«Как известно»… «Забавно»… «Крюк»… «Мопс»…
Та же «пионтковщина», но с интересными добавками. Первая из них состоит в том, что Черкесов должен был стукнуть кулаком, сказать, что его генерал не виноват и… и покинуть политическую сцену. Оставив ее — кому? Госпоже Латыниной?
Вторая добавка еще интереснее: «Складывается впечатление, что позиции Черкесова крайне слабы, если он обращается к прессе». В какой стране мира журналистка может сказать что-нибудь подобное? В Америке? Во Франции? В Африке? Где? Остался последний оазис, край непуганых идиотов, где это можно говорить, не стыдясь, и называться демократической журналисткой.
Де-мо-кра-ти-че-ской.
Норма демократической культуры состоит в том, что политическую победу одерживает тот, кто лучше ведет открытую идеологическую полемику. Где эта норма? Откуда Латынина напиталась другой нормой? У вас вопросов нет? А у меня есть.
Свои нападки на Черкесова Латынина продолжает в «Новой газете» (№ 78, 11 октября) в статье «Большой брат слышит тебя».
Как подчеркивает Латынина, «началось с того, что два могущественных кремлевских клана, один из которых обычно ассоциируется с именем замглавы АП Игоря Сечина (и главы ФСБ Николая Патрушева), а другой — с именами главы ФСКН Виктора Черкесова и начальника службы безопасности президента Виктора Золотова, сцепились из-за предполагавшегося назначения близкого Черкесову Шамахова главой таможни».
А дальше, по ее мнению, Черкесов нарушил главный «принцип кремлевских кланов: никогда не обращайся к публике. Обращайся к президенту. Обращение к публике есть свидетельство нелояльности и признак того, что тебя к президенту не пустили».
Что же касается неслучайной, как я показал выше, темы «крюка», то 12 октября ее отголосок появляется на сайте vladimir.vladimirovich.ru в жанре стеба:
«На серой ковровой дорожке Владимир Владимирович увидел директора Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков Виктора Васильевича Черкесова и директора Федеральной службы безопасности Николая Платоновича Патрушева. В правой руке Николай Платонович держал огромный железный крюк…
…Николай Платонович, размахнувшись, всадил в спину Виктора Васильевича свой крюк. Виктор Васильевич взвыл.
— Охрана! — немедленно вскричал Владимир Владимирович. — Позовите службу безопасности!
— Мы здесь! — хором крикнули Виктор Васильевич и Николай Платонович.
Владимир Владимирович побледнел».
Здесь отчетливо заметны признаки тиражирования темы. А также превращения ее в комическое площадное действо — балаган. Сбиры лупят друг друга дубинками, публика хохочет. «Куклы» Шендеровича, другие образцы карнавальной игры… Известные аналитические эссе с их специфическим интересом к образам и пиару… Еще один шаг — и можно начать реконструировать имена пиарщиков, хлопочущих о «крюке». А также то, к каким именно элитным группам эти пиарщики примыкают. Но это уже аналитика. А нам пока надо завершить информационный этап работы. И потому остановимся в своих размышлениях. И перейдем к другого типа откликам на статью Черкесова.
Группа № 4. Начальные позитивные реакции
В числе тех, чей отзыв на статью В.Черкесова можно отнести к положительным, следует, прежде всего, назвать В.Соловьева. Выступая 9 октября в авторской программе «Соловьиные трели» (радиостанция «Серебряный дождь»), Соловьев дает такую оценку:
«Все уже в курсе того, что в нашей стране открыто идет война спецслужб между собою. Об этом в курсе и за границей. Позор? Позор! При этом <… > впервые в истории спецслужб выступает Виктор Черкесов, который жестко говорит: «А я это терпеть не буду»».
Затем Соловьев сообщает, что на него оказывается давление: ему приходят СМС-ки, подписанные уважаемыми людьми, которые в действительности, однако, эти СМС-ки не отправляли.
Наконец, Соловьев открыто встает на защиту Бульбова:
«…Если они пытаются придумать про Бульбова, то в ответ на анонимки, которые печатаются в разных изданиях, я буду давать действительную информацию по финансовому состоянию разнообразных руководителей чекистских структур. То есть если вы хотите получить по полной программе — получайте по полной программе. При этом ситуация явно вышла из-под контроля и требует, на мой взгляд, незамедлительного вмешательства руководства страны».
И заканчивает Соловьев свое выступление восторженным отзывом о статье Черкесова:
«Фантастическая статья руководителя Госнаркоконтроля Черкесова в сегодняшнем «Коммерсанте»! (Далее следует пространная цитата из статьи. — С.К.) Впервые в истории Российского государства глава ведомства вступился за своих сотрудников, при этом жестко отделяя и расставляя все акценты. Такого не было никогда. Когда у Патрушева в ФСБ большое количество людей по делу «Трех китов» отправили в отставку, он не давал никаких комментариев. А то, что сделал Черкесов, вызывает глубочайшее уважение к нему, как к человеку и профессионалу. Это мужественный, серьезный шаг! Все происходящее обозначает только одно: кризис внутри структур ФСБ достиг апогея».
На следующий день, 10 октября, в «Стрингере» появилось официальное заявление В.Соловьева о том, что ему была передана неким анонимным доброжелателем следующая информация. В отношении Соловьева в недалеком будущем планируются, как минимум, два события: «Первое — серьезный интерес со стороны администрации президента. Будет провокация — инсценировка преступления, проходящего по УК РФ в направлении «мошенничество»». И второе — вывод скомпрометированного В.Соловьева из телевизионного информационного пространства в течение 2–4 месяцев. По информации анонима, решение об оказании давления на Соловьева принято И.Сечиным.
Анонимки — штука в принципе отвратительная. Кроме того, нам ясно, что какие-то интересанты обязательно будут подливать масло в огонь конфликта. И, разумеется, так, чтобы все выглядело нужным им образом.
Но, с другой стороны, Соловьев отнюдь не ребенок. Зачем ему ссориться по-пустому с такой крупной фигурой, как Сечин? Значит, он уверен, что основания для ссоры есть… Не поднимешь скандал — хуже будет. На чем основана такая уверенность? Точного ответа на этот вопрос, по определению, быть не может. Но нам достаточно зафиксировать, что на чем-то она должна быть основана. А зафиксировав, идти дальше.
9 октября на сайте Избранное. ру появилось интервью О. Крыштановской. По ее мнению, статья Черкесова — «довольно искренняя и продиктована болью за то, что происходит в российских спецслужбах». Крыштановская, как и другие, допускает, что Черкесов хотел таким способом привлечь внимание президента, доступ к которому у Черкесова, возможно, затруднен (в отличие от И.Сечина). Далее она говорит о том, что Черкесова можно назвать главным идеологом чекизма:
«Никто из представителей этой корпорации так четко и так прямо не высказывался по сути того, что происходит в спецслужбах. Это ведь уже вторая его статья после опубликованной «Комсомолкой «в 2004-м, которую можно назвать манифестом спецслужб.
