«2 марта, двинутые кликой ревизионистов-ренегатов, советские вооруженные войска нагло вторглись на остров Чжэньбаодао на реке Усулицзян в провинции Хэйлунцзян нашей страны, открыли ружейный и пушечный огонь по пограничникам народно-освободительной армии Китая, убив и ранив многих из них. Это крайне серьезная пограничная вооруженная провокация со стороны советского ревизионизма, спровоцированный им бешеный антикитайский инцидент и новое самообличение его хищнической социал-империалистической природы. Китайский народ и народно-освободительная армия Китая выражают величайшее возмущение и самый решительный протест по поводу этого тягчайшего преступления клики советских ревизионистов-ренегатов.
Этот серьезный инцидент пограничной вооруженной провокации был целиком и полностью заблаговременно спланирован и умышленно подстроен кликой советских ревизионистов-ренегатов. остров Чжэньбаодао на реке Усулицзян является китайской территорией. Наши пограничники несут патрульную службу на своей собственной территории – это наше священное право. но советские ревизионистские власти вопреки всему двинули большой контингент вооруженных войск, а также бронемашины и автомашины, которые вторглись на территорию нашей страны и напали на наш патрульный отряд. Наши пограничники многократно предупреждали советские пограничные войска, однако безрезультатно. только при создавшемся нетерпимом положении наши пограничники вынуждены были дать в целях самозащиты отпор и должным образом наказали вторгшихся провокаторов, победоносно защитив священную территорию нашей страны. Вся наша армия и весь наш народ выражают самую решительную поддержку справедливому действию героических пограничников, вставших на защиту территории и суверенитета своей Родины…
Наш великий вождь Председатель Мао Цзэдун указывает: «В истории человечества всегда бывает так, что умирающие силы реакции бросаются в последнюю судорожную схватку с силами революции». Именно так поступает клика советских ревизионистов-ренегатов. Нынешняя ее военная провокация против Китая есть не что иное, как проявление присущей ей слабости.
Мы предупреждаем клику советских ревизионистов-ренегатов: мы ни в коем случае не допустим посягательств на территорию и суверенитет Китая. Пусть нас не трогают, и мы не тронем, а если тронут – мы не останемся в долгу. Безвозвратно ушло в прошлое то время, когда китайский народ оскорбляли. Вы еще хотите обращаться с великим китайским народом так, как с ним обращалась в свое время царская Россия? Это же слепота, это бред средь бела дня. Если вы будете продолжать военные провокации, то непременно получите суровое наказание. Сколько бы вас ни пришло и с кем бы вы ни пришли, мы решительно, окончательно, начисто и полностью уничтожим вас. 700-миллионный китайский народ и Народно-освободительная армия Китая, вооруженные идеями Мао Цзэдуна и закаленные в Великой пролетарской культурной революции, сильны как никогда. Кто осмелится напасть на нашу великую социалистическую Родину, тот будет разбит наголову, стерт в порошок!
Долой новых царей! Долой социал-империализм советских ревизионистов!»
«Наглое вторжение», «бешеный антикитайский инцидент» и т. д. и т. п. – тон передовой статьи под названием «Долой новых царей!», опубликованной в центральных печатных органах Китая «Жэньминь жибао» и «Цзефаньцзюнь бао», был, пожалуй, еще более резким, в какой-то мере пафосным, но столь же категоричным, как и нота советского правительства. И самое главное – разве после прочтения этой статьи могли у кого-либо возникнуть сомнения в том, кто же истинный виновник боестолкновения на границе?
Конфликт на острове Даманском, события, предшествовавшие ему и последовавшие за ним, сами по себе не являлись тайной ни в СССР, ни в Китае. О них сообщали телевидение и радио, в газетах писали о героях, проливших кровь за родину. Все, в общем-то, было похоже, вот только каждая сторона по-своему видела черное и белое, по-своему расставляла точки над «i».
С тех пор, как на льду Уссури пролилась кровь советских и китайских солдат, прошло уже более сорока лет. Конфликт был улажен, в 1991 году стороны официально урегулировали все спорные вопросы, касающиеся их границы. Но несмотря на это, несмотря на обилие информации по поводу конфликта на Даманском, он по-прежнему остается одной из загадок как Советской империи, так и Китая.
* * *
Для того чтобы разобраться в причинах, по которым остров Даманский ранней весной 1969 года стал камнем преткновения между двумя великими державами, рассмотрим историю русско-китайских отношений. Тема эта настолько необъятна, что нам придется остановиться только на самых основных моментах. Итак, первые контакты между славянами и представителями народов, населявшими Китай, историки относят к XIII–XIV векам, к временам, когда Китай являлся частью Юаньской империи монголов, а на Русь шли орды потомков Чингисхана. В середине XVI века, при Иване Грозном, в Китай было снаряжено два посольства. В течение XVI–XVII веков русские стали продвигаться на восток, осваивая Сибирь и граничащие с Китаем регионы. В 1608 году Василий Шуйский направил к монголам отряд томских казаков, особо распорядившись также узнать и про Китайское государство и его правителя. Казаки, встретившие со стороны монголов ожесточенный отпор, были вынуждены повернуть назад, но все-таки некоторые сведения о Китае им собрать удалось.
В мае 1618 года по инициативе тобольского воеводы князя И. С. Куракина с целью найти дорогу в Китай и установить с китайской стороной добрососедские отношения направился отряд казаков во главе с владевшим несколькими языками учителем Иваном Петлиным. До Пекина миссия добралась в конце августа. Правда, встретиться с китайским императором казакам не удалось. Дело в том, что, согласно китайской традиции, все люди, в том числе и иностранцы, рассматривались как подданные императора и, следовательно, должны были выражать свои верноподданнические чувства в дорогих подарках и строгом следовании церемониалу, согласно которому послы должны были пасть ниц перед владыкой Китая и стукнуться несколько раз об землю. Подарков у послов не было, как и не было желания присягать на верность «не своему» царю. Но несмотря на это, миссию Петлина нельзя считать провальной: во-первых, казаки провели переговоры с высокопоставленными китайскими чиновниками, во-вторых, они получили официальную императорскую грамоту на имя русского царя с разрешением русским вновь направлять посольства и торговать в Китае
[10]
, и в-третьих, отчет Ивана Петлина об этой поездке – «Роспись Китайскому государству и Лобинскому, и иным государствам, жилым и кочевным, и улусам, и великой Оби, и рекам, и дорогам» – стал наиболее полным после Марко Поло описанием маршрута из Европы в Китай через Сибирь и Монголию.
К середине XVII столетия относятся и первые конфликты, возникавшие на границах (пока, конечно, очень условных) двух государств. Дело в том, что русские постепенно стали составлять конкуренцию маньчжурам и китайцам в таком важном деле, как сбор дани с заселяющих Сибирь и Дальний Восток эвенков, дауров, нанайцев, солонов и других малых народов. Отношение этих таежных народов к русским было гораздо лучше, чем к китайцам, поскольку казаки и ясак собирали необременительный, и за это обещали защиту и покровительство (правда, нужно отметить, что этот факт отмечен только в русских источниках; в китайских, как не трудно догадаться, все выглядело с точностью до наоборот). Визит отправленного в 1654 году для урегулирования спорных вопросов посольства под управлением Федора Байкова оказался, по сути, провальным фактически по тем же причинам, что и миссия Петлина – русским послам предлагалось признать подданство китайского императора, с выполнением соответствующих ритуалов и обрядов. Послы, имея на этот счет строжайшее указание царя Алексея Михайловича, делать это отказались. В результате Байков и его товарищи полгода были фактически арестованы, в это время им угрожали казнью. Правда, до этого дело не дошло, и в сентябре 1656 года Байков и его свита были высланы из Пекина.
