– У новейшей телеатаки на Победу есть причины…
– Именно на основе анализа этой темы можно судить о мировоззрении тех, кто делает погоду на телевидении. Сегодня фактически невозможно сказать доброго слова о войне, чтобы параллельно нас не заставили напомнить о том, каким плохим было государство.
Для меня совершенно очевидно, что смысл масштабного глумления – не просто какая-то свойственная части российской интеллигенции тяга к копанию в грязном белье. Нет, это глумление включено в очень четкую, целенаправленную стратегию, суть которой – окончательное развенчание СССР как главного борца с фашизмом. Отождествить государственный строй Советского Союза с гитлеровским нацизмом, привести нас задним числом к некоему виртуальному новому Нюрнбергскому процессу. А также обесценить подпись Советского Союза не только под документами Ялтинско-Потсдамской системы, но и под всеми документами, лежащими в фундаменте международно-правовой и территориальной системы второй половины ХХ века. После чего с нами можно будет делать все, что угодно. Объявить все, на что мы по праву претендуем и еще пока имеем, результатом «преступного пакта Молотова – Риббентропа и других «преступлений тоталитарных хищников», одним из коих и объявят нашу с вами страну.
Нам сейчас действительно кажется, что от наследия Победы уже мало что осталось. Однако все предыдущие изменения происходили вне пересмотра итогов Второй мировой войны, и они не влекли за собой оспаривания остальных итогов как юридического следствия. Происходящее же сейчас служит как раз подведению всей критики и пропаганды наших недругов под конкретный пересмотр итогов Второй мировой, которые объявляются результатом схватки за мир и его дележа двумя «тоталитарными кровавыми хищниками». Я все время привожу знаменательные слова Буша, произнесенные им на праздновании официального приглашения Литвы в НАТО: «Границы, начертанные диктаторами, исчезают, больше не будет ни Мюнхена, ни Ялты». То есть Ялтинскую систему ставят на одну доску с Мюнхенским сговором.
Речь идет о том, чтобы окончательно демонизировать «сталинский СССР» и объявить страну-победительницу преступной. И тогда будут обесценены все наши подписи под международно-правовыми уложениями, под Уставом ООН, под всеми договорами в сфере разоружения, в том числе и ядерного. Что в перспективе повлечет возможность начать разговор о нынешних границах России, возможность ее исключения из Совета Безопасности ООН с лишением права вето, а также возможность включения в него новых стран без ее согласия.
Противодействие этой стратегии является не просто данью оскорбленной гордости, но непременным условием сохранения России как значимого и самостоятельного субъекта международных отношений и должно стать задачей любого ответственного правительства.
Свою книгу «За что и с кем мы воевали» я специально посвятила разоблачению кампании клеветы на Победу.
В ней, как я надеюсь, коротко, с использованием документов разоблачены все антипобедные мифы, в том числе отождествление коммунизма как доктрины с гитлеровским фашизмом. Так же и миф о пакте Молотова – Риббентропа.
Смысл Второй мировой войны вовсе не в борьбе за американскую демократию, как нам сейчас внушают. Если в этом была цель, то, естественно, через подобную призму можно при желании узреть, что воевали два недемократических государства и сначала было повержено одно из них, а потом, при помощи холодной войны, всех прочих стратегий, – и другой «тоталитарный монстр», а чуть позже – и более мелкие «монстрики» вроде Югославии и Ирака. И теперь Запад может безбоязненно доставлять свою цивилизацию и демократию скорейшим образом, прямо с бомбардировщиков.
Меня поражает, насколько разрушенным оказалось за последние 15 лет наше историческое сознание. Люди порой просто не чувствуют всю коварность ведущегося информационного воздействия!
Невозможно привести какую-либо аналогию с тем постоянным самобичеванием, ворошением собственной истории, что происходит у нас. Это небывалое. Я часто об этом задумываюсь. Да, мы рассуждаем об упадке европейской культуры, о западных бездуховности, дехристианизации сознания, философии «где хорошо, там и Отечество». Но все равно я не знаю на том же Западе примера, когда бы общество позволило глумиться над собственной армией и историей. В России же традиция пренебрежения и презрения к собственной истории со стороны большой части интеллигенции сильна. Такого извращения сознания больше нет нигде. Необходимо не допустить эту тенденцию хотя бы в учебники, не допустить в школу, в университет.
Затаптывается опорный пункт нашего национального самосознания, который мог бы всех объединить, сплотить, дать свет, дать возможность простить друг другу.
«Лит. газета», 2005
Как нам жить с новой Европой
Наталия Нарочницкая унаследовала дело своего отца – академика Алексея Леонтьевича Нарочницкого, историка-энциклопедиста. Потомственный ученый, Нарочницкая обладает не «богемным» (по ее выражению), а государственным видением мира. А потому в своих работах – «Россия и русские в мировой истории» и приуроченной к 60-летию Победы книге «За что и с кем мы воевали» – последовательно отстаивает идею сильного государства Российского. Считая, что в основе государственной зрелости – экономической, политической – лежит зрелое общественное мировоззрение, объединяющие нацию ценности бытия. Именно эта мысль стала главной в нашей беседе об исторических уроках Великой Победы.
– Наталия Алексеевна, рискну быть охаянной многими. Но тем не менее… Горько, что юбилей Великой Победы не обошелся без выноса порядком потрепанных знамен идеологической битвы с тоталитарным советским прошлым.
– Те, кто занимается изучением реальных и мнимых грехов нашего государства, не замечают, что под флагом прощания с тоталитаризмом нас хитро побуждают выкинуть на свалку истории отечественные гробы вовсе не советской, а трехсотлетней российской истории. Ведь территорию Российской империи до революции никто не оспаривал, и собрана она была не большевиками, а Петром и Екатериной. Поэтому навязанный тезис, будто Советский Союз был искусственным образованием, направлен отнюдь не против коммунизма, а против исторического государства Российского. Что при разрушении СССР, с удовлетворением и присущей ему откровенностью констатировал главный разработчик европейской стратегии США Збигнев Бжезинский: «Наконец-то исчезла Российская империя».
Сталина ненавидят не за злодеяния, а за возникшую при нем новую форму великодержавия, хоть немножко напоминавшую территориально историческую Россию. Абсолютно не будучи сталинисткой, а принадлежа к семье, в которой в 37-м году сгинул брат моего отца, а отец долгие годы был братом «врага народа», я тем не менее встаю на защиту военного прошлого нашей страны. Когда мы говорим о внешней агрессии и борьбе против порабощения, споры о том, хорошим или плохим было государство, неуместны. Беда случилась не с государством, а с Отечеством. А эти понятия не тождественны. Война стала именно Отечественной, потому что внешняя агрессия с идеей мирового господства востребовала национальное чувство, не окончательно порушенное классовым интернационализмом. Востребовала чувство национальной солидарности, объединения людей, которые по-разному относились к государству. И это чувство восстановило, казалось бы, на века разорванную нить русской и советской истории.
