— Очень, очень приличные. Даже все встают.
На слова о гербе института, где основной элемент вторичные полимеры, Юрий Михайлович отреагировал:
— Герб в виде смятой бутылки? Или как?
И полный прикол: заместитель директора носил изобретенные институтом носки 15 лет. Ю. Лужков спросил:
— Снимал?
Обычная водопроводная вода, пройдя через фильтр, изобретенный в институте, приобретает — по желанию пьющего — свойства «Боржоми» или «Смирновской», или любой другой жидкости.
— Лучше «Кристалла», — вставил непьющий мэр.
После окончания доклада директора он четко изложил свое видение проблем института, как будто имел текст до того — невозможно 40-минутную речь с ходу проанализировать, отвлекаться по ходу на реплики, выдать четкие рекомендации и предложить готовые решения.
А Ю. Лужков выдал.
— Итак, — сказал он, — давайте по докладу сделаем выводы. Выключите радио. Первое — это очень хорошо, что институт все-таки старается найти себя. И найти себя не как нахлебник, а как самостоятельная экономическая система, которая может обеспечить свою текущую жизнь. Второе — нам нужно развивать те направления, которые он может взять на себя. И я об этом говорю достаточно уверенно, потому что этой публике можно доверять. Третье — нам нужно то, что сделал институт сейчас, максимально использовать.
Не нужно покупать за рубежом баки и многое другое по мелочи — то, что очень многие фирмы в Москве производят. Не знаю, почему нас несет покупать за рубежом, хоть это в два раза дороже.
Дальше: В. Шанцеву следует закупить через регулярные поставки реактивов для химических кабинетов школ в счет взаиморасчетов с городом, институтом. Можно в его структуре еще организовать производство лекарств, не только реактивов, но и лекарств. Даже если сами лекарства вы не будете получать, то таблетирование, размещение и все остальные элементы вы могли бы производить. Мы бы дали вам помещение близко к жилому массиву, к оптимальной зоне. И это супервыгодное дело.
Следующий вопрос. Нужно самым активным и самым решительным образом поучаствовать финансовыми вложениями в инвестиционное направление работы института и то, что уже разработано, реализовывать в городе. И здесь нужно внимательно посмотреть на то, как ведет себя Комитет по науке и технике. Я перестал их чувствовать, хотя тяготею к каким-то новым вещам и разработкам. А от них чаще всего слышу слово «нет». Они за эти годы ни разу ко мне не обратились: «Юрий Михайлович, есть интересная вещь, но нет денег. Те деньги, которые нам выделили, все потрачены. Дайте нам еще, помогите, найдите каких-нибудь 5 миллионов для быстрейшей реализации этого проектика». Никогда. То есть я пока еще не определился окончательно, но я делаю вывод очень неприятный для этой службы, очень неприятный, — закончил свою речь (здесь значительно сокращена. — М.П. ) Ю. Лужков.
Что получилось, а что нет из программы института, сказать не могу — это уже другая песня, но фторированной воды в кранах нет, лекарства недоступны, носки пахнут.
— Специалисты могут делать скидки на местные особенности, но для них это лишь один из факторов. Все равно, говорят они, азбука рынка непреложна: инвестиции, налоги, маркетинг. Что инвестиции пропадут по дороге, налоги не возьмешь с «черного нала», а маркетинг разобьется о мафию, в общие принципы не укладывается, — утверждал Ю. Лужков в своей лекции о российской версии законов Паркинсона.
Возможно, так и вышло в случае с НИИпластмасс. А может, и нет. Тазики пластмассовые, кабины для уличных туалетов клепают по всей стране.
Когда я утверждал, что активность Ю. Лужкова на поприще хозяйственной деятельности постепенно снижалась и превратилась в страстное желание петь и танцевать, то основывался не на умозрительных заключениях, а на первичных документах — расписанных по часам ежедневных «разблюдовках», которые в свое время передал мне Серега Цой в качестве утешительного приза за то, что накатал на меня донос мэру. Даже два.
Кривая активности Ю. Лужкова в своем кресле понижалась. Так, например, 5 сентября 1994 года он предпринял 13 различных действий, считая личный прием, выезды за пределы Красного дома, встречи и совещания, 5 сентября 1996 года — только 8 действий подобного рода. 29 августа 1994 года до 14 часов предпринял 6 действий, двумя годами позже на эту же дату, но до 18.30, — только 8 действий, а вот 29 сентября 1994 года — аж 15 таких действий, завершившихся обедом в посольстве Швейцарии в 18.30. К сожалению, сравнить не с чем — «разблюдовка» за 1996 год на эту дату не сохранилась. Или Серега дал их не полностью.
А вот, например, 6 сентября 1996 года — 7 действий, а 4 сентября — 8, закончившихся празднованием 50-летия А. Куликова на 4-й линии Серебряного Бора. К сожалению, у меня нет более поздних данных, но тенденция к сокращению собственных усилий на посту городского головы отчетливо просматривается. Неслучайно в последние 8 — 10 лет он ничего нового не говорит в своей передаче о себе любимом. Много лет повторяет фразу о том, что не граждане существуют для власти, а власть для граждан, которую впервые озвучил в выступлении с предвыборной речью в своей «керосинке». Речь ему и эту, ставшую впоследствии многоупотребляемой, фразу придумал К. Норкин, автор и редактор его речей и трудов в раннемэрский период. Потом появятся много других.
Но это не оригинальная мысль, а калька, срисованная у В.Ф. Джунковского, дореволюционного городского головы, который в своих «Воспоминаниях» написал: «Не население существует для власти, а власть для населения. Это, к сожалению, многие администраторы у нас не учитывали». Великий администратор напрасно беспокоился — и до сих пор не учитывают. Через 100 лет после его высказывания.
Каковы причины снижения активности мэра? Думаю, их несколько. Во-первых, за счет налаживания работы городских структур он смог позволить себе немного расслабиться, во-вторых, внедрялся, расширялся и процветал бизнес жены, в-третьих, все больше времени стали отнимать светские мероприятия, занятия престижными видами спорта, устройство сада-огорода, пасек и конюшен, в-четвертых, он все больше становился свадебным генералом без обязанностей и обязательств перед кем бы то ни было. Он и самого президента не спрашивал, когда собирался на время оставить Москву. Оставлял — и все.
— А кого я должен спрашивать? — недоумевал он. — Я на государственной должности, несу ответственность за все перед избирателями.
Теперь, после отставки, он несет ответственность только перед своей совестью, только за ошибки, совершенные вольно или невольно, но не признанные. И он их никогда не признает. И прощения просить у москвичей, как просил Б. Ельцин и как просил патриарх Алексий II, он не будет. Не надейтесь. А он сказал бы: не дождетесь.
Вместо послесловия. Делужковизация Москвы началась
Ни в коем разе ни очернять, ни охаивать, ни унижать, ни торжествовать по поводу свалившегося с олимпа титана автор не собирается: кумир поверженный — все бог.
Моя задача гораздо сложнее. Эта книга — попытка, опыт публицистически-психологического этюда, который позволил бы читателю с достаточной долей достоверности узнать — каков он, прежний мэр московский? Настоящий, а не залаченный ублажаемой им прессой, не зашпаклеванный ручным телеканалом, не прилизанный придворными художниками и фотографами, подлинный — без клеветы, ретуши, лести, чернухи и порнухи…
