ядерную бомбу, тем более уязвимой окажется та, что решится ударить первой. В этом случае и гонка за получением ядерного оружия не будет такой заманчивой, как нынче, не станут страны надрывать ресурсы своих экономик, чтоб сделаться еще одним членом клуба «стран-сдерживателей», и это будет уже лишь почетная обязанность.
Нынче-то небольшие страны потому и стремятся обзавестись ядерным оружием, что испытывают совершенно оправданный страх перед американской агрессией, которая способна обрушиться на любой уголок нашей планеты, способна начать беспричинную бомбардировку в любой момент.
Однако в тех условиях, что существуют сейчас, то есть в реалиях нынешнего миропорядка, американцы наверняка не согласились бы с принятием сформулированной мной и, как кажется, довольно разумной доктрины, они всячески препятствовали бы ее претворению в жизнь (еще бы, ведь они «столько денег угрохали на ядерную программу»). И все же идея ядерного оружия, как и подобных ему средств «абсолютной войны», должна состоять в том, чтоб доводить идею войны до абсурда, тем самым устраняя опасность войны, выводя ее из поля актуальной реальности. Американцы делают все, чтоб быть ядерным гегемоном и, не позволяя никому пользоваться этим оружием, самим применять-таки его, когда захочется, но жизнь не стоит на месте, не исключено, что коллапс долларовой пирамиды или по крайней мере существенное ослабление устойчивости американской финансовой системы в корне изменят миропорядок, соотношение сил и политический контекст, и разумным силам, которые всегда присутствуют в этом мире, но задавлены сейчас диктатом вашингтонской орды, будет немного легче строить новую, безопасную и справедливую архитектуру мира (обязательно многополярную, мультивалютную и гуманистичную), основанную на неприменении оружия, причем не только ядерного! Должны быть выработаны механизмы максимального исключения из политической реальности средств достижения целей при помощи наступательной войны, к которой всегда прибегали американцы. Ядерное же оружие и подобные ему средства нападения (а их может появиться еще немало, ведь научно-технический прогресс продолжает безудержно развиваться) должны быть подчинены единой системе глобального сдерживания, чтоб у мирного населения были гарантии, что такие люди, вернее нелюди, как Трумэн, бомбивший ядерным оружием Хиросиму и Нагасаки, или Клинтон, уничтожавший Югославию бомбами с обедненным ураном, больше не смогут осуществлять свою параноидальную политику, основанную на культе наглых претензий мирового распорядителя. У всего человечества, у нас всех должны появиться гарантии, что даже коль такие персоны, как Гитлер или Трумэн, сумеют захватить власть в будущем, они больше не смогут рассчитывать на безнаказанный превентивный удар, не смогут бредить манией мирового господства.
Принятие доктрины коллективного ответа на превентивный удар кажется мне не только полезным, но необходимым, наш мир обязан стать безопаснее, обязан стать справедливее, и любой «глобальный политик» должен понимать: ударишь первым, решишься «окончательно устранить» страну-конкурента, нанести непоправимый ущерб — автоматически подпишешь приговор себе самому, и приговор этот будет приведен в исполнение автоматически, со всех сторон разом.
Вот на этом я, пожалуй, и завершу главу о ядерной угрозе. В следующей главе вы узнаете о том, как американцы пытались заполучить еще один вид оружия массового поражения, на этот раз психологического, но, заполучив его, они обращались с этим опасным арсеналом не более здраво, чем с ядерными ракетами, оказавшимися в их распоряжении.
Глава 11
Секретные операции, тайный террор и психоцид
Помимо политического и военного террора, которому подвергалось население разных стран мира, в Америке существовали еще и строго засекреченные программы воздействия на личность и сознание. Госдепом и прочими вашингтонскими властными ведомствами велось несколько типов войн, и параллельно с традиционной — милитаристской — осуществлялись: шпионская, идеологическая и психологическая война, однако в дополнение к ним деятели, засевшие в Вашингтоне и Лэнгли, жаждали разработать такой тип войны, который обеспечил бы чудодейственный и быстрый эффект ликвидации противника, подавления инакомыслия, уничтожения коммунистов, а также политических и идеологических противников вообще.
Средство уничтожения человеческого сознания и подчинения его воли жаждали получить в ЦРУ, запуская самые различные программы, некоторые из которых имели ярко выраженный карательный характер. Для обозначения таких программ я использую термин «психоцид» — подавление человеческой психики, влекущее распад личности, гибель человека или существенный ущерб его психическому, психологическому и соматическому состоянию.
Условно системный психоцид, производимый вашингтонским режимом, можно разделить на две части — теоретическую, то есть исследовательскую, во-первых, и практическую, во-вторых, то есть «боевую», при которой методы психического и химического воздействия на сознание человека применялись на практике, в борьбе за «свободу и демократию», то есть для уничтожения и подавления людей, не согласных подчиняться диктату США.
