Нападение на Гибралтар просто не состоялось. Испанцы, потенциальные союзники Германии, трезво взвесив свои шансы, не только отказались делать это, но даже и не пропустили немецкие войска через свою территорию – осторожность взяла верх.
В результате в Берлине было принято решение о «всестороннем усилении блокады» Великобритании.
Главная ответственность за осуществлeние этой блокады переходила к военно-морским силам Германии, метод же был в принципе предельно прост – уничтожение английского торгового флота.
IX
Торговый флот Великобритании в 1939 году состоял примерно из 3000 океанских торговых судов и доброй тысячи больших каботажных судов, занятых прибрежными перевозками, – общим водоизмещением в 21 миллион тонн. Примерно 2500 судов в каждый данный момент находились в море.
Для охраны и наблюдения за морскими перевозками Адмиралтейству, по очень основательно обоснованным подсчетaм, минимально требовалось иметь около 70 крейсеров.
Однако к 1939 г. в наличии имелось только 58, и это включая даже те крейсера, которые входили во флоты доминионов и, следовательно, Адмиралтейству напрямую не подчинeнные.
Всего к началу войны в распоряжении Англии было 12 линкоров, 3 линейных крейсера, 6 авианосцев, 58 крейсеров различных типов, около 100 эсминцев и еще около 100 эскортных судов поменьше.
Картину дополняли 57 подводных лодок, из которых в строю было только 38.
Весь этот огромный флот состоял в основном из устаревших кораблей – как уже и говорилось, строительство новых судов в период после Первой мировой войны из-за нехватки средств почти не велось.
Лихорадочная программа перевооружения, начатая Адмиралтейством в 1937 г., включала в себя постройку пяти новых линкоров, способных потягаться с двумя новейшими немецкими линкорами, заложенными в 1936 г., и двух десятков новых крейсеров. Все эти корабли должны были войти в строй в конце 1940-го или в начале 1941 года.
Подводные лодки, как ни странно, не считались большой угрозой.
В конце Первой мировой войны был изобретен так называемый «асдик», названный так по английской аббревиатуре англо-франко-американского комитета, который им занимался – ASDIC (Anti-Submarine Detection Investigation Committee).
Это был гидролокатор, который продолжали развивать и после 1918 г., и к 1940 г. он был способен обнаружить подводную лодку, или кита, или большую стаю рыб на расстоянии до 2 километров.
Считалось, что этого совершенно достаточно.
Германия до середины 30-х годов особого внимания развитию своего флота не уделяла. Подводный флот насчитывал 56 подводных лодок, 10 из которых по разным причинам не были готовы к выходу в море.
Из общего числа подлодок только 8 имели водоизмещение в 700 тонн и предназначались к действиям в океане, еще 18 имели водоизмещение в 500 тонн и могли вести ограниченные действия в открытом море.
Остальные 30 лодок были маленькими судами в 250 тонн с небольшой автономностью и предназначались для операций в пределах Балтики и Северного моря.
Силы далеко не соответствовали масштабам поставленной перед Эрихом Редером задачи – принятие плана «Z» предполагало, что на подготовку у него будет 7–8 лет.
В 1939 году германский флот располагал небольшими силами.
Hо надо было делать все возможное – и это «все возможное» начали делать со всеми истинно германскими свойствами: основательностью, серьезностью и вниманием к деталям.
X
Согласно отчетам, поступившим в Адмиралтейство Великобритании, за 4 месяца войны – с конца августа 1939-го и до конца декабря 1939 г. – торговый флот Англии и ее европейских союзников потерял 222 судна общим водоизмещением в 755 392 тонны.
Таблица потерь с указанием средств борьбы, примененных Германией для их причинения, в процентах потерянного Англией тоннажа выглядит так:
1. Подводные лодки – 60,0 %.
2. Минные постановки – 31,6%
3. Надводный флот – 8,0 %.
4. Авиация – 0,4 %.
Сухая статистика иногда бывает очень красноречивой.
Из приведенных цифр с железной убедительностью вытекали три важных факта:
1. Немецкая авиация в период с августа 1939-го по декабрь 1939 г. была занята где-то в другом месте, и мы даже знаем где – в Польше.
2. «Дальняя» блокада англичан в целом вполне себя оправдала. Океанский надводный флот Германии, с одной стороны, не добился никаких существенных успехов, а с другой стороны, «карманный» линкор «Граф Шпее» оказался потопленным. Таким образом, рейдерский флот Германии потерял один из пяти своих крупных кораблей – 20 % от своего начального состава.
3. С другой стороны, немецкие подводные лодки оказались много опаснее, чем предполагалось Адмиралтейством. За 4 месяца они потопили 114 торговых судов, то есть в среднем – почти по судну в день.
Начало 1940-го не отличалось от общей картины 1939 г. – статистика показывала все то же: общие потери на уровне 220 тысяч тонн в месяц. Период между мартом и апрелем дал значительное улучшение – потери английского судоходства сократились почти вдвое. Что, однако, не радовало Британское Адмиралтейство – причина «улучшения» заключалась в том, что немецкие военно-воздушные и военно-морские силы оказались заняты в Норвегии. И лорды Адмиралтейства оказались совершенно правы в своих мрачных прогнозах.
Если в декабре 1939 года самолеты Люфтваффе потопили только 10 небольших каботажных судов общим водоизмещением около 3000 тонн, то в июне 1940 г. – в период крушения французского фронта и срочной эвакуации английских войск из Дюнкерка – потери торговых судов от ударов с воздуха возросли пятидесятикратно (!) и превысили 150 000 тонн в месяц.
Огромные потери вынудили Адмиралтейство ограничить грузооборот, проходящий через оcновные порты южной и восточной части Англии. Ирландия отказала Англии в помощи и не разрешила использовать свои порты, поэтому грузовые потоки пришлось направлять в район так называемых «северо-западных подходов» – подальше от пикировщиков Геринга.
Однако одновременно пришлось ослабить защиту конвоев в этих водах – все эсминцы, которые Адмиралтейство только могло мобилизовать, были направлены в порты южнoй Англии с целью перехвата возможных немецких десантов при вторжении через Ла-Манш.
Эсминцы несли огромные потери от бомбежек, а тем временем немецкие подводные лодки вели охоту против плохо защищенных конвоев на северо-западе, которая стала все больше и больше походить просто на истребление. K октябрю потери превысили 300 000 тонн в месяц.
Даже Черчилль, обычно не склонный к пессимизму, называл их «трагическими».
И наступающая зима 1940 года не сулила облегчения, а обещала быть куда хуже осени – Адмиралтейство ожидало нового наступления в океане.
