В чем причины всего этого? Как представляется, главная проблема нашей страны, как в условиях социализма, так и ныне, в условиях капитализма, не изменилась – это проблема управляющей системы государства, экономической политики государства и выбора адекватной условиям страны модели этой политики. Пороки управляющей системы государства сделали заложником все общество страны, в том числе президента и премьера. При этом сама управляющая система – малоэффективная и чрезмерно дорогостоящая, предельно забюрократизированная, пронизанная мошенничеством во всех порах существования.
В течение последних десяти лет непрерывным потоком казна наполняется не заработанными трудом общества деньгами, которые в целом мало направляются на цели развития. Чем объяснить проблемы, с которыми мы сталкиваемся сегодня: отсутствие дорог, разбалансированность экономики, слабый экспортный потенциал машиностроения и химии, дефицит не только инженеров-разработчиков, внедренческого персонала, но даже квалифицированных рабочих? Чем объяснить, что совершенно несостоятельной оказалась значительная часть наших вузов (это касается прежде всего вновь созданных, негосударственных вузов), которые сплошным потоком выпускают не только специалистов высшей категории, но и кандидатов и докторов наук, которые идут в эти управленческие системы? При этом сюда внедряются «сверху» элементы, уничтожающие остатки некогда существовавшей передовой в мире высшей школы. Как получилось, что вся система исполнительной власти полностью «оторвалась» от контрольных институтов, поскольку последних в обществе не существует?
Именно эта проблема – проблема неадекватной управляющей системы, как представляется, и определяет стратегическое развитие страны. Если она (проблема) не будет решена, то страну ждет не самое лучше будущее. При всей позитивной деятельности высшего дуумвирата власти был создан огромной силы паразитарный бюрократический аппарат, который стал тормозом развития и инноваций. Этот аппарат не несет никакой ответственности за состояние дел в обширных регионах страны, перекладывая ее на губернаторов. А большинство последних не имеют финансовой базы – большая часть их доходов изымается в федеральную казну. Государство быстро теряет федеральные свойства, приобретает черты централизованно-унитарной республики. При этом качество управления крайне низкое. Федеральное правительство, ссылаясь на рынок, освободило себя от созидательной функции, оно только перераспределяет ресурсы. Поэтому никто не занимается общенациональным планированием развития народного хозяйства, региональной политики государства вообще нет.
Это в решающей мере объясняется тем, что кадровый подбор в системы управления осуществляется не на профессиональной основе, а на откровенно субъективных предпочтениях. Самые высокие должности занимают крайне слабо подготовленные люди, часто циники и откровенные карьеристы, усвоившее только одну заповедь: преданность тому, кто «подарил» должность. Такой подход неминуемо оборачивается бедой – управляющая система на стадии деградации. Активная личная деятельность президента и премьера не в состоянии придать нужный динамизм этой мертвящей, предельно бюрократизированной системе. Да что они могут сделать лично в огромной стране, если не сумели создать единую управляющую систему из высокопрофессиональных специалистов?
Отметим, мало кто был готов к тому, что с конца 90-х – начала нового десятилетия XXI в. так стремительно повысятся цены на нефть. Хотя многие аналитики предполагали, с точки зрения технологических и производственных тенденций в мировом развитии, что, возможно, цены на энергоносители будут изменяться, и скорее всего в направлении роста. Но с таким же основанием другие авторитеты говорили, что полоса низких цен затянется надолго, до «нового технологического уклада», который якобы наступит в будущем. Но цены на нефть быстро пошли вверх, они буквально спасли Россию от распада. Но сегодня нет уверенности в том, как долго продлится эра высоких цен. Некоторые аналитики обоснованно предсказывают низкие темпы роста мировой экономики, в том числе США и ЕС, стагнацию в Японии; возможен спад роста китайской экономики. Представьте, что иссякнет этот денежный поток, с чем останется страна? Она останется с тем, что было в 90-е гг., потому что практически мало что изменилось в истекшее десятилетие с точки зрения диверсификации экономики, сельского хозяйства, достижения ее сбалансированности, создания производственной инфраструктуры, строительства дорог, доступного населению жилья и т.д. Пока что строятся только глобальные трубопроводы, соединяющие отечественные добывающие регионы с мировыми центрами потребления нефти и газа. В результате Россия устойчиво продвигается в разряд стран, обслуживающих потребности глобальных ТНК в развитых и быстро развивающихся странах мира. Уже обнаружились два центра реального давления на Россию с точки зрения зависимости от поставок энергоносителей: ЕС и Китай. Но они зависят от нас, а мы зависим от них.
Распад страны, который мог стать реальностью в конце 90-х – начале нового десятилетия, полностью был обусловлен господством ельцинизма. Августовский дефолт (1998) был не просто экономическим или финансовым кризисом – это был глубокий, органический кризис управляющей системы самого ельцинского недогосударства, реальное свидетельство его перерождения, предельного упадка. Два фактора спасли тогда страну от возможного распада – это, во-первых, реальное повышение мировых цен на нефть, газ, металлургию, лесопродукты – что принесло казне огромные доходы; во-вторых, приход к власти Владимира Путина. Если бы ельцинизм сохранился в его «классической» форме, то даже те большие деньги не спасли бы ситуацию. Они бы улетучились, их бы растащили, а количество миллиардеров было бы в 3–4 раза больше, чем сегодня, и они бы «распилили» эти денежные поступления так же, как они это успешно делают сегодня. Но тогда решающую позитивную роль сыграл президент Путин. Однако, похоже, со временем все вернулось к временам прошлой эпохи – к «потерянному десятилетию». Современная управляющая система неадекватна, а в стране реальный застой. Вот здесь – то есть в экономической политике, системе экономического управления, кадровых решениях – главная проблема страны. И эту проблему надо видеть в ее реальном измерении.
Надо реально видеть, что происходит в мире, в сфере международных экономических отношений. Повсюду идет поиск новых стратегических подходов к экономике в связи с глобальным кризисом; последний показал несостоятельность старых, догматических неолиберально-монетарных моделей развития. Отметим: первые признаки серьезного кризиса неолиберально-монетарной концепции и модели «Вашингтонского консенсуса» обнаружились еще в ходе Азиатского кризиса (1997); кстати, тогда известный экономист, лауреат нобелевской премии Дж. Стиглиц прямо заявил: «Зачем нам нужен Международный валютный фонд, который своими рекомендациями ввергает мир в кризис?» Очень интересно, что, выступая в Малайзии, в Куала-Лумпуре, накануне кризиса в этой стране (и группе АСЕАН), тогдашний президент МВФ хитроумный Мишель Камдессю заявил о том, что «Малайзия, как ни одна другая страна, устойчиво движется к своему непрерывному процветанию». А через три дня разразился пресловутый Азиатский кризис в Малайзии и в целой группе АСЕАН. Вот тогда Стиглиц и потребовал ликвидировать МВФ. В свою очередь, малазийское правительство вообще закрыло отделение МВФ в этой стране, и ей первой удалось выйти из кризиса, сделав решительный шаг в направлении экономической активности государства, отказавшись от доктрины «Вашингтонского консенсуса».
