...
… Российская могущественная корпорация «Росвооружение» вовсю сотрудничает с Южной Африкой. Еще бы. За 20 лет южноафриканские военные на своей шкуре убедились в исключительной надежности и эффективности нашей боевой техники. Недаром из захваченных у ангольцев на поле боя ЗУшек, БМ-21, «Шилок» они создавали собственные типы и виды оружия. А охотникам, например, за мобильным комплексом ПВО ОСА-АК была объявлена солидная денежная премия. После того как спецподразделения армии ЮАР все же захватили ее под Куито-Куанавале, южноафриканские инженеры просто пришли в восторг от простоты и эффективности комплекса [533] .
Советские специалисты и советники, служившие в полевых условиях, вспоминали о том, насколько это было тяжело, даже тогда, когда не было боев. Альберт Павлов писал:
...
Конец тому вторжению положил начавшийся сезон дождей. Погода испортилась и стала нелетной. Задули сильные ветры. Вода с неба лилась день и ночь. Палатки потекли, кругом все отсырело, налетели малярийные комары. От них московские прививки не помогали, заболели почти все, а один наш офицер – А. Александров – от малярии скончался. Кубинцы принесли мощнейшее средство «Делагил», запрещенное к применению Международной организацией здравоохранения ООН, так как оно разрушало печень. Но принимали его все: лучше уж печень «посадить», чем самому в яму… [534]
Иногда жаловались на невнимание Родины и на ее нежелание признать и вознаградить по достоинству их заслуги. Тот же Альберт Павлов продолжал:
...
Вернулся я в СССР в 1985 году. На границе у меня конфисковали все фотопленки, а на заводе соответствующие службы взяли подписку о неразглашении всего того, что я видел и знал. До сих пор никаких справок, где был, что делал, у меня нет. Соответственно нет и льгот. В память остались лишь ботинки с высокими берцами да несколько снимков, чудом сохранившихся с той поры [535] .
Та же история с Пестрецовым. По возвращении с него взяли подписку о неразглашении. Родной завод выплатил зарплату за время отсутствия, а Министерство обороны – ничего. Коломнин пишет:
...
Денежную компенсацию за проведенные в Йоханнесбургской тюрьме месяцы Пестрецов все же получил. Нет, не от нашего государства. А от… правительства ЮАР. Того самого правительства, которое держало прапорщика в кандалах почти полтора года… Перевод письма, сделанный в Москве в Инюрколлегии гласил: «Общая сумма денежного кредита ЮжноАфриканской Республики, положенного на имя Н. Ф. Пестрецова, составляет 1972,61 рэнда…» Советское военное ведомство одарило, правда, Пестрецова квартирой – но только после того, как в ответ на его письмо в ЦК КПСС оттуда приехал проверяющий и приказал «обеспечить жильем в 24 часа» [536] .
А Ждаркин записал в своем дневнике: «27.11.1987… по советскому радио про Анголу гробовое молчание. Ловим каждый день, и ничего. Противник продолжает обстреливать Куито… Снаряды разорвались прямо на территории миссии…» [537]
В одной из песен, бытовавших в среде советского контингента в Анголе, говорилось:
Куда нас, дружище, с тобой занесло,
Наверно, большое и нужное дело?
А нам говорят: «Вас там быть не могло,
И кровью российской чужая земля не алела… [538]
Самое удивительное в этих воспоминаниях то, что в них нет ненависти к южноафриканцам. Да, было тяжело, да, они нас били, но мы били их тоже. Они были профессионалы, и мы тоже, каждая сторона делала то, что ей полагалось. Дневниковые записи Ждаркина – лучшее тому подтверждение. Они вообще прекрасно передают обстановку и атмосферу тех дней.
...
23.10.1987. Сегодня всю ночь противник вел обстрел. Снаряды с препротивным воем и свистом летали как через нас, так и недалеко от нас… в 8.30 артиллерия нашей бригады дала несколько залпов по заранее запланированным целям. Стреляли БМ-21 и Д-30 с временных позиций, после чего быстро оттуда уехали. Меньше чем через час юаровцы стали бить по этим позициям в расчете, очевидно, нащупать и нашу бригаду… Вечером от командующего тактической группировкой майора Батишты поступил приказ обстрелять колонну юаровцев в районе 59-й бригады. БМ-21 [«катюша». – А. Д. И. Ф. ] выпустила 34 снаряда. Наверно, это ужасно разозлило юаровцев, потому что они почти тут же начали отвечать из 107-миллиметровых безоткатных орудий и не могли успокоиться почти до 12 часов ночи. БМ-21 еле успела удрать. Наш бедный БТР содрогался от взрывов, ощущения были пренеприятнейшие, особенно от воя и свиста снарядов, пролетавших над головой. Они рвались в 300 метрах от нас. Хорошо, что юаровцы, видно, еще так и не разобрались, где же эта наша бригада [539] .
… С утра пошли дальше. С 7.40 до 10.20 шли под постоянным обстрелом из 81-миллиметровых минометов. Несколько раз приходилось останавливаться, потому что группы противника атаковали колонну и начинался бой… Только мы сели ужинать, как «забормотал» «Кентроп». Это юаровская противопехотная реактивная установка, в основном, направленного действия. Дальность – до 17 км. Снаряды начинены небольшими шариками. Обладает большой убойной силой. «Норматив» на обстрел у нас уже отработан четко: в считанные доли секунды за столом никого не осталось. юаровцы постреляли немного из «Кентропа», затем из 120-миллиметрового миномета и успокоились. Наверно, просто решили пожелать нам приятного аппетита, негодяи [540] .
27.10.1987. Я стал сочинять песни о том, как мы здесь живем в Анголе… Не получаются они чистенькими и приглаженными, все больше мата, особенно, когда вспоминаем юаровцев и УНИТА…
29.10.1987. В 14.00 получили страшное известие. В 13.10 противник обстрелял стоящую недалеко от нас 59-ю бригаду химическими снарядами с отравляющим веществом. В результате множество людей отравились… Зацепило и советских советников в этой бригаде. Ветер был в их сторону, и все они жалуются на головные боли (сильнейшие) и тошноту… [541]
1.11.1987. Ночь также прошла спокойно. А сегодня – день рождения старшего нашей группы, Анатолия Михайловича, 40 лет. День был погожий и не очень жаркий, но юаровцы умудрились-таки испортить нам торжество. В 12 часов был налет авиации на стоящую рядом с нами 59-ю бригаду, сбросили на них больше десяти 500-килограммовых бомб… Потом наши артиллеристы решили подавить батарею противника… которая постоянно нас обстреливала… В ответ обозленные юаровцы открыли огонь из этих своих гаубиц. Били очень точно, с небольшими перерывами. В один из таких перерывов мы со старшим пошли к комбригу… как вдруг опять начался обстрел, причем на сей раз командного пункта, где мы были… Как сказал потом старший, мы «второй раз родились» в эту минуту… Вот так юаровцы «поздравили» его с днем рождения [542] .
8.11.1987. Всю ночь противник «волновался», что к нам пришла колонна, а он ее не может «зацепить». Кидался, негодяй, минами да снарядами… [543] ‹…›
11.11.1987… Творится что-то непонятное: ангольские войска почти полностью деморализованы, бригады укомплектованы личным составом на 45 %, на 10–15 снарядов противника могут ответить одним, да и то не всегда, наша разведка работает плохо, а противник знает о нас все. Ангольцы как огня боятся юаровцев, а если слышат, что в атаку идет «Буффало», в панике бросают все и бегут. «Буффало»– это батальон наемников-головорезов, зарекомендовавших себя страшными зверствами на территории Анголы… [544] Вот такие условия войны. УНИТА ведет партизанские действия, бродит повсюду, нападает и обстреливает со всех сторон. Юаровцы, не страшась, идут в лобовую атаку, используют также удары во фанг и в тыл. Юаровская артиллерия и авиация действуют безнаказанно в любое время, наша же авиация появляться здесь боится, а если и появляется, то на большой высоте [545] ‹…›
