Конкретно южноафриканской ситуации Солодовников посвятил статью «Преждевременная эйфория. Советские интересы в Южной Африке. В чем они?». В принципе ответ автора заключался в том, что интересы СССР состоят в поддержке АНК. Вот его аргументы:
...
Сейчас о реформах говорят так, как будто ликвидация апартеида уже произошла. Да, действительно, движение в направлении демонтажа апартеида началось… Однако пока еще перемены не приняли необратимого характера… Эйфория в отношении темпов урегулирования начала спадать. Большинство стран мира, включая западные страны, считают необходимым по-прежнему соблюдать экономические, культурные и академические санкции против ЮАР… Сегодня почти все мировое сообщество применяет в отношении ЮАР советскую формулу: изоляция правительства и поддержка национально-освободительного движения… Но в последние годы, именно тогда, когда выявился реальный вес АНК и когда наши позиции в Южной Африке начали считаться весьма прочными, мы начали совершать необъяснимый и, на мой взгляд, нелогичный поворот в противоположную сторону. Под предлогом необходимости диалога со всеми участниками конфликта в Южной Африке мы пошли на значительное расширение контактов с правительством ЮАР при одновременном сокращении связей с АНК, тогда как расширение связей с правительством следовало бы сопровождать удвоенным вниманием к АНК. Я думаю, что сейчас весь мир с недоумением следит за тем, как мы в поте лица пилим сук, на котором сидим…
Сейчас появилось довольно много людей, которые, совершив поездку в Южную Африку, зачастую по приглашению и за счет организаций, связанных с правительством ЮАР (а оно имеет огромный опыт «пропагандистского туризма»), заявляют о необходимости полного пересмотра наших позиций. Еще хуже то, что эти люди зачастую хорошо знают расстановку сил в ЮАР и тем не менее подталкивают СССР на шаги, которые могут ухудшить перспективы нашего долгосрочного сотрудничества с этой страной. Пример этому – журналист из «Известий» Б. Пиляцкин, который в течение многих лет клеймил «режим Претории» и хвалил «патриотов из АНК»… В. Тихомиров… молодой, способный ученый вдруг начинает использовать устаревшие пропагандистские штампы правительства ЮАР в отношении «волны террора, осуществлявшегося боевиками АНК под видом вооруженной борьбы за социализм»… [1030]
«Независимая газета» опубликовала на той же странице статью сотрудницы Института Африки Т. И. Краснопевцевой под названием «Не по адресу обращается уважаемый член-корреспондент со своей критикой полного пересмотра наших позиций». Автор защищала позицию руководства МИД.
Публикаций, отражавших взгляды, сходные со взглядами В. Солодовникова, было немало. Так В. Голубев, автор статьи в «Красной звезде», посвященной «возрастающей роли черной общины в ЮАР» восхвалял убийства черных полицейских и служащих местной администрации в тауншипах, оправдывая их репрессиями правительства против активистов движения и террористическими акциями против АНК. Реформы правительства автор трактовал как попытку «не допустить консолидации черной общины» [1031] .
Но настроение общественности определялось в тот момент не такими взглядами. В конце 1980-х и особенно в начале 1990-х годов, после снятия запрета на АНК и другие политические партии и освобождения Манделы, новый подход к южнофриканской тематике стал в советской прессе, да и среди широкой публики, преобладающим. Если оставить в стороне идеологические определения и исходить только из интересов практической политики, то можно сказать, что его характеризовало отсутствие не только «конфронтационности», но и трезвого анализа ситуации в ЮАР и ее проблем, в частности, и в отношении влияния АНК. Господствовал неоправданный оптимизм по поводу будущего этой страны и перспектив отношений между ЮАР и СССР.
Перестройка не была тому виной. Это была реакция на десятилетия набившей оскомину пропаганды и жажда новизны. Был и энтузиазм, вызванный мирным разблокированием конфликта на Юго-Западе Африки и интересом Запада и самой ЮАР к советской позиции в южноафриканском вопросе. Советское общество раскалывалось по идеологическому признаку, и найти разумную середину было трудно. А для многих новая позиция была, вероятно, и просто конъюнктурой: теперь так надо писать…
Все эти дискуссии и новизна подходов только подстегивали интерес к стране, о которой в советские времена широкой публике было так мало известно. Ведь ЮАР была самой закрытой для советских людей страной мира. В новых условиях взрыв интереса к ней был неизбежен. Вокруг ЮАР возникла поразительная общественная активность и даже определенная эйфория.
В конце 80-х – начале 90-х годов прошлого века в СССР возникло сразу несколько обществ дружбы с ЮАР: одно в Ленинграде, одно в Сибири и целых три – в Москве. Отличала их не только география, но и идеология. Общество СССР – Южная Африка было создано на базе Союза советских обществ дружбы и соответствующей идеологии. Занималось оно, впрочем, в основном установлением деловых отношений с южноафриканским бизнесом: тогда пытались найти свое место в бизнесе очень многие, а ЮАР, казалось, открывала к тому новые перспективы.
Общество Россия – Южная Африка, созданное в Институте Африки, стояло на иных позициях. Его руководитель В. И. Тихомиров говорил например: «Ситуация, когда ЦК КПСС контролировал все двусторонние контакты, привела к печальным последствиям. Национальные интересы Союза и России были принесены в жертву идеологическим установкам… Не лучшим образом эта политика обернулась и для Южной Африки. Под влиянием Старой площади в антирасистском движении ЮАР выросло по меньшей мере два поколения догматиков-марксистов, непримиримых сторонников революционной диктатуры, экспроприаций…» [1032]
Общество Доброй Надежды (по названию мыса Доброй Надежды), действовавшее на базе Института стран Азии и Африки при МГУ, придерживалось, на наш взгляд, более взвешенных позиций. Глубокая ирония заключалась в том, что авторам этой книги – беспартийным (в отличие от В. И. Тихомирова) создателям этого общества – выпала задача убеждать и некоторых представителей МИД, и советскую общественность в том, что, даже если политика АНК и не была идеальной, отказываться от его поддержки накануне прихода этой партии к власти, было с точки зрения государственных интересов страны нецелесообразно. В записке, направленной А. Л. Адамишину, И. И. Филатова писала:
...
… нужно учитывать, что заинтересованность в развитии отношений с нашей страной всех белых политических сил, как критически относящихся к режиму, так и самого режима, объясняется нашей многолетней поддержкой АНК. Только в этом свете можно трактовать слова военного министра Малана на съезде Национальной партии о том, что судьбу Южной Африки будут определять не Соединенные Штаты и Великобритания, а правительство ЮАР и Советский Союз. Правительство ЮАР вряд ли верит в реальность военного вмешательства СССР в Южной Африке и, следовательно, не будет заинтересовано в нас ради обеспечения своей безопасности постоянно. Скорее всего, этот интерес кончится, как только ему удастся скомпрометировать и нас, и АНК в глазах черного большинства… Расширение отношений с режимом за счет отношений с АНК (а в силу исторически сложившейся ситуации, в которой мы оказались, оно только и может происходить за счет АНК), таким образом, может повлечь за собой такую ситуацию, когда мы вообще остались бы без союзников внутри страны. Поэтому совершенно необходимое для нашей политики в Южной Африке максимальное расширение контактов с силами, не несущими ответственности за проведение расистской политики, на мой взгляд, важно сочетать с отказом от расширения связей с режимом, а также с поддержкой АНК… [1033]
