Этот ловкий маневр не оставлял авторам законопроекта никаких шансов добиться своего – по крайней мере до следующей сессии заседаний конгресса. И тогда они выпустили в свет собственное заявление. В нем Линкольн обвинялся в тяжком грехе узурпации власти. А еще это его вето, которое якобы и не вето, а всего лишь отказ в подписи, есть нарушение всех прав человечества и всех принципов республиканского правления. Президент, который ведет себя подобным образом, должен быть замещен кем-то, кто лучше него понимает принципы.
И такой человек есть – это Сэлмон Чейз, глава казначейства.
III
В том пестром конгломерате различных фракций, который сложился к 1860 году под названием «республиканской партии», было несколько человек, которые считали, что они куда более достойны поста президента, чем Авраам Линкольн. Одним из них был государственный секретарь Сьюард, но к концу 1863 года он уже примирился с тем фактом, что в администрации Линкольна главным человеком является все-таки Линкольн.
Сэлмон Чейз, глава казначейства, к такому заключению так и не пришел.
В ноябре 1863 года в своем как бы частном письме, которое, тем не менее, стало известно публике, он написал следующее:
«…Я думаю, что на следующий срок нам нужен человек, обладающий качествами, которых у теперешнего президента нет. Сам я не стремлюсь стать этим человеком и оставляю вопрос о выборе тем, кто в принципе согласен со мной в том, что такой человек должен быть найден…»
По тем временам это было веское заявление. Политику не подобало выдвигать самого себя на президентский пост – «…на него должен был пасть выбор народа…». Вот Сэлмон Чейз и говорил, что раз уж случилось так, что нынешний президент не подходит, то надо его сменить, и он, Сэлмон Чейз, готов предоставить выбор другого, более правильного человека людям здравомыслящим, думающим примерно так, как думает и он. А сам он стать этим выбором как бы и не стремится…
Все это было, конечно, совершенно прозрачно. Чейз, наверное, действительно мог бы быть хорошим президентом, и он действительно очень много сделал для того, чтобы казначейство США устояло и выдержало страшное бремя войны и могло как-то удовлетворять немыслимые по размерам запросы армии и военного флота – но один недостаток у него все-таки был.
Среди корреспондентов иностранных газет, которым приходилось иметь дело с Сэлмоном Чейзом, в ходу была такая шутка: «Глава казначейства США думает, что Святая Троица состоит из четырех персон».
У них не было сомнений в том, что в Троице наряду с Богом Отцом, Богом Сыном и Богом Святым Духом мистер Чейз видит и себя.
И в столкновении конгрессменов с Линкольном он увидел свой шанс. Был образован комитет, возглавляемый сенатором от Канзаса, Сэмюэлом Поумроем, который и запустил в обращение некий циркуляр, в котором говорилось: «…тенденции нынешнего президента к временным решениям, подходящим только к данному моменту, делают абсолютно необходимым следование принципу – «только один срок»…»
Короче говоря, на выборах 1864 года республиканцам понадобится новый человек – и понятно, что этот человек никем иным, кроме мистера Чейза, быть не может.
У Линкольна была одна интересная черта – чрезвычайно ловкий политик, он охотно играл роль «валенка», эдакого простодушного увальня с западной границы, который никаких тонкостей не понимает, а просто рубит правду-матку в меру своего разумения. Ничего более далекого от действительности нельзя было и вообразить.
Конечно, своей первой номинацией он был в немалой степени обязан случайности – разные фракции республиканцев избрали его по принципу «наименьшего зла», и их выбор мог бы пасть и на кого-то другого, но к 1863 году Авраам Линкольн двигался по политической сцене Соединенных Штатов с легкостью балетного танцора.
Конечно, все частные договоренности, которых он достиг к концу этого года, так на бумагу и не попали, но резкое выступление в конгрессе Фрэнка Блэйра по поводу коррупции в казначействе, связанной с лицензиями на продажу хлопка, явно не было случайным. Дело тут в том, что Фрэнк Блэйр был, во-первых, братом Монтгомери Блэйра, главы почтовой службы США, а во-вторых – генерал-майором федеральной армии, ушедшим на время со службы и прибывшим в Вашингтон для того, чтобы занять свое место в конгрессе.
Семейство Блэйр входило в число верных сторонников Линкольна, Сэлмона Чейза не любило до крайности и в своей кампании против него получило поддержку в Пенсильвании. Тамошней политической машиной чуть ли не единолично управлял Кэмерон, бывший военный министр в кабинете Линкольна. Когда по его ведомству вскрылись хищения, Линкольн отправил его в почетную ссылку – послом в Петербург. К 1863 году Кэмерон вернулся в США и был благодарен президенту за то, что ссылка все-таки оказалась почетной. Он много чего понимал в вопросах хищений – и братья Блэйр получили в руки хорошо документированное досье на тему о том, как именно в казначействе устраивали выдачу лицензий на хлопок Луизианы.
В общем, в начале 1864 года Сэлмон Чейз объявил, что на любую попытку выдвинуть его в качестве кандидата на пост президента он решительно откажется, что к «циркуляру Поумроя» он не имеет никакого отношения и что вообще он немедленно подает в отставку с поста главы казначейства Соединенных Штатов.
Президент США, Авраам Линкольн, очень этому удивился.
Он заверил мистера Чейза, что президент слышал, конечно, какие-то неясные слухи о злоупотреблениях в подведомственном Чейзу ведомстве, но он лично не придает им никакого значения, его доверие к способностям и лояльности мистера Чейза остается неизменным, поэтому его отставку он отклоняет и просит его и дальше послужить стране – ибо это необходимо для общественного блага.
Вообще-то, помимо общественного блага, это было хорошо и для Линкольна. Съезд республиканской партии должен был состояться только летом, следовательно, только летом 1864 года президент мог бы знать наверняка, что его кандидатура будет номинирована на переизбрание. А до той поры Сэлмона Чейза было куда лучше держать в кабинете министров, чем вне его.
B оппозиции он был бы более опасен.
IV
Чейз был не единственным возможным конкурентом Линкольна. Назывались и другие имена – например, генерала Фремонта. Он уже был однажды, на выборах 1856 года, кандидатом от только формирующейся партии республиканцев, но проиграл демократу Бьюкенену. Линкольн поначалу дал ему высокий пост в армии, но и в числе «политических генералов» Фремонт оказался неудобен.
И вот сейчас, на пороге новой номинации, оставшийся без работы генерал просто пылал жаждой мести и собирался вымести из Белого дома выскочку Линкольна, не подходящего для должности президента. Он начал собирать внутрипартийную коалицию из аболиционистов и германских иммигрантов, среди которых он пользовался популярностью. Неизвестно, что смог бы сделать из этого материала более искусный политик, но Фремонт талантливым политиком не был. Его поманили коалицией с демократами, и он на эту наживку клюнул. В конце мая 1864 года в Кливленде собралась некая конвенция, провозгласившая себя «Радикальной демократической партией», с Фремонтом во главе. Но то, что он мыслил как альтернативу республиканцам, оказалось схемой демократической партии – она имитировала раскол в надежде оторвать крупный кусок республиканского электората с помощью Фремонта, а потом бросить его в пользу своего настоящего кандидата, генерала Макклеллана. К маю это было ясно всем, кроме Фремонта, – и на съезд в Кливленд не приехал ни один человек из числа влиятельных республиканцев. Так что дело лопнуло, так и не начавшись.
