Рис. 5.1. Количество демонстраций в месяц, классифицированные по главным требованиям, выдвигаемым демонстрантами, СССР, 1987–1992 годы
Рис. 5.2. Количество участников в месяц, участвующих в демонстрации за отделение от СССР в качестве одного из пяти главных требований, 1988–1992 годы
Этнофедеративное устройство и избирательная политика
Подводя итог, можно сделать вывод, что борьба за выход из Союза действительно привлекла несколько тысяч приверженных антисоветских националистов. Но почти все лидеры, которые объявили о своей независимости, сделали коммунистическую карьеру и только недавно узнали о своей национальной идентичности. Основное большинство советского общества не чувствовало особого желания покидать Союз до тех пор, пока не была объявлена гласность, после чего, как круги на воде, стали появляться требования, вовлекающие как русских, так и национальные меньшинства. Однако этого не вполне достаточно, чтобы сказать, что СССР был разрушен национализмом. Надо объяснить, что заставило наполовину сформировавшиеся мечты нескольких тысяч активистов стать вдруг столь взрывоопасными в 1989–1990 годах. Для понимания этого выйдем за рамки национализма и рассмотрим условия, в которых он развивался, и как им манипулировали – как он сформировался под влиянием унаследованных государственных структур и как им неправильно управляли в Кремле.
Как утверждают некоторые эксперты, национальные разногласия были опасными для советского государства из-за способа, которым они были встроены в его архитектуру. В этом можно было бы обвинить историю. В то время как большевики старались победить Белую контрреволюционную армию в 1918–1922 годах, Ленин счел целесообразным обратиться к националистическим движениям, которые захватили власть на территориях, освобожденных жандармами царя. Позже были разработаны различные стратегии для объединения и включения нероссийских национальностей, сохраняя при этом их строгое подчинение центральному руководству.
Когда не нашлось национальностей, которые можно было объединить, большевики их придумали.
Союз, созданный в 1922 году, был структурирован как федерация, в которой многие нероссийские национальности имели свои этнические единицы. С 1990 года эти единицы переходили из пятнадцати союзных республик, которые даже с удовольствием приняли конституционное право на отделение, в двадцать автономных республик с местным доминирующим языком в качестве официального и в автономные области и округа для меньших этнических групп. В 1920-е годы большевики ввели своего рода инициативу равноправия для обучения членов титулованных наций и содействия им в партии, правительстве, промышленности и культуре. Были созданы школы, чтобы обучать студентов языкам – от украинского и киргизского до эвенкийского и чукотского. К концу 1970-х годов математика и естественные науки преподавались на 35 языках, литература – на 53. Эта политика коренизации создала нероссийские образованные средние классы, которые сами помогли заблокировать рост независимой националистической контрэлиты. Некоммунистические националисты жестоко подавлялись.
Когда не нашлось национальностей, которые можно было объединить, большевики их придумали. В Центральной Азии они консолидировали небольшие кланы и племена, чтобы сформировать казахскую, киргизскую и туркменскую нации. Один этнограф сказала, что она «родила тысячи таджиков», зарегистрировав людей таким образом во время первой советской переписи 1926 года. Лингвисты создали письменные языки примерно для 50 этнических групп, чаще всего используя латинский шрифт, а не арабский или кириллицу. Советские теоретики ожидали, что национальное самосознание исчезнет по мере развития общества. Но, будучи хорошими диалектиками, они утверждали, что перед «неизбежным слиянием наций»
[80]
национальностям придется пройти через этапы рассвета и сближения. Политика кооптации была прервана параноидальными депортациями и массовыми убийствами при Сталине. Но во времена Хрущёва контроль за усиленным объединением вернулся.
При правительстве Брежнева этот подход оказался чрезвычайно успешным. Было необходимо совсем немного сил на самом деле. Напряженность оставалась на поверхности. Но на фоне тщательного контроля со стороны КГБ, упреждающих арестов диссидентов и приговоров националистическим активистам к длительным уголовным срокам властям удалось избежать практически любых массовых акций протеста по национальным вопросам. Яростный борец за права человека Людмила Алексеева собрала сведения о 185 демонстрациях в Советском Союзе в период между 1965 и 1986 годом, в которых принимали участие от ста и более человек. Из них только 20 были заинтересованы в отделении от СССР, все они были из прибалтийских государств. Только три раза в течение периода правления Брежнева власти вынуждены были использовать огнестрельное оружие для разгона демонстрантов.
Наследие этой политики означает, что, как только Горбачёв ослабил ограничения, появились готовые политические единицы, которые предоставляли власть националистам. В каждой из 15 союзных республик был свой Совет министров, свое правительство, своя Академия наук, система высшего образования, союз писателей, телевизионные станции на родном языке, газеты и книжные издательства. Как говорит социолог Роджерс Брубейкер, Советский Союз мог исчезнуть так быстро только потому, что уже у него были преемники – 15 «квазигосударств-наций, имеющих установленную территорию, название, законодательные органы, административных сотрудников, культурную и политическую элиту и по крайней мере конституционно закрепленное право на отделение». Два других коммунистических государства – Югославия и Чехословакия – были также этнофедерациями. Оба распались на части, создав национальные государства, которые совпадали с бывшими административными единицами.
До сих пор, хотя структура Советского Союза уполномачивала сепаратистов, это не делало распад неизбежным. В Советском Союзе Россия была также этнофедеративным государством, в ее состав, согласно данным по состоянию на 1991 год, входила 31 этническая единица наряду с 57 неэтническими объединениями. В начале 1990-х годов некоторые опасались, что она тоже может расколоться. Тем не менее по некоторым причинам, о которых я расскажу в главе 8, она выжила только с одной серьезной угрозой раскола – Чечней.
Другие ученые утверждают, что ключевым дестабилизирующим фактором были республиканские выборы 1990 года. Так как страна демократизировалась, то первые выборы могли иметь решающее значение в структурировании области конкуренции. Если выборы состоятся сначала для центральных офисов, у активистов появляются стимулы для создания общенациональной партии и сосредоточения на вопросах, имеющих отношение к населению в целом. Победитель получает мандат по всей стране и принимает решения по поводу территориальной и административной структуры государства. И наоборот, если проводятся досрочные выборы в региональных подразделениях, то это поощряет кандидатов придать особое значение антицентру, местным или этническим проблемам и ослабить легитимность центральной власти.
