«Попы марксистского прихода» очень любят повторять, что марксизм — не догма. Но ведут себя с точностью до наоборот. Что такое марксизм? Не более чем метод. Метод познания в ряде гуманитарных дисциплин. Сам Маркс это хорошо понимал.
И последнее. Я считаю важнейшей задачей, стоящей сегодня перед левыми, задачу выработки современной революционной теории, теории, адекватной сегодняшнему дню — то есть такой, какой для конца XIX века был классический марксизм. Я убежден, что это можно сделать только путем преодоления марксизма на базе марксистской же методологии. Методология, по счастью, позволяет это сделать».
[80]
Слова-то, вроде, правильные, да только сам товарищ Тарасов что-то не особо пытается вырабатывать современные революционные теории. Он по большей части лишь правильными призывами ограничивается, и в этом он — типичный марксист. Но я не пытаюсь его в чем-то упрекнуть. На журналистском поприще он вполне адекватен, его творчество — редкий пример качественной публицистики социалистической направленности.
Вернемся к экономике. Какой общественно-политический строй сегодня господствует в РФ? На этот вопрос любой человек, не задумываясь, ответит, что капитализм, а продвинутый марксист еще и перечислит те признаки, по которым строй надо считать именно капиталистическим. Но это будут чисто формальные (абстрактные) признаки, а если рассмотреть вопрос по существу (конкретно), тут не все так просто. Высшая цель капитализма, как уже говорилось выше — приумножение капитала. Для этого капиталисты пускаются во все тяжкие — эксплуатируют, присваивают, грабят, аннексируют, захватывают, льют реки крови и т. д., в результате чего капитал приумножается и приносит прибыль. Но на обломках СССР капитал не увеличивается, а тает, и прибыли так называемые капиталисты извлекают, по большому счету, разрушая, съедая и переваривая тот капитал (средства производства и ресурсы для производства), каковой был создан трудом всего народа и дан природой. То есть российские капиталисты — утилизаторы, а не созидатели.
Таким образом, логика отечественного капитала антикапиталистическая по своей природе, и те «законы» капиталистического производства, о которых писал Маркс, у нас как-то не вытанцовываются. Да и с классовой борьбой все совсем не так. Посмотрите, какая странная сложилась ситуация: производство в стране падает, а доходы населения по официальным докладам растут
[81]
. По мере развития капиталистических отношений (коммерциализация медицины, ЖКХ, образования) противоречия между трудом и капиталом не обостряются, а сглаживаются, вместо роста классовой борьбы на страну вдруг снисходит кисельная стабильность и политический застой. Ограбленные, еще недавно ведшие рельсовую войну и стучавшие касками перед Белым домом, вдруг проникаются горячей любовью к своим грабителям и сливаются в страстном экстазе в момент опускания в щель бюллетеня на еще пока не упраздненных выборах. Это отчего же?
Давайте более подробно рассмотрим базис всего этого болотного царства медвепутской стабильности. Основа его — высокие мировые цены на энергоносители. Если оценить совокупный вклад предприятий нефтегазового комплекса в наполнение бюджета РФ, то он будет равняться примерно одной трети. Но активизация топливно-энергетического комплекса пробуждает и смежные отрасли промышленности — транспорт, машиностроение, судостроение, строительство, и т. д., ибо ТЭК является не только крупнейшим в стране налогоплательщиком и работодателем, но и главнейшим потребителем.
ТЭК, кстати — крупнейший потребитель собственной продукции. Чтобы добыть тонну нефти, надо создать в пласте давление, для чего туда закачивается, скажем, пять тонн воды, а потом та же вода выкачивается вместе с нефтью, после чего добытая жидкость сепарируется. На все это тратится уйма электроэнергии, и чем более истощаются месторождения нефти, тем выше затраты энергии на получение энергоносителя, поскольку для добычи тонны сырой нефти требуется закачать в пласт уже семь, двенадцать и даже двадцать тонн воды. За 11 месяцев 2006 г. общее потребление электроэнергии в стране выросло на 4,1 % по сравнению с тем же периодом прошлого года, причем доля потребления населением оказалась практически прежней. Промышленность вроде бы не показала даже формального роста, которым можно объяснить увеличение энергетических издержек. Очевидно, увеличение энергозатрат стоит отнести главным образом на увеличение энергоемкости добычи углеводородов. Косвенно этот факт подтверждается еще и тем, что в Тюменской области, где производится 7 % всей российской электроэнергии, все сильнее ощущается ее дефицит, генерирующие мощности во время пиковых нагрузок начинают работать в чрезвычайном режиме, нефтедобывающим предприятиям установлен лимит на потребление электричества.
Спрос со стороны ТЭК рождает предложение, и начинают оживать предприятия, которые вроде бы уже давно должны были помереть. Если посмотреть на заводы моего родного города, то видно, что большинство из них так или иначе завязаны на обслуживание нефтегазового комплекса. Завод «Сибмаш» клепает жилые вагончики для вахтовиков, крупный моторостроительный холдинг, раньше делавший авиационные и ракетные двигатели, выживает за счет производства турбин для газпромовских насосных станций. Судостроительный завод строит плавучие буровые платформы, судоремонтный их ремонтирует. Ну, и остальные предприятия стараются не отставать. Если заводы имеют заказы, то рабочие получают зарплату. Если у них появляются деньги, оживляется сфера обслуживания, как грибы после дождя вырастают гипермаркеты, банки раздают направо-налево потребительские кредиты, стараясь не упустить свой гешефт.
Да, предприятия сферы обслуживания тоже платят налоги, но происхождение тех денег, что проходит через их руки, опять-таки, нефтеэкспортное. Приток нефтедолларов спровоцировал бум жилищного строительства и дикий рост цен на недвижимость. Образно все это можно представить как бассейн, в который по одной большой трубе втекает большое количество нефтебаксов, а через множество маленьких трубочек они высасываются, питая и сельское хозяйство, и сферу обслуживания, и маломальское производство ТНП, и индустрию развлечений, а, прежде всего, разумеется, импорт. Стоит только иссякнуть втекающему потоку, все остальные отрасли мгновенно зачахнут. Иссякнет же этот поток очень резко при очередном снижении цен на мировом рынке.
Тут, конечно, кто-то возразит, что бюджет получает значительные доходы от экспорта продукции горнодобывающей промышленности и металлургии — алюминия, черных, цветных и редкоземельных металлов. Формально это так, но, по сути, вывоз продукции металлургии является косвенным вывозом энергоресурсов. Алюминий есть не что иное, как овеществленная электроэнергия. Доля энергозатрат в стоимости конечного продукта металлургических комбинатов составляет значительно более половины. Таким образом, те же нефть и газ «упаковываются» в металлы и вывозятся. Помимо металлов неплохим спросом на внешнем рынке пользуются наши химические удобрения (на экспорт идет три четверти от общего производства) — жутко энергозатратная продукция.
