1 ноября 2002 г. оперативные работники ФСБ явились в офис "Версии", где изъяли редакционные компьютер и сервер, на несколько дней парализовав работу издания. Причиной изъятия было названо уголовное дело, возбужденное 18 октября 2002 г. по факту публикации еще в мае того же года статьи под названием "Маскировка" о неразрешенном строительстве на секретных объектах.
Истинной же причиной, как сразу предположил Р. Арифджанов, была не забытая уже всеми "Маскировка", а желание ФСБ предотвратить появление в "Версии" отчета с подробностями операции по истреблению террористов вместе с заложниками в театральном центре на Дубровке. 26 октября 2002 г. заместитель главного редактора "Версии" Андрей Солдатов был свидетелем операции по "освобождению" заложников, и его данные о погибших и пострадавших сильно отличались от официальных: многих заложников выносили из здания театрального центра уже мертвыми, и тем не менее их сразу же увезли в больницу - видимо, для того чтобы создать впечатление, будто они погибли не во время "освобождения", а в больнице или на пути к ней.
Копии файлов А. Солдатова остались на другом компьютере, и статья всетаки вышла. У тех, кто инициировал налет на газету "Версия", были, видимо, причины опасаться правды, но их опасения оказались преувеличенными: никаких смертельно опасных для чиновников и силовиков разоблачений в опубликованных материалах не оказалось.
После этого уголовное дело по "Маскировке" было закрыто, а редакционная техника вместе с файлами о "Норд-Осте" была журналистам возвращена. Формально дальнейшего продолжения инцидент не имел: и "Маскировка" была забыта прокуратурой, и разоблачения Солдатовым вранья официальных лиц по поводу "Норд-Оста" были оставлены без внимания.
Однако конфликт ФСБ с "Версией" не мог не осложнить отношения Р. Арифджанова с собственниками газеты. 14 июля 2003 г. президент группы компаний "Совершенно секретно" Вероника Боровик-Хильчевская (вдова Артема Боровика) подписала заявление об уходе Р. Арифджанова. Непосредственно уход был связан с тем, что газета проиграла в арбитражном суде дело, которое вел холдинг "Альфа-групп" против "Версии".
24
Однако, как считает Р. Арифджанов, "…проигрыш в арбитраже был только повод (для отставки)". "За три года совместной работы (с Боровик-Хильчевской) мы успели хорошо поработать, но и несколько устать друг от друга".
25
Правка законодательства о СМИ
Непосредственно после "Норд-Оста" администрация президента инициировала принятие в Думе сразу в трех чтениях поправок к закону о СМИ, вводивших многочисленные ограничения на деятельность журналистов в чрезвычайных ситуациях - фактически вводился запрет даже на критику "контртеррористической операции".
Однако 25 ноября 2002 г. на встрече с руководителями пропрезидентских СМИ президент Путин объявил о том, что наложил вето на уже принятые обеими палатами парламента поправки, вызвавшие критику в прессе и призывы к президенту не подписывать их. Журналисты, однако, рано радовались: 27 ноября президент направил письмо председателям обеих палат парламента с рекомендацией доработать закон о СМИ, предложив ввести "дополнительную регламентацию деятельности СМИ в условиях режима чрезвычайного положения, режима военного положения, а также при освещении чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера".
Путинское вето было не отказом "от разработки и внедрения в законодательном порядке комплекса ограничений на журналистскую деятельность, как преподносят дело штатные энтузиасты и хорошо оплачиваемые оптимисты, а всего лишь формально выраженное президентское недовольство по поводу несовершенства предложенных мер".
26
15 декабря 2002 г. директор ФСБ Патрушев, открывая встречу с руководителями ряда российских СМИ (ИТАР-ТАСС, Интерфакс, РИА-Новости, ОРТ и телеканала "Россия"), указал, что удовлетворен сотрудничеством с российскими СМИ: "Мы делаем одно дело - работаем на общество, на государство". Если в России ФСБ и СМИ делают "одно дело", то, собственно, дело можно считать сделанным.
Первая чистка на "новом" НТВ
Катастрофа на Дубровке имела еще одно прямое последствие: она всетаки привела к новой смене руководства на НТВ.
Сын и внук гитлеровских офицеров Борис Йордан, назначенный гауляйтером отнятых у еврея Гусинского телевизионных территорий, оказался оккупантом сравнительно либеральным. После первоначального испуга и одномоментного шараханья в сторону сервилизма a la Николай Сванидзе (особенно отличились реформированные "Куклы"), фирменной маркой "нового" НТВ стал культивируемый Леонидом Парфеновым и его школой "стиль "Намедни": эстетизм, интеллектуализм, ироничность, как бы политическая нейтральность, но не без кукиша в кармане.
Б. Йордан относился к вверенному ему телевидению как к бизнесу, который рано или поздно должен начать приносить прибыль. Телевидение, зажатое мелочной цензурой, - плохой бизнес (чему пример двух первых, чисто государственных каналов). От мелочной опеки Йордан журналистов избавил, что позволило сохранить им хотя бы стилистическую независимость. В тече ние какого-то времени это не вызывало прямых нареканий Кремля.
После "Норд-Оста" ситуация резко переменилась. В освещении этой катастрофы журналисты НТВ в полной мере проявили свойственный им профессионализм, при этом не слишком оглядываясь на возможное недовольство сверху. То, как подопечные Йордана освещали кризис, возмутило лично президента.
"…О нем [предстоящем увольнении Йордана] говорили как о личном решении президента, взбешенного тем, что НТВ в прямом эфире показало штурм на Дубровке".
27
До изгнания знаковых фигур из числа журналистов дело тогда всетаки не дошло, однако Б. Йордан во второй половине января 2003 г. был уволен - сначала с одного гендиректорского поста (в "Газпром-медиа"), а затем и с другого (на НТВ).
И. о. гендиректора НТВ 22 января 2003 г. был назначен Николай Сенкевич, врач по образованию, его заместителем - телепродюсер Алексей Земсков. 6 февраля, через два дня после встречи с главой Газпрома Алексеем Миллером Л. Парфенов объявил в интервью "Эху Москвы" о прекращении выхода "Намедни" и уходе в отпуск на три месяца начиная с 10 февраля 2003 г. Кроме Парфенова недовольство и возмущение - в том числе публичное - назначением на НТВ нового руководства, не имеющего никакого отношения к профессии, выражали Татьяна Миткова и Савик Шустер. Недовольные, однако, были вынуждены смириться. 18 мая 2003 г. вернулись в эфир и "Намедни".
При Сенкевиче общественно-политическое вещание на НТВ стало уходить на второй план, уступив место развлекательным ток-шоу.
Типичной для "новейшего" НТВ стала, например, еженедельная телепрограмма "Фактор страха". Под видом борьбы с фобиями и брезгливостью в "Факторе страха" пропагандировались садизм и некрофилия (участники телепередачи убивают, мучают и пожирают живьем мелких животных), а также копрофагия (экскременты они тоже пожирают).
Разгон редакции "Новых Известий"
"Новые Известия" были одной из двух газет (наряду с "Новой газетой"), с самого начала относившихся к президенту Путину без всякого пиетета. Финансовым спонсором "Новых Известий" являлся Борис Березовский, но формальным владельцем более чем контрольного пакета акций был бизнесмен Олег Митволь (консервная промышленность, производство зеленого горошка). За Митволем было записано 74% акций ОАО "Информационно-издательская группа (ИИГ) "Новые Известия" (переданных ему при отъезде за границу Березовским), а за журналистским коллективом - 24%.
