Книга Бессилие власти. Путинская Россия, страница 68. Автор книги Руслан Хасбулатов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Бессилие власти. Путинская Россия»

Cтраница 68

Конечно, прежде всего следует отказаться от экономической политики 90-х гг, старательно проводимой правительством. Стране нужна вообще другая парадигма развития. Речь следует вести обэффективной социальной политике, решению задач в которой должна быть подчинена собственно экономическая и научно-техническая политика (и технологическая), а также административные и прочие реформы...

Модель «Большое государство» «Большие корпорации» «Большие профсоюзы»

Странно, что политические партии не подняли не только указанную выше проблему (в ходе избирательной кампании), но и еще по крайней мере два важных вопроса: первый – необходимость государственного контроля над положением наемных работников в частном секторе (в ряде случаев эти работники рассматриваются работодателем как рабочий скот); второй – необходимость возрождения профсоюзов, их укрепления. Отмечу, что высшей исполнительной власти было бы выгодно укрепление профсоюзов. Поскольку их практически нет и некому защищать права рядовых рабочих (суды не в счет), вся ответственность за положение работников ложится на власть. В то время как сильные профсоюзы могут сами обеспечить права своих членов – работников во взаимоотношениях с работодателями.

Для российского капитализма это представляет особое значение, поскольку отечественные предприниматели показали себя далеко не самыми лучшими образцами поведения homo sapiens. Зачем государству прислуживать предпринимателям в этих вопросах? Нелогично. Известная концепция из практики США (разработанная, в частности, профессором Дж. Гелбрэйтом): «Большое государство» – «Большие корпорации» – «Большие профсоюзы» – в нашем отечественном случае вполне применима в плане формирования определенного равновесия социально-экономической системы и защиты труда от произвола.

«Идеальное российское общество» доверие к власти при нерешенности проблем

Абсолютное большинство населения было крайне недовольно и внутренней, и внешней политикой Ельцина, который откровенно превратил Россию в сателлитное государство, переставшее фактически выступать как самостоятельный (суверенный) субъект международных отношений. Поэтому одобрительно было воспринято в обществе известное «мюнхенское выступление» Путина (2007 г., на совещании по европейской бедности), в котором, при глубоком анализе, высвечивается другой, субъективный аспект, чем некие «новые принципы внешней политики России», о чем утверждала российская аналитика. Это, как мне представилось тогда, глубокая личная обида Владимира Путина, который, по существу, спрашивал западных лидеров: «Почему вы непрерывно атакуете меня? Разве я не делаю все то, о чем мы гласно и негласно договаривались? Единственно, чего я не могу позволить, – это взращивать оппозицию, которая стремится сбросить меня – как этого вы не понимаете?..»

Общественные настроения на фоне сравнения с предыдущим негодным правителем, опасения того, что «как бы не было хуже без Путина», – вот что являлось основой высокого уровня его поддержки, а не некие «элементы гениальности», которые готовы были приписать ему лакействующие аналитики. При этом люди российские, как всегда, выделяют «хорошего» правителя и «плохих чиновников», скорее, из-за безнадежности реально влиять на управление страной. Отсюда – и то одобрение выбора Путина, когда он решил возглавить правительство, как и поддержка им Медведева, на которого указал Путин, как человека, которого следует избрать президентом (заверив всех в том, что он, Медведев, – такой же, как и он сам, Путин).

Возможно, Путин сам верит в то, что честно служит народу. Возможно, он не знает реальное положение народа, не во всем представляет себе, что создание современной диверсифицированной экономики, эффективного сельского хозяйства – это, по сути, задачи, к решению которых государство даже не приступило за все более 10 лет его пребывания во власти. Что касается социальной политики – она оказалась попросту на задворках, переданной на «откуп» неким «менеджерам». Пренебрежение сказалось даже в том, что всю громадную сферу, имеющую первостепенное значение, – практически как бы «дезавуировали» – объединили в одно безликое министерство – «Министерство здравоохранения и социальной политики». Тем самым ликвидировали самостоятельный субъект государственного здравоохранения и самостоятельный объект ее воздействия – народ, который нуждается в лечении. А во главе этого суперминистерства поставили какого-то инженера-киберентика, якобы... преуспевающего «менеджера». На деле – пройдоху. На какие размышления наводит этот, даже единичный факт, а таких – множество в современной России? «Размытым» оказался и другой объект регулирования – вся обширная сфера социальной политики. Для чего внесена такая созидательная путаница? Один знающий человек упрекнул меня в наивности, сказав, что это сделано для коррупционных целей – чем больше «сложностей» и путаницы в управлении, тем легче воровать. Не знаю.

Президентское и премьерское правление Владимира Путина сопряжено с огромным числом кадровых и организационно-управленческих издержек, негативные последствия которых всякий раз приходится «гасить» многомиллиардными финансовыми вливаниями из средств государственного бюджета – а он формируется не только за счет доходов от нефти и газа, но и за счет налогов граждан. Социальная сфера – то есть конкретная жизнь десятков миллионов людей, в том числе в сферах общего труда (рабочие и крестьяне), здравоохранении, просвещении и образовании, науки, вспомогательных производств (интеллигенция) – все они оказались в разряде «второго внимания», будучи «переданными» на откуп сомнительным «менеджерам». А они, не разбираясь ни в экономике, ни в медицине, ни в труде, стали «быстро-быстро» создавать здесь «рынок». Это – тяжкое прегрешение перед народом, нисколько не меньшее по масштабам тех преступлений, которые совершались ельцинистами в предыдущее десятилетие. Например, чтобы как-то минимизировать ущерб от деятельности одного «менеджера», государству пришлось затратить раз в десять больше финансовых средств, чем оно предполагало первоначально на цели «монетизации льгот». Но эта пресловутая «монетизация» – всего лишь одно, и далеко не главное, из множества мероприятий социальной политики, наносившее огромный ущерб обществу.

А как обстоят ныне дела с нескончаемой пенсионной реформой? С налоговой реформой? С социальным страхованием, да и самой экономической политикой правительства? Как обстоит дело с разработкой перераспределительного механизма, наподобие тех, которые действуют в развитых странах мира? – Да никак! Можно лишь сказать, что если бы не нефтегазовые доходы, не заработанные трудом общества, а льющиеся волей Всевышнего, трудно представить, что произошло бы со страной, да и самой правящей стратой.

Но еще большие негативные издержки, в долгосрочной перспективе, я усматриваю в переводе здравоохранения на платную основу. Это практически открывает путь вымирания бедных людей. Если цена на бензин сегодня у нас превышает соответствующую цену на бензин в Нью-Йорке, то и лечение сегодня (как и лекарства) – уже на том же, нью-йоркском уровне – разумеется, с точки зрения не качества, а цены. Кто может себе это позволить? – Незначительная часть общества. Вот некоторые последствия этой самой «стабильности». Насколько долго общество может выдержать этот пресс? Мне трудно понять, почему сами правители этого не понимают.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация