В ту амнистию на свободу вышло около 40 тысяч человек, которые, например, при совхозах или колхозах открывали цеха по производству консервов и которые после освобождения тут же влились в законный бизнес, а не стали рецидивистами. МВД мне каждый день отчитывалось о количестве выпущенных людей, и когда эта цифра перевалила за 100 тысяч, я понял, что сделал огромное дело. Может быть, самое важное в моей жизни!
— Не избравшись в очередной раз в депутаты, Вы надумали решить проблему личной неприкосновенности кардинально: ни много ни мало стать в 1996 году президентом России.
— С точки зрения неприкосновенности в этом случае все произошло для меня как раз наоборот: моментально открыли все старые уголовные дела. Всем в то время вертел Боря Березовский. Он вызвал меня к себе в кабинет в Доме приемов ЛогоВАЗа и сказал: «Мы наняли Чубайса, дали ему карт-бланш, а ты тут под ногами мешаешься!» Помните, была семибанкирщина? Они тогда действительно скинулись, дали деньги и сказали: «Переизбрать Ельцина, живого или мертвого! Если умрет, переизбрать мертвого, а потом сказать, что он умер после выборов!» Ельцин же тогда функционировал один час в день, остальное время лежал под капельницей, умирал. Еще до операции на сердце.
И Чубайс решил, что убрать с выборов надо всех, кто играет на поле Ельцина: Горбачев — прекрасно, надо зарегистрировать, Лебедь — прекрасно, заберет голоса у коммунистов, Тарасова и Старовойтову — и близко не подпускать! Единственным, кто сумел пролезть на ельцинском поле, был Явлинский, потому что заранее понял процедуру, по которой нас собирались мочить. А мочили нас так.
Мы сдавали подписи, сброшюрованные по тысяче в альбоме; укомплектованные таким образом, я сдал 1 миллион 340 тысяч подписей, которые люди собирали реально, даже в Чечне, под пулями. Но избирком брал мой альбом, находил в нем одну подпись: «Поддельная!» и браковал сразу весь альбом; таким образом у меня за 2 дня отбраковали 420 тысяч подписей и в регистрации отказали. Так же забраковали и Старовойтову. Явлинский же брошюровал по 3—5 листиков в альбом, сдал несколько грузовых машин альбомов. Когда в избиркоме это увидели, его даже проверять не стали.
После того как меня не зарегистрировали кандидатом в президенты, я подал иск в Конституционный суд о признании президентских выборов 1996 года недействительными; ведь, по крайней мере, миллион моих избирателей был лишен права голосования; люди-то меня выдвигали реально.
— Вы уже упомянули о второй лондонской эмиграции. Почему на этот раз пришлось бежать из России?
— «По вновь открывшимся обстоятельствам». Так звучала формулировка, по которой ельцинская Администрация реанимировала мои старые уголовные дела; им надо было убрать меня из России. Вот я и убежал опять, чтобы не сидеть в тюрьме, в том числе и «за контрабанду нефтепродуктов из Советского Союза»...
— Писали, что Вы украли танкер с мазутом.
— Мы действительно продавали на Запад дешевый мазут, который выкупали на Кременчугском заводе, доставляли его в порт Одессы, делали химана-лиз, заливали в танкер, увозили, а вот про «украденный» танкер была придумана целая история. «Липа». Я тогда говорил: «Как вы себе представляете кражу танкера: что, я к пляжу ночью подогнал тысячетонный танкер, что, сам засунул туда нефтепровод и заполнил, что ли? Если я контрабандист, то, значит, тогда контрабандисты и все таможенники, и пограничники, которые этот танкер выпустили; сажайте нас тогда вместе».
А меня, между прочим, даже не пускали в порт, где грузились танкеры, это была запретная зона, там посторонних не должно было быть. И документально у меня все было оформлено правильно, были контракты, подписанные Техноэкспортом. Мы же не имели в то время лицензии на право заниматься внешнеэкономической деятельностью и нанимали для этого государственные торгово-экономические организации, которые действовали от нашего имени. За тонну мазута мы получали 90 долларов.
— Действительно английское правительство, сочтя обстоятельства Вашей жизни «особыми», выдало Вам разрешение на постоянное жительство в Англии вне официально требуемых сроков и процедур?
— Это не так. Я инвестировал средства в английскую компанию и по английскому закону получил статус «independence mean» — по-нашему вид на жительство, который позволил мне путешествовать по всему миру, с ним я прожил много лет; но у меня нет и никогда не было английского паспорта. Английский паспорт ведь не выдается просто так. Чтобы его получить, надо отказаться от гражданства своей страны. Я никогда в жизни не отказывался от гражданства России, хотя лет через 5 жизни в Англии мне сказали, что я могу претендовать на английское гражданство, если напишу заявление в посольство России, что отказываюсь от своего гражданства. Но я этого делать не стал.
— Зато в результате не потеряли возможность баллотироваться в губернаторы Санкт-Петербурга. Как это произошло?
— Моя предвыборная кампания в губернаторы Санкт-Петербурга в 2000 году стартовала тоже из Лондона. Кстати, меня поддержала Валентина Ивановна Матвиенко, снявшая, если вы помните, свою кандидатуру. Но на этих выборах мне сразу сказали, какое место я займу, и даже назвали количество голосов, которые я получу. И я действительно разделил 3—4-е места, невзирая на exit poll, предсказывающий мне как минимум второй результат.
Более того, один из кандидатов накануне выборов хотел меня «убрать»: беседовал по этому поводу с бандитами: «Что тут у нас делает Тарасов, он мне все карты путает». Но бандиты ему ответили: «Для нас Тарасов — крестный отец. Все, что мы сегодня имеем, сложилось благодаря Тарасову, иначе бы мы до сих пор жили в коммунистической стране. Единственно, что мы можем вам пообещать, что не будем помогать Тарасову. Но тронуть не дадим никому». Об этой беседе мне потом рассказали.
Москва, февраль 2011 г.
СЕРГЕЙ МАВРОДИ
Мавроди Сергей Пантелеевич - основатель крупнейшей в истории страны финансовой пирамиды МММ. Родился 11 августа 1955 г. в Москве. В 1994 г. из тюрьмы избрался в Госдуму. В 1997— 2003 гг. — во всероссийском и международном розыске. В 2003 — 2007 гг. — заключенный тюрьмы «Матросская тишина». Создал МММ-2011.
— Не думаю, что Вы будете спорить, что МММ есть прямое следствие исчезновения Советского Союза, где подобного рода фирмы были априори невозможны. Когда и с чьей подачи Вам пришла мысль создать финансовую пирамиду?
— Во-первых, МММ не была пирамидой. Я это тысячу раз уже говорил и в тысячу первый повторяю. А во-вторых, с какой еще «подачи», о чем вы? Кто может советовать Наполеону?
Моя цель, когда я создавал МММ, была заработать там чего-нибудь. По возможности. Тем более ветер перестройки подул, все менялось очень быстро. На глазах прямо. Записи уже не так актуальны стали, их чуть ли не по радио крутить начали. Надо было срочно менять тему. И тут как раз разрешили кооперативы...
— Хорошо. Насколько Вы были единоличны в принятии решений? Любопытно из Ваших уст услышать напоминание, как, собственно, функционировало Ваше детище.
— Очень просто МММ функционировала, что, кстати, вполне естественно, раз участвовали миллионы людей. Были акции и билеты. В одной акции сто билетов. По цене, я имею в виду, как рубли и копейки. Больше, с точки зрения рядового участника, разницы никакой между ними не существовало, поскольку они имели абсолютно равное хождение. Различия существовали, но они были чисто технические, связанные с моими разборками с Минфином. Поскольку это были мои проблемы, все это уже рядового участника не касалось, он даже не в курсе их по большей части был. Для него, повторяю, было решительно все равно, что приобретать: акции или билеты.
