На таком весьма своеобразном и необычном фоне 5 октября 1952 г. открылся XIX съезд ВКП(б), через тринадцать лет после предыдущего, что откровенно нарушало уставные нормы. Ему предстояло решить две основные задачи. Во-первых, опять же с почти двухлетним опозданием, утвердить очередной пятилетний план. План необычный, ибо предусматривал он почти равные темпы роста производства средств производства (группа А) и предметов потребления (группа Б) — 13 и 11 процентов соответственно. Тем самым отвергалась обычная и безусловная приоритетность тяжелой промышленности. Во-вторых, съезд должен был дать обоснование этому факту, охарактеризовать положение страны, наиболее возможную и необходимую перспективу ее дальнейшего развития.
Подобное всегда делалось в отчетном докладе ЦК, с которым прежде — на XVI, XVII, XVIII съездах — выступал Сталин как первый секретарь. На этот раз традиция без объяснений была нарушена. Важнейшая, даже чисто ритуальная роль впервые была доверена Маленкову, только этим существенно меняя его положение в иерархической структуре партии. Фактически это делало его при живом Сталине новым первым секретарем, а может быть, и единоличным лидером в узком руководстве.
Маленков, как прежде и Сталин, разделил свой доклад на три части: международное положение СССР; внутреннее положение; партия. Первые две он предельно насытил трафаретными, привычными для всех, не раз уже повторявшимися, ставшими потому стереотипом оценками и характеристиками, основанными на далеких от реальности показателях, на сравнительных данных. Маленков изобразил экономику США и других капиталистических стран как застойную, в которой рост присущ лишь военной промышленности. Попытался представить народное хозяйство СССР и стран народной демократии, Китая как бурно и неуклонно развивающиеся, динамичные. Словом, он повторил тезисы трех предыдущих съездов, правда, применительно лишь к Советскому Союзу. «Отчет ЦК» выразил усредненное мнение всех членов ПБ.
Однако Маленков сумел внести в доклад и свои соображения, вероятно для него принципиально важные, которые он отстоял при «обкатке» проекта текста в узком руководстве. Прежде всего, лично маленковское проявилось в оценке международной ситуации, которую ему не удалось дать 6 ноября 1949 г. «Уже сейчас, — подчеркнул Георгий Максимилианович, — более трезвые и прогрессивные политики в европейских и других капиталистических странах, не ослепленные антисоветской враждой, отчетливо видят, в какую бездну тащат их зарвавшиеся американские авантюристы, и начинают выступать против войны. И надо полагать, что в странах, обрекаемых на роль послушных пешек американских диктаторов, найдутся подлинно миролюбивые демократические силы, которые будут проводить свою самостоятельную, мирную политику и найдут выход из того тупика, в который загнали их американские диктаторы. Встав на этот новый путь, европейские и другие страны встретят полное понимание со стороны всех миролюбивых стран».
Учитывая сказанное ранее Булганиным и Берия, Маленков постарался также успокоить лидеров, общественность Западного блока. Говоря о поддерживаемом Советским Союзом движении сторонников мира, заметил: оно «не преследует цели ликвидации капитализма, так как оно является не социалистическим, а демократическим». Только так, в до предела завуалированной форме, смог он дать понять конечные цели СССР на международной арене и сразу же поспешил выразить оптимистическую уверенность в неминуемом торжестве политики мирного сосуществования. «Позиция СССР, — сказал Маленков, — в отношении США, Англии, Франции и других буржуазных государств ясна, и об этой позиции было неоднократно заявлено с нашей стороны. СССР и сейчас готов к сотрудничеству с этими государствами, имея в виду соблюдение мирных международных норм и обеспечение длительного и прочного мира… Советская политика мира и безопасности народов исходит из того, что мирное сосуществование капитализма и коммунизма и сотрудничество вполне возможны(выделено мною. — Ю.Ж.)». При этом он отметил, что основой таких отношений должны стать развитие взаимовыгодной торговли и сотрудничество.
Более того, Маленков четко указал, что третья мировая война, о неизбежности которой столь категорично заявляли Булганин и Берия, является всего лишь одной из двух возможностей развития событий. «Но существует, — пояснил он, — другая перспектива, перспектива сохранения мира, перспектива мира между народами». А она более желательна для всех, и особенно для СССР, ибо «прекратит неслыханное расходование материальных ресурсов на вооружение и подготовку истребительной войны и даст возможность обратить их на пользу народов». Таким именно образом он связал цели внешней политики страны с задачами внутренней, которые «состоят в том, чтобы на основе развития всего народного хозяйства обеспечить дальнейшее неуклонное повышение материального и культурного уровня жизни советских людей».
Весьма симптоматичным оказалось и обращение Маленкова к проблемам культуры. Он заметил, что «в литературе и искусстве появляется еще много посредственных, серых, а иногда и просто халтурных произведений, искажающих советскую действительность». Прямо заявил: «В своих произведениях наши писатели и художники должны бичевать пороки, недостатки, болезненные явления, имеющие распространение в обществе… Неправильно было бы думать, что наша советская действительность не дает материала для сатиры. Нам нужны советские Гоголи и Щедрины…» И вслед за тем, в последнем разделе доклада, посвященном партии, он фактически указал на то, что должно стать объектом разящей критики.
«Партия не могла не заметить, — отмечал Маленков, — что быстрый рост ее рядов имеет и свои минусы, ведет к некоторому снижению уровня политической сознательности партийных рядов, к известному ухудшению качественного состава партии». Увидел докладчик в партии и иное: «Создалась известная опасность отрыва партийных органов от масс и превращение их из органов политического руководства, из боевых и самодеятельных организаций в своеобразные административно-распорядительные учреждения(выделено мною. — Ю. Ж. ), не способные противостоять всяким местническим, узковедомственным и иным антигосударственным устремлениям». И потому Маленков потребовал, ибо это право давал ему отчетный доклад, усилить «критику снизу» — «контроль масс за деятельностью организаций и учреждений», «повести не спадающую борьбу как со злейшими врагами партии с теми, кто препятствует развитию критики наших недостатков». Партии не нужны, в который раз провозглашал Маленков, «заскорузлые и равнодушные чиновники», которые полагают, «что им все позволено… У руля руководства в промышленности и сельском хозяйстве, в партийном и государственном аппарате должны стоять люди культурные, знатоки своего дела…»
7 октября со всего лишь речью выступил второй член «триумвирата», Берия. Он говорил с иных позиций. Продолжая настаивать на том, что США «боятся мира больше, чем войны, хотя нет никакого сомнения в том, что, развязав войну, они только ускорят свой крах и свою гибель», он призвал всех к повышению бдительности, так как американцы «засылают в нашу страну и в другие миролюбивые страны шпионов и диверсантов». Но главной, основной даже по объему темой Берия сделал все же другое — «передовые социалистические нации», точнее, «советские национальные республики», но только союзные, которые якобы поднялись сами по себе на необычайно высокий уровень развития, уже достигли небывалых успехов в развитии экономики, науки, культуры. Разумеется, «национальной»
.
