Крайне удивившись этому факту, Полеванов, тем не менее, до поры до времени его не трогал. Но однажды, когда он дал этому военизированному подразделению приказ отобрать пропуска у всех иностранцев, пресс-секретарь Чубайса – Евстафьев, спокойно пройдя через эту «демократическую охрану» в здание Госкомимущества, моментально забаррикадировался там в компьютерном центре. Лишь на следующий день, когда Полеванов заменил «Гром» на обычную милицию, иностранцы покинули здание. Предварительно уничтожив практически все следы своей деятельности.
Вообще деятельность Владимира Павловича на посту руководителя Госкомимущества заслуживает особого внимания, ибо словно под микроскопом отражает истинную суть и намерения его предшественника Анатолия Чубайса и покрывающих его на Западе лиц.
Попытка президента
В 1997 году Государственная Дума России создала специальную комиссию для анализа итогов приватизации в стране. Заключительный доклад, с которым выступил академик Лисичкин, не просто потрясал воображение, а ввергал в шок даже искушенного к середине 1990-х в деталях всякого рода социально-экономических катаклизмов российского обывателя.
Как выяснилось, доходы бюджета государства от приватизации за 1992–1996 годы составили смехотворную сумму – 0,15 % суммарных бюджетных поступлений.
Приблизительно за 7 миллионов тех еще, ельцинских рублей (1,3 тысячи долларов США) был «приватизирован» каждый из 125,4 тысячи объектов государственной собственности.
За этот же период потери от разрушения экономики, в том числе и посредством такой приватизации, в два с половиной раза превысили потери в Великой Отечественной войне. И вовсе не будет пустословием утверждать, что благодаря деяниям Чубайса и его подельников по распродаже родины был нанесен громадный ущерб всем отраслям экономики, науки и культуры, подорван оборонный потенциал страны.
Социально-экономические потери от приватизации и разрушения экономики к 1997 году превысили 9500 триллионов рублей (в ценах 1995 года), т. е. порядка двух триллионов долларов по тогдашнему курсу. Или 20 годовых бюджетов за 1996 год.
За 5 лет чубайсовской приватизации, с 1992 по 1997 год, из России было вывезено более 60 миллиардов долларов. По другим источникам – в три раза больше: 183,7 миллиарда. Понятно, что львиная доля этих шальных денег была получена благодаря такому порядку распродажи народного имущества, о котором вы уже знаете из этой книги в том числе.
Госдума заклеймила ту, первую приватизацию как «преступный акт». Констатировала ее странную поспешность (не находите переклички с призывами Дворковича ускорить нынешнюю приватизацию?) и грубые нарушения. И в общем-то можно согласиться со «слугами народа» тех лет, что игнорирование законности при осуществлении разгосударствления народного имущества и отсутствие нормативной базы приватизации в том числе явилось одной из главных причин криминализации общества и прогрессивного роста преступности.
…Криминал, как известно, всегда буйным цветом цветет там, где много денег и мало закона.
И если политическая ангажированность в «распродаже родины» главного ее организатора Анатолия Чубайса и его сподручных не оставляет сомнений (к этой теме мы еще подойдем), то резонно поинтересоваться: неужто президенту страны Ельцину нужен был такой саморазрушительный экономический аукцион? Ведь еще пару-тройку лет, и не понадобилось бы никакой военной интервенции, чтобы покончить с Россией. Достаточно было итогов приватизации по Чубайсу.
Вопреки расхожим истинам, по данному вопросу я придерживаюсь той точки зрения, что Борис Николаевич все-таки понимал губительность чубайсовской возни с государственным имуществом. Но поделать к этому моменту уже ничего не мог. Анатолий Борисович крепко встал на «западные» ноги. Тронуть его было себе дороже.
Впрочем, ошеломленный происходящим, такую попытку Ельцин все же предпринял. И то, чем она обернулась, лучше всего отражает суть и истинные механизмы первой приватизации в России.
5 ноября 1994 года Борис Николаевич повышает Чубайса до первого вице-премьера Правительства, а через 10 дней назначает на его место – председателя Госкомимущества – губернатора Амурской области Владимира Полеванова. Тот произвел на президента впечатление удачными залоговыми акционами по продаже месторождений рассыпного золота у себя в области.
Но главным, думаю, все же было желание иметь на ГКИ своего, стороннего от Чубайса, да и от столичного – и тем паче от западного – политического бомонда человека.
Прямых поручений остановить творящийся на ниве разгосударствления народного достояния беспредел Ельцин Полеванову не давал, ограничился общими словами: «Работайте! Окажу содействие. Наводите порядок на вверенном участке». Более того, Владимир Павлович о своем назначении узнал по телевизору в Магадане.
Тем не менее, конечно, ему было абсолютно понятно, зачем его переводят в Москву Да еще с таким повышением! (Ельцин помимо назначения в ГКИ сделал Полеванова вице-премьером.) Чубайсовскому разграблению России должен был быть положен конец.
При этом Ельцин поставил Полеванова в очень тяжелое положение.
– Я был вынужден пытаться менять систему приватизации в России, разрывая тысячи уже сложившихся связей, – рассказывает сам Владимир Павлович. – Ведь до моего прихода в Госкомимущество от его имени было обещано то-то и то-то – тому-то и тому-то, причем практически за бесценок. Скажем, Новокузнецкий алюминиевый завод, где активов было минимум на миллиард долларов, продавался за 10 миллионов долларов, а в собственность передавался за 10 миллионов рублей – остальные потом. Кох [26] руководил этой операцией. Я потом заставил его написать заявление об увольнении, поскольку уволить его своим приказом не имел права – мои заместители были прерогативой премьер-министра. Сказал: «Или я поднимаю крупномасштабный шум, или вы увольняетесь по собственному желанию». Кох уволился. Хотя после меня его, конечно, восстановили.
И таких ситуаций было бессчетное количество. Была, к примеру, попытка приватизировать Тихоокеанский флот. Если бы это было сделано, то был бы поставлен под угрозу северный завоз и прилегающие территории оказались бы без снабжения. Было приватизировано оборонное предприятие НПО «Графит», иностранцы получили целый пакет акций. Завод авиационных моторов в Перми. В его совет директоров тоже были введены иностранцы. А ведь это было тоже оборонное, секретное предприятие. Масса подобных примеров. Я был вынужден все подобные сделки отменить.
Понятно, что никто – и прежде всего Анатолий Чубайс – мириться с таким положением дел в Госкомимуществе не собирался. Благо в ранге первого вице-премьера его курировал.
Шесть миллиардов за министра
Анатолий Борисович в буквальном смысле начал изводить Полеванова телефонными звонками и отдавал незаконные приказы. Но – только устные. Пачкаться лично Анатолий Борисович не привык. Поэтому так ни разу не отдал своему подчиненному ни одного письменного распоряжения. Которое, к слову, Полеванов бы уже обязан был выполнять.
