Увольнение Рафа Шакирова
б сентября 2004 г. подал в отставку Раф Шакиров, главный редактор газеты «Известия». Подконтрольные на тот момент медиаконцерну «Проф-медиа» миллиардера Владимира Потанина, «Известия» ни в коей мере не являлись оппозиционным изданием – тон в газете задавали праволиберальные и правоконсервативные (в западном смысле) государственники – авторы, не чуждые исламофобии, абсолютно враждебные к любым формам сепаратизма, но лояльные кумеренным формам авторитаризма (Александр Архангельский, Максим Соколов и др.). Однако авторитаризм Путина «Известия» поддерживали без лизоблюдства, позволяли себе осуждать действия отдельных ведомств и чиновников; кроме того, публиковались в газете и либеральные авторы, относящиеся критически, хотя и без крайностей, к «управляемой демократии» (в частности, Ирина Петровская, делающая еженедельные обзоры телевидения).
В интервью журналистам Р. Шакиров заявил, что издатель газеты компания «Проф-Медиа» выразила несогласие с тем, как газета освещала события в Беслане, – в первую очередь, с номером «Известий» за субботу 4 сентября, посвященным Бесланской трагедии. Восемь полос номера были посвящены сражению за школу в Беслане. На первой и последней страницах выпуска «Известий» были напечатаны полосные фотографии окровавленных детей, внутри – тоже много крупных фотографий, на нескольких – тела погибших.
По утверждению гендиректора «Профмедиа» Рафаэля Акопова, его разногласия с Шакировым относятся не к политике, а к стилистике: «…субботний номер был излишне натуралистичен» (31).
Не исключено, что испуг Акопова (или самого Потанина) вызвал и более эмоциональный, чем обычно, обзор И. Петровской – о том, как государственные телеканалы лгали народу и прислуживали чиновникам во время Бесланского кризиса.
Журналисты и политологи увидели в увольнении главного редактора «Известий» признаки начала нового этапа в политике Кремля по отношению к СМИ – переход к установлению плотного контроля над бумажной прессой.
По мнению генерального директора ИД «КоммерсантЪ» Андрея Васильева, «это сознательный сигнал Кремля журналистам и элитам о том, что у него дошли руки и до бумажных СМИ» (32).
В опросе среди журналистов, устроенном «Независимой газетой», прозвучали такие мнения:
Алексей Венедиктов, главный редактор радио «Эхо Москвы»: «Думаю, в Кремле нашлись люди, которые захотели услужить президенту, обвинив «Известия» в некорректном освещении событий».
Ирина Петровская, обозреватель «Известий»: «Думаю, указания последовали из Кремля. Поводов для увольнения Рафа ни у Потанина, ни у «Проф-медиа» не было. Это показательный процесс, чтоб другим неповадно было».
Алексей Симонов, гендиректор Фонда защиты гласности: «Рафом занялись спецслужбы, и уволили в угоду им, в силу изменения информклимата в стране… Я ведь помню, как восторженно Потанин аплодировал выходу Путина на съезде РСПП».
Светлана Сорокина, телеведущая «Первого канала»: «Это решили наверху, не думаю, что Потанин пожертвовал бы Шакировым. Москвичи больше верят газетам, чем ТВ, поэтому газет в те дни нельзя было купить, они давали то, что не давало телевидение» (33).
По мнению Ирины Рыковцевой (радио «Свобода»), «Потанин боится повторить судьбу Ходорковского. Поэтому сегодня был уволен Шакиров» (34).
Несмотря на эпизодические преследования и провоцирования «экономических» конфликтов, печатные издания в первый срок правления Путина не подвергались такому же систематическому контролю и давлению, как телевидение. Рационально мыслящая часть путинского окружения справедливо считает жесткий контроль над бумажной прессой избыточной мерой. К тому же Путин, который, как известно, ежедневно смотрит новостные программы по всем каналам, газет и журналов со времени своего избрания президентом не читает (а в ежедневных обзорах прессы обращает особое внимание только на то, что о нем пишут западные журналисты).
Однако и для печатных СМИ сохранение относительной свободы отнюдь не гарантировано. Цитированная выше статья в газете «Ведомости» на следующий день после увольнения Р. Шакирова назвалась «Добрались до бумаги» (35).
Реформа торговых точек в Москве
Весной 2004 года Межведомственная антитеррористическая комиссия рекомендовала очистить Московский метрополитен и прилегающие территории от торговых точек. Хотя это была «рекомендация», а не указание, в Москве перестали продлеваться разрешения на торговлю газетами и журналами в метро, а также на расстоянии менее 25 метров от станций метрополитена. К началу октября
2004 года практически все переносные точки торговли печатной продукцией в станциях метро и на расстоянии ближе 25 метров от них были ликвидированы.
Предполагалось, что место переносных торговых точек в метро займут специальные автоматы по продаже газет (ассортимент которых, правда, не может не быть ограниченным), а в окрестностях станций – специализированные павильоны крупных фирм, торгующих печатной продукцией (хозяева которых, однако, далеко не всегда согласны брать на реализацию прессу не восторженного направления – как левую, так и либеральную). В результате автоматов оказалось совсем мало, и ассортимент их даже беднее, чем можно было ожидать; хотя попадает в них кое-где и оппозиционная «Новая газета». Павильонов же явно меньше, чем ларьков, цены несколько выше, а количество продаваемой политической прессы, как и предполагалось, снизилось.
Реформа привела к повышению цен практически на все газеты и журналы, но в первую очередь ударила по таким изданиям, как «Новая газета», «Независимая газета», «Русский курьер». Число мест, где эти газеты в Москве можно купить, очень заметно сократилось. Полностью изгнаны из метро и окрестностей «дикие» распространители прессы, торгующие в основном маргинальной и полумаргинальной прессой левых и правых радикалов (в том числе, впрочем, довольно популярными «Лимонкой» Эдуарда Лимонова, «Завтра» Александра Проханова и «Дуэлью» Юрия Мухина).
Дело Юрия Багрова
25 августа 2004 г. сотрудники УФСБ Северной Осетии провели обыски у корреспондента радио «Свобода» Юрия Багрова – дома, в офисе, в гараже и на квартире его матери. В обысках участвовали в общей сложности около 40 сотрудников УФСБ во главе с начальником отдела контрразведки, подполковником Сергеем Леонидовым.
17 сентября 2004 г. против журналиста было заведено уголовное дело по обвинению в использовании поддельного решения суда о предоставлении ему гражданства России.
Ю. Багров в 1992 году переехал из Грузии во Владикавказ, где у него живут мать, жена, дедушка и бабушка, все имеющие российское гражданство. В 2003 году, когда истек срок действия его советского паспорта, Багров обменял паспорт на российский – причем для этого ему потребовалось решение суда. Весной 2004 года Багров опубликовал материал о причастности сотрудников ФСБ к похищениям людей в Ингушетии. После этого за ним была установлена слежка, а из паспортного стола изъяты документы о его прописке (36).
Иристонский суд Владикавказа отказал защите обвиняемого в просьбе провести почерковедческую экспертизу и исследовать оттиск печати на судебном решении о предоставлении гражданства и в декабре 2004 года признал Ю. Багрова виновным в использовании заведомо поддельного документа, присудил его к штрафу в размере 15 тыс. рублей и постановил изъять у него российский паспорт. В январе 2005 года Верховный суд Северной Осетии оставил решение Иристонского суда в силе. Багров, превратившийся в лицо без гражданства (а с точки зрения правоохранительных органов – видимо, в гражданина недружественной Грузии), стал регулярно подвергаться неприятностям при исполнении им своих профессиональных обязанностей. В частности, в сентябре 2005 года он был арестован в Беслане при попытке пройти на траурные мероприятия в бывшей школе № 1 – поскольку у него не было аккредитации Министерства иностранных дел (37).
