Хрущев, может быть сам того и не замечая, а может быть и замечая, приводил к ситуации, которая создавала благоприятные условия западным эмиссарам для рекрутирования недовольных. Эмиссары западных спецслужб брали «гонимых» под свое «крыло», а значит, под влияние.
* * *
Между тем обстановка внутри СССР все более накалялась. Хрущевым были недовольны даже его выдвиженцы в высших эшелонах власти. После смерти И. В. Сталина Никита Сергеевич Хрущев объявил о необходимости омоложения руководящих кадров партии и государственного аппарата. Люди старше пятидесяти лет, по его словам, уже «уезжают с ярмарки». Следовало ускорить процесс их отъезда, а на «ярмарку» зазывать молодых подготовленных людей. Среди пришедших выделились А. Н. Шелепин, П. М. Машеров, К. Т. Мазуров, В. В. Щербицкий, Н. А. Егорычев, Н. Р. Миронов, А. И. Аджубей, многие другие.
Возражений такая линия не вызывала, если бы ее осуществление не носило аврального характера. Постепенная смена поколений, безусловно, была бы полезной. Хрущев, правда, недолго настаивал на осуществлении объявленной кадровой политики и по мере утверждения во власти стал забывать «дорогу с ярмарки».
На волне демократизации все заметнее стал вырастать культ личности Хрущева. Он все более концентрировал власть в своих руках, поощрял славословие в свой адрес, стал безапелляционен в суждениях и действиях. Все чаще единолично решал важнейшие государственные дела. Вокруг него сложился круг приспешников, среди которых выделялся зять — Алексей Иванович Аджубей, нередко подменявший собой руководство МИД СССР.
Особую тревогу вызывали бесконечные реорганизации, не позволявшие вести дела, отвлекавшие кадры от повседневной работы. Нагляднее всего это проявилось в разрушении структуры Госплана СССР. Планирующий и контролирующий центр заменили отраслевыми структурами, стоявшими далеко от общегосударственных интересов. Развитие отрасли во многом стало определяться пробивной способностью ее руководителя. Пагубным оказалось и отсечение от Госплана проблем снабжения, контроля за ценами, стратегического планирования. Эти функции были переданы Госснабу, Госкомцен, различным государственным комитетам, комиссиям.
Вместе с тем появились тенденции вождизма. Подхалимы сняли фильм «Наш Никита Сергеевич», провозгласили «великое десятилетие» правления Хрущева. Все это вызывало определенную настороженность, порождало сомнения в искренности лидера, объявлявшего одно, а на деле получалось совсем иное.
Естественно, что создавалась атмосфера не в пользу Хрущева. Авторитет, созданный на критике культа личности Сталина, падал. Нововведения Хрущева вызывали непонимание, а затем и сопротивление. Многие начинания не встречали той поддержки, которая являлась характерной для первых лет пребывания Хрущева на посту лидера партии.
Первое серьезное столкновение произошло при принятии решения о создании вместо единых руководящих органов партии двух независимых: промышленных и сельских. Против этого выступил в то время кандидат в члены Президиума ЦК КПСС Председатель Совета Министров Украины В. В. Щербицкий. Поддержки он не получил, хотя недовольных такой реорганизацией партии, а затем и советских органов было хоть отбавляй. Щербицкий поплатился постом Председателя правительства и, получив в награду инфаркт, переехал в родной Днепропетровск. Но след его выступления сохранился. О нем в партии знали, и поступок Владимира Васильевича высоко ценили.
* * *
Наступил октябрь 1964 года. Н. С. Хрущев был освобожден от занимаемой должности. Л. И. Брежнев получил на Пленуме ЦК КПСС полную поддержку. Его поддержала партия. Назначение на пост Председателя Совета Министров СССР Алексея Николаевича Косыгина, имевшего непререкаемый авторитет во всех слоях населения, еще более укрепило позиции вновь избранного руководителя партии.
Среди тех, кто поддержал Брежнева, одну из главных ролей играл Александр Николаевич Шелепин. Вокруг него, как бывшего комсомольского лидера, естественно, сложилась группа молодых руководителей, поднявшихся на волне прихода Брежнева к власти и, надо сказать, активно его поддерживавших.
Однако не все шло гладко. Молодые люди, не скрывая своей радости, всюду (кстати и некстати) восхваляли Шелепина, что вызывало настороженность старшего поколения. Шелепин, к сожалению, недооценивал такой ситуации, а может быть, ему и нравилось слыть «железным Шуриком».
Вокруг Брежнева сложилась группа главным образом из числа работавших с ним в Днепропетровске и Молдавии (Черненко, Щелоков, Тихонов, Кириленко, Цуканов, Грушевой, Епишев, Цвигун, Цинев и другие), занявших важные посты в партийном и государственном аппарате.
Они конфликтовали с выходцами из комсомола, боялись их роста и систематически доводили до Брежнева информацию о якобы вынашиваемых «комсомольцами» намерениях отстранить его от власти. Немало кивков делалось и в сторону Косыгина. Ложь обладает силой, а злонамеренная тем более. Так и случилось то, что случилось.
Первым был удален с высоких постов Шелепин. Он был избран Председателем ВЦСПС, а затем был назначен заместителем председателя Государственного комитета СССР по профтехобразованию, откуда и ушел на пенсию. Такая участь постигла и многих его сподвижников по комсомолу (Месяцева, Павлова, Семичастного, Тикунова, Мазурова).
Произошел новый кадровый переворот, приведший к постарению кадров и ставший, безусловно, одной из основных причин застоя.
На поверхности осталось несколько фигур, не определявших политику государства. К тому же они были одиноки. Урок Шелепина остался у многих в памяти. И здесь нельзя забыть Миронова. Он сыграл важную роль и в дни подготовки октябрьского 1964 года Пленума ЦК КПСС, и на самом Пленуме как заведующий отделом административных органов ЦК. Думаю, что не случись трагедии в Югославии, когда на второй день после Пленума погибла в Белграде советская военная делегация, в составе которой он находился, многое могло бы сложиться по-иному. Николай Романович Миронов сумел бы стать человеком, который не допустил бы раскола между молодыми и стариками. А в партии он, безусловно, занял бы видное положение.
Яркой личностью проявил себя и П. М. Машеров — на посту первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии. Он добился расцвета Белоруссии во всех отношениях. Думаю, что партизанская республика выиграла еще и потому, что основное ядро руководителей в республиканском и областном звене составляли люди, прошедшие горнило войны. Такого не было ни в одной республике и даже в областях РСФСР.
Это были те люди, которым сама судьба предназначила ведущую роль в дальнейшем укреплении государства. Именно они могли подготовить смену себе, передать ей свой государственный и политический опыт, предотвратить приход во власть людей слабых или совсем не подготовленных для управления партией и государством. К сожалению, этого не получилось.
Сейчас принято ругать «эпоху застоя» и критиковать Л. И. Брежнева, но Брежнев в свои первые годы был очень активен. Ему было трудно, многие вещи надо было выправлять, а как только он начинал это делать — раздавался крик, что это — возврат к сталинизму. Он притормаживал, прислушивался к этим крикам. И все-таки при Брежневе начался рост благосостояния народа, налаживалась экономика. А когда он фактически вышел из строя, то его окружение, боясь его ухода и цепляясь за власть, повело страну к развалу, отойдя от многих принципов социализма. Стала развиваться появившаяся при Хрущеве система подношений, взяток, преимущество в обеспечении номенклатуры. Потом появилась небрежность в отношении к трудящимся, к их заявлениям — все это неизбежно приводило к разрыву между обществом и властью… В последние годы секретари обкомов, ответственные работники в основном отдыхали за границей, правда, по приглашению компартий. Стал появляться новый образ жизни, пошло еще более сильное расслоение общества.
