КРАХ КНЯЖЕСТВА-МЕЧТЫ: ОТ ДУБАИ ДО ГРЕЦИИ
Чудо Персидского залива — Дубаи, мечта мусульман, индусов и филиппинцев, княжество сверхдорогих отелей и искусственных островов с виллами Брэда Пита и Анжелины Джоли, четы Беккеров и Бекхемов, а также мультимиллиардеров из России, Украины и Казахстана, было накрыто еще осенью 2008-го только зародившейся волной мирового финансового цунами.
Тогда, в ноябре месяце, я уезжал из Дубаи, только что отметившего открытие нового чуда света — суперотеля «Атлантис», вынесенного далеко в Персидский залив нового символа поразительного успеха княжества-мечты. Уже тогда Дубаи грозил дефолт и почти все его бесчисленные стройки были заморожены. Но всем казалось: худшего не будет. Ведь Дубаи — один из самых ярких символов новой, глобальной, трансграничной экономики!
Прошел год — и княжество не смогло заплатить по долгам. Это был еще не дефолт, но княжество очень близко подошло к нему. Если бы не экстренная помощь от главного нефтяного донора Объединенных Арабских Эмиратов — Абу-Даби, банкротство Дубаи стало бы неизбежным.
Мировые рынки, начавшие было приходить в себя, вновь впали в транс. Нефть упала сразу на четыре доллара. Рубль сразу подлетел на уровень почти 30 долларов США. На российском рынке акций наблюдалось обвальное падение. Вот она — вторая волна кризиса! — тут же возопили скептики. Никакая это не вторая волна, опроверг их из Парижа Владимир Путин, находящийся с визитом во Франции. «Выход из мирового кризиса будет непростым и колебания возможны, — заявил он. — И это — одно из таких колебаний». Французский премьер Франсуа Фийон согласился с Путиным. «Никакая это не вторая волна, — заявил он, — а следствие того кризиса, который пока не закончился».
Вместе с тем серьезные экономисты предупреждали: выход из кризиса, оживление бирж и повышение стоимости активов были связаны не столько с выздоровлением мировой экономики, сколько с огромными финансовыми вливаниями в нее, которые были сделаны в 2009 году правительствами крупнейших стран — от США до Китая. Именно эти гигантские деньги породили новый и совершенно необоснованный рост биржевых курсов, никак не связанный с реальным состоянием экономики.
«Сегодня перспективы безработицы в США — самые безрадостные за целое поколение, правительства многих штатов находятся на грани банкротства, потребительские кредиты практически исчезли», — писал в те дни американский журнал «Ньюсуик».
Предупреждения, кстати, оказались не напрасными. В конце 2009 года мир вступил в эпоху огромных бюджетных дефицитов. Греция стала первой жертвой этого процесса. Для греков не 2009-й, а 2010-й стал основным годом кризиса — и самым трудным годом за все время пребывания страны в Евросоюзе. В Афинах вряд ли слышали заявления Фийона и Путина о «следствиях» и «колебаниях». Для Греции наступило не колебание, а настоящая национальная катастрофа. Она сильно ударила по еврозоне и авторитету ЕС. Некоторые даже заговорили о возможности распада Евросоюза, причем Джордж Сорос заявил, что вероятность такого распада составляет 50 процентов!
Для спасения евро, а также греческой экономики лидеры ЕС создали беспрецедентный фонд в объеме 750 млрд евро. Чтобы не объявить суверенный дефолт, греческому правительству пришлось принять программу жесточайшей экономии, вопреки массовым протестам, похожим на бунты. Термин «austerity», то есть призыв к жесткой экономии, стал главным в пораженной кризисом Европе. Кандидатами на суверенный дефолт также были объявлены Испания, Португалия и Ирландия. А в США Барак Обама запланировал на 2010 год дефицит бюджета в объеме 1,5 трлн. долларов. То есть счет дефицита в долларах уже пошел не на сотни миллиардов, а на триллионы. Такого в истории Америки еще не было. Бюджетные дефициты были объявлены главной угрозой для экономик наиболее развитых государств мира, начиная с американской.
И как только в мировую экономику были вброшены крупные средства, финансовый мир вновь увлеченно занялся тем, чем он больше всего любит заниматься: финансовыми спекуляциями. Рынки вновь сошли с ума, писал в конце 2009 года «Ньюсуик», поскольку в мировом финансовом секторе не была проведена настоящая чистка, а банкиры по-прежнему настроены на то, чтобы получать гигантские бонусы. Крах княжества-мечты и судьба Греции должны были напомнить всем, что кризис далеко еще не завершен. Хотя, конечно, гораздо проще считать эти события всего лишь отголосками ужасающего рева побежденного монстра. Но побежден ли он на самом деле? Или же просто отступил на время и ждет момента, чтобы вернуться во всей своей устрашающей мощи?
БРИЛЛИАНТОВЫЙ БОБ И «АКТ САМООГРАНИЧЕНИЯ»
Вопреки широко распространенному мнению, что мировой кризис в 2010 г. был преодолен, Комиссия ООН по торговле пришла к выводу, что уже в 2011 году Евросоюзу грозит новая волна кризиса в виде повторного вхождения в фазу спада. Впрочем, комиссия изучала только цифры, а изучать надо еще и нравы. Ведь кризисы, как и подъемы, — не только результат действия великих и анонимных экономических сил, но и следствия действий людей. Именно вокруг действий людей — а точнее, поведения банкиров — в начале 2011 года в Великобритании разгорелись нешуточные страсти.
Страну трясло от негодования. А дело было в том, что Боб Даймонд — глава «Барклейз кэпитал бэнк» — отказался пересмотреть размеры своего бонуса за 2010 год. Бонус составил девять миллионов фунтов, то есть примерно четырнадцать миллионов долларов. Таким образом, личные доходы Даймонда за последние пять лет, включая два года глубокого кризиса, как подсчитали дотошные лондонские газеты, составили 75 миллионов фунтов, то есть более 130 миллионов долларов. Неплохо, не правда ли? Вот и англичане пришли к выводу, что неплохо, и даже слишком хорошо. Особенно в условиях, когда страна никак не выберется из тяжелого экономического спада, а правительство приняло программу жестких ограничений бюджетных расходов.
От обвинений, посыпавшихся со всех сторон, Даймонд упорно отбивался. Мол, кризис в целом позади, два года он от бонусов отказывался, и почему вообще банкиры должны продолжать ограничивать себя? «Было время, когда банки испытывали угрызения совести и приносили извинения, но я думаю, это время уже позади» — заявил Даймонд. Он настаивал на том, что банки должны иметь возможность выплачивать конкурентноспособные бонусы, иначе в финансовом бизнесе не останется людей, умеющих рисковать и делать большие деньги. Свой же 9-миллионный бонус Боб Даймонд назвал «актом самограничения».
«Менеджеры банков считают, что они уже расплатились за кризис, и заслуживают того, чтобы банки вернулись к более нормальной оплате их труда», — писала в те дни британская газета «Дейли мэйл».
Но англичане отказываются считать нормальными такие бонусы. Жару в огонь добавила репутация Боба Даймонда (уже фамилия переводится, кстати, как «бриллиант»). Его окрестили «неприемлемым для общества лицом банковского бизнеса», а многие считают, прежде всего, финансовым спекулянтом, создающим не новые ценности, а всего лишь новые деньги за счет использования счетов вкладчиков. Только вкладчикам от доходов достается мизер, а Даймонду и ему подобным игрокам — основной куш. Именно таких финансистов, как Даймонд, работающих по главной формуле современного финансового капитализма — «деньги — ценные бумаги — деньги», считают главными виновниками кризиса. На Западе очень многие убеждены: именно они своей неуемной алчностью, неутолимой жаждой наживы и бесконечными финансовыми спекуляциями привели мир к финансовому обвалу. А когда мировая экономика только-только начала приходить в себя, они вновь самозабвенно занялись тем, что умеют делать лучше всего, а именно — делать деньги из воздуха.
