Но это и проявившееся неспособность директоров использовать новые возможности, неумение работать в условиях определенной либерализации правового режима. Не хватало самостоятельного хозяйственного мышления, предпринимательской интуиции, директора не умели пользоваться предоставленной им экономической свободой, оказались не в состоянии искать и находить партнеров. Соответственно, им привычнее старый порядок, когда «по плану» «сверху» отгружали сырье, материалы, комплектующие изделия. Эта система ранее, как я отмечал, работала, а после 1997–1998 гг. оказалась парализованной и не подвергалась модернизации. Поэтому директора и требовали от Горбачева возврата к прошлому, и жестко критиковали его за «развал» этой старой системы. На этой основе усиливалось давление некоторых экономических, политических и общественных сил, требующих возвращения стране привычного «порядка».
Старая экономическая система была работоспособной — до определенных пределов. Когда народное хозяйство не было предельно сложным, комплексным и масштабным, когда сами предприятия были другими, меньшими по размерам, насыщенные не особенно сложными системами и т. д., экономические связи, основанные на административных началах, действовали достаточно результативно. На современном этапе все эти связи стали нарушаться в силу того, что директивные, распорядительные и плановые структуры принципиально не могли справиться со сложнейшим хозяйственным организмом — обозначались пределы оптимальности административно-бюрократической системы (АБС). Экономические функции государства тоже имеют свои пределы, в противном случае, как любая информационная система, процесс управления нарушается из-за «перегрузок». Здесь были уже нужны совершенно иные связи, основанные на «системной экономике» — на базе взаимодействия разных по типу собственности предприятий, которые логически и объективно должны установиться в огромной паутине разорвавшихся связей плановой экономики, — то есть рыночные отношения. Действуя на саморегулирующихся началах, но при активной роли государства, они должны были заменить Госплан, Госснаб и прочие директивные институты существующей экономической системы.
Поэтому мы, руководители Российской Федерации, в то время и предлагали решительно модернизировать эту «систему». Основная цель нашей «программы» была в том, что вместо старой системы появляется очень четкий аппарат экономического регулирования, призванный перевести всю «систему», по всем республикам синхронно — на рыночные отношения посредством горизонтальных связей; одновременно форсируется создание предпринимательской «среды». И новый Союз мы мыслили прежде всего как союз экономический, связанный горизонтальными соглашениями, системой договоров. При этом союзный центр не должен был иметь чрезмерные экономические полномочия — они должны концентрироваться на вопросах обороны и безопасности, международных отношениях, регулировании деятельности транснациональных систем — единых трубопроводов, связи, обеспечении равенства граждан нового Союза и т. д.
Павлов начал с того, что, будучи руководителем Госкомцен, развалил ценовой механизм и получил повышение — стал министром финансов. Финансы Павлов тоже развалил, увеличил за 1989–1990 гг. денежную массу на 150 % и вскоре, в начале 1991 г., стал председателем Совета министров СССР. Став премьером, он немедленно напугал весь деловой мир Запада, обвинив его «в заговоре» против президента Горбачева — якобы западные банкиры хотели осуществить финансовый кризис СССР. В общем, кадровая политика Горбачева была весьма слабая.
Программа «500 дней»
Программа Шаталина «500 дней», несомненно, — особое явление в поздней экономической истории Союза ССР. Она получила огромный позитивный резонанс в профессиональных кругах. И хотя она была отвергнута, несомненно, войдет и в экономическую историю, и в историю Союза, и в историю перестройки как программа больших надежд и горьких, трагических разочарований… В чем загадка случившегося с программой «500 дней»? Такой вопрос мне часто задавали ранее, задают и ныне, в самых разных аудиториях, в том числе в западных университетских кругах.
Однако никакой загадки нет. Когда мы пришли к власти в Российской Федерации и начали заниматься делами, возникла сложнейшая проблема переустройства Отечества и прежде всего вопрос об экономической реформе. Поскольку Б.Н. Ельцин возглавил Верховный Совет России, его платформа была принята за основу деятельности российского правительства. Это вполне нормально для любого современного государства с парламентарной системой. Российская Федерация как субъект СССР была достаточно автономной, и горбачевская демократическая реформа предоставила нам такую возможность как союзной республике.
Мы занялись поисками методов оздоровления экономической ситуации в Российской Федерации — через разработку долгосрочной программы развития России. Стояла задача — начать движение по пути действительного обновления, осуществить глубокие экономические реформы в промышленности и в сельском хозяйстве. Что надо сделать для этого? Было ясно, что российская экономика тесно взаимосвязана с экономикой других союзных республик, а в условиях дефицитной государственно-монополистической экономики эти связи имеют жизненно важное значение. Достаточно напомнить трагические события в Карабахе, когда сотни заводов по всему Советскому Союзу вынуждены были остановить производство только потому, что в Степанакерте (столица Карабаха) оказался разрушенным всего лишь один небольшой завод-монополист, единственный на весь Союз, производящий не особенно сложное оборудование.
Когда мы говорим «монополия», мы обычно подразумеваем какое-то гигантское предприятие, оказывающее давление на все другие предприятия. Но «монополия» — это и такая система экономики, когда в ней присутствует только один тип собственности — государственный. При такой единой, монопольной системе очень сложно было, однако, одной России осуществлять глубокое реформирование своего народно-хозяйственного комплекса — колоссальной системы, прочно увязанной производственными связями в единую Союзную систему. Поэтому мы пришли к убеждению, что осуществлять реформы в деле создания рынка необходимо в тесной связи и координации союзного центра со всеми республиками, и предложили им сотрудничество. Республики откликнулись сразу, они дали свое согласие.
Состоялся обстоятельный разговор Председателя Верховного Совета России Ельцина с Президентом Горбачевым. Итоги были оформлены в виде Соглашения между Ельциным и Силаевым с одной стороны и Горбачевым и Рыжковым — с другой. Было оформлено «Поручение». Привожу текст документа — это официальный, но малоизвестный документ.
Специальный документ
Президент СССР М.С. Горбачев
Председатель Верховного Совета РСФСР Б Н. Ельцин
Председатель Совета Министров РСФСР И.С. Силаев Председатель Совета Министров СССР Н.И. Рыжков
Поручение
В целях подготовки согласованной концепции программы перехода на рыночную экономику как основы экономической части Союзного договора, максимального учета всего положительного, что уже накоплено при подготовке и обсуждении проектов аналогичных документов, и в первую очередь разрабатываемой российской программы и поступающих предложений союзных республик, считаем необходимым
