По-видимому, Сиарра забралась еще дальше, но для нее, маленькой и худенькой, это не составило бы большого труда.
Как самый старший, я с раннего детства заботился о своих братишке и сестренке. Тостена вот уже два года не было дома. Что же касалось Сиарры, она до сих пор нередко нуждалась в моей помощи, потому что не могла говорить, а еще Надоеда отличалась повышенной любознательностью и постоянно попадала в какие-нибудь переделки.
Сейчас, когда в Хуроге гостили дядя и кузены, мне не следовало уходить из замка. Но я не смог устоять перед зовом гор.
Теперь к обеду мы с Сиаррой определенно не успевали. Если, конечно, отец не задержится со своей компанией на охоте. Впрочем, когда мы оба — и я, и Сиарра — представали перед ним как злостные нарушители порядка, он обрушивал основную часть гнева не на сестру, а на меня.
Туннель раздваивался, и я со вздохом вспомнил, что за это лето вытянулся еще на пару дюймов. Решив, что Надоеда выбрала бы более светлую и менее грязную трубу, хотя та и была уже, я свернул направо.
С трудом протиснувшись в тесное пространство, я резко затормозил и приоткрыл от удивления рот. Туннель круто поднимался вверх, а через пол-ярда так же круто уходил вниз.
Я задумался. Конечно, гномы, строя системы стока отходов, применяли какие-то особые секреты, но главным в подобном сооружении должно было быть наклонное положение — чтобы нечистоты текли вниз, в реку. Я растерялся, не понимая, где искать сестру.
Почесав затылок и тщательно поразмыслив, я пришел к выводу, что очутился в «спасательном туннеле». Подобные строили во всех старых замках. Когда-то Хурог был несметно богат — гномы активно занимались торговлей. Поэтому замок нередко осаждали враги.
У меня перехватило дыхание: что, если Сиарра упала вниз?
Мое сердце стучало бешено и громко, когда я карабкался наверх, неуклюже, как лягушка, выбрасывая вперед то одну, то другую руку, потом подтягивая к себе ноги. Тревожные мысли проносились в моей голове нескончаемой вереницей.
Боже! О Боже! Где моя сестренка?.. — стучало в висках.
Неожиданно я почувствовал, что мое лицо как будто немеет: вокруг концентрировалась магия!
Я моргнул и ошеломленно уставился на гладкий камень, который находился под моей левой рукой. Он вдруг засветился красно-зеленым светом, намного более ярким, чем тот, каким сияли стены. На мгновение я зажмурился, чувствуя, что глаза наполняются слезами, двинулся вперед и не заметил, как пол подо мной исчез.
Через несколько секунд я уже лежал на животе в кромешной тьме. Попытка подняться на ноги закончилась жестоким разочарованием: там, где я оказался, было настолько мало места, что мне удалось лишь приподнять голову. Я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.
Меня охватил жуткий страх, и подобно глупой, трусливой девчонке, я закричал что было сил. Никто не ответил.
Даже если кто-нибудь услышал бы мой вопль и сообщил отцу о том, где я, тот определенно подержал бы меня в этой тьме подольше. Он всегда твердил, что мужчины не имеют права паниковать, плакать и горевать.
А я пребывал в состоянии настоящей паники.
Присутствия Сиарры где-то поблизости я уже не ощущал. Контакт с ней нарушился в тот момент, когда на меня подействовала чужая магия. Я взял себя в руки и опять попытался определить, где сестра, надеясь, что и ее удерживает то заклинание, в плену которого нахожусь я сам. И, к счастью, вновь почувствовал, что Сиарра рядом.
Мне следовало добраться до нее.
Этот странный туннель был гораздо меньше того, по которому я недавно карабкался наверх. Страх не отступал, но я старался заглушить его, как только мог.
Проведя некоторое обследование, я понял, что потолок надо мной твердый и прочный, несмотря на то что мне удалось каких-нибудь несколько мгновений назад пролететь сквозь него. Позади находилась стена, но в лицо дул слабый ветерок, поэтому если бы я смог высвободить прижатые моим же собственным телом к полу руки, то получил бы возможность продвинуться вперед.
Я попробовал вытянуть сразу обе руки и понял, что не в состоянии этого сделать. Следовало действовать иначе.
Первые пять минут стараний вытащить левую руку не дали никаких результатов. По лбу катились крупные капли пота, лицо горело от напряжения, а сердце панически трепетало в груди. Но у меня не было другого выбора, и я продолжал дергать руку.
Наконец мне удалось продвинуть кисть к подбородку. Предстояло самое сложное — протащить локоть мимо груди и плеча.
Я перевел дух и что было сил потянул руку вперед. Ничего не вышло. Вторая попытка, третья… Безрезультатно.
Я на мгновение расслабился. А через некоторое время, уже практически не надеясь на успех, насколько мог приподнял левую часть тела и еще раз дернул руку. Локоть проскользнул мимо плеча, и я с облегчением вздохнул: моя левая рука наконец-то была на свободе.
Я протянул ее вперед над головой и пошевелил пальцами.
И тут же понял, что именно принесло мне победу: в расслабленном состоянии мои плечи занимали не столь много места, как в напряженном.
С правой рукой я справился гораздо быстрее.
К тому моменту, когда борьба за возможность двигаться вперед завершилась, исходивший от каменных стен холод заморозил меня настолько, что я содрогался всем телом.
Руки ныли от боли — каждый раз, когда я пытался выдернуть их из-под себя, то обдирал их о каменный пол. Плечи плотно прижимались к стенам.
Я вытянул руки, а потом, упираясь ладонями, стал продвигаться вперед. Ноги тоже работали, вернее, пальцы ног. Но, непривыкшие к подобным испытаниям, они вскоре онемели. Я пытался пошевелить ими, но не мог и сгорал от желания хорошенько растереть их руками.
Казалось, я ползу бесконечно долго. К моей безумной радости, непроглядная темень все же закончилась: где-то вдали забрезжил свет.
Странно, но в первое мгновение я ощутил, что двигаться дальше стало тяжелее. Словно осознание того, что теперь я в состоянии видеть все, что меня окружает, затрудняло путь.
Через некоторое время света прибавилось.
Он мог исходить от очередного камня гномов в стене где-нибудь впереди, за поворотом. Свернув, я понял, что ошибся в своем предположении: свет струился сквозь отверстие в полу.
Я подполз к этому месту и посмотрел вниз. Подо мной пролегала широкая дорожка на полу просторной пещеры. Виден был лишь небольшой ее отрезок — по краям отверстия, в которое я выглядывал, висели причудливых форм сталактиты. Я не мог точно определить, находится ли Сиарра где-то в этой пещере, но магическое чувство подсказывало мне, что это не исключено.
С правой стороны от меня в камень на краю отверстия были вбиты два металлических штыря. От каждого из них отходило по веревке. Первая свисала вниз на расстояние приблизительно трех футов и была изрядно потрепана на конце. Вторая шла в заросли сталактитов, и не было видно, где она заканчивается. Обе веревки выглядели весьма старыми, а я весил немало и сомневался, что благополучно спущусь по ним в пещеру, однако прекрасно знал, что меня ждет Сиарра, и поэтому не раздумывал долго.
