«Сегодня, 29 сентября 1978 года, около 5:30 утра личный секретарь папы против обыкновения не найдя Его святейшества в личной часовне, вошел в его спальню, где и обнаружил папу мертвым. Свет был зажжен, и папа сидел на кровати, словно бы собирался почитать на ночь. Немедленно явившийся доктор Ренато Буццонетги констатировал смерть, которая наступила, по его мнению, накануне около 23:00 вследствие обширного инфаркта миокарда».
Позднее в информационных сообщениях уточнялось, что этим секретарем был отец Маджи, который, по заявлению Ватикана, обычно служил мессу вместе с папой в 5:30 утра, и что читал папа книгу под названием «О подражании Христу». Авторство этого трактата обычно приписывают Фоме Кемпийскому — христианскому писателю XV века.
Помимо пузырька с лекарством, бумаг и завещания папы, его очков и тапочек, из официального заявления непонятно куда исчезли сестра Винченца и тот факт, что именно она обнаружила тело. Двух часов и сорока пяти минут Вийо и его советникам не хватило, чтобы связать концы с концами, сочиняя правдоподобную историю. И пока газеты, радиостанции и телевизионные каналы свободного мира разносили новости, основываясь на информационных сообщениях Ватикана, Вийо, пытавшийся не допустить течей в корпусе своего корабля, столкнулся с трудностями.
Мысль подложить в мертвые руки папы книгу средневекового автора, возможно, пришла в голову Вийо неожиданно, как по вдохновению свыше. Но дело оказалось не только в том, что в спальне папы не нашлось такого трактата, этой книги вообще не было в папских апартаментах. Принадлежавший Лучани экземпляр еще не успели привезти из Венеции, и когда несколькими днями ранее папе потребовалось уточнить цитату, он послал Лоренци одолжить книгу у своего ватиканского духовника. Ее секретарь папы вернул владельцу задолго до смерти понтифика. Дон Диего возражал против сфабрикованной лжи о смерти папы, и от его протестов отмахнуться так просто не получалось. Ватикан продолжал твердить свое, придерживаясь этой версии, вплоть до 2 октября — четыре дня. В течение первых четырех дней ложная информация преподносилась Ватиканом всему миру как чистая правда.
Многих распространяемая Ватиканом дезинформация ввела в заблуждение. Например, была выдумана история, будто незадолго до 22:00 часов 28 сентября Маджи заходил к папе в спальню. Исходивший из самой курии рассказ изобиловал подробностями: будто Маджи поведал папе об убитом в Риме студенте и Лучани ужаснулся: «Неужели эти молодые люди опять стреляют друг в друга? Нет, это ужасно!» И эти слова якобы были последними в жизни Иоанна-Павла I, о чем широко сообщалось, как и о том, что, возможно, принесенные Маджи ужасные новости объясняют скоропостижную смерть папы, умершего от разрыва сердца. Но никакого разговора между Маджи и Лучани не было. Это выдумка Ватикана.
Еще одним лживым измышлением Ватикана было утверждение, будто бы у папы было обыкновение вместе с Маджи служить мессу в 5:30. В действительности месса в папских апартаментах начиналась не ранее 7:00 утра, а время между 5:30 и 7:00 папа проводил в размышлениях и молитве, обычно в одиночестве, лишь иногда к нему в 6:30 присоединялись Маджи и Лоренци. Образ встревожившегося, не находящего себе места Маджи, когда папа не появился к мессе, — целиком откровенная ложь Ватикана.
Весь мир был в шоке от внезапной и безвременной смерти Иоанна-Павла I. Массивные бронзовые двери собора Святого Петра затворены, флаг Ватикана приспущен до середины флагштока — таковы были внешние признаки случившегося, но известия о смерти Альбино Лучани были настолько ошеломляющими, что миллионы людей присоединялись к сомнениям и недоверию, выраженным вслух его личным врачом. Иоанн-Павел I вселял радость в сердца людей. Как случилось, что избранник самого Господа так скоро покинул их?
Кардинал Виллебрандс из Голландии, который возлагал огромные надежды на понтификат Иоанна-Павла I, сказал: «Это катастрофа. Не могу найти слов, чтобы выразить, как счастливы мы были тем августовским днем, когда избрали Лучани. Сколько было надежд. У нас тогда было такое прекрасное чувство, как будто в нашу церковь вот-вот повеет свежим ветром».
Кардинал Баджо, один из тех, кого Лучани со всей решительностью хотел удалить из Рима, был более сдержан в чувствах. «Господь использует нас, но не нуждается в нас». Он произнес эти слова рано утром, после того как увидел мертвое тело. «Он был для нашей церкви как будто приходским священником», — добавил он. Когда же кардинала спросили, что будет дальше, Баджо хладнокровно ответил: «Изберем нового папу».
Впрочем, Баджо был скорее исключением. Большинство испытывали острое чувство утраты и потрясения. Когда кардинал Бенелли в 9:00 наконец вышел из своих покоев, его тотчас же окружили репортеры. Не утирая катившихся по лицу слез, он сказал: «Церковь потеряла такого человека, который был ей сейчас так нужен. Мы все глубоко переживаем. Мы покинуты и охвачены страхом. Человек не в состоянии объяснить этого. В такие моменты тяжело что-то говорить».
А в Ватикане намерение Вийо безотлагательно приступить к бальзамированию тела папы столкнулось с непредвиденными трудностями. Кардиналов Феличи в Падуе и Бенелли во Флоренции, которые были полностью в курсе всех кадровых назначений, намеченных папой Иоанном-Павлом I, подобное решение обеспокоило, о чем они и заявили в телефонном разговоре с Вийо. Да и по всей Италии раздавались голоса о необходимости проведения вскрытия. К этому мнению и в подобных обстоятельствах Бенелли и Феличи склонны были, по крайней мере, прислушаться. Если забальзамировать тело, то последующее вскрытие лишено смысла, если причиной смерти был яд.
Официально Ватикан делал вид, будто тело папы Иоанна-Павла I было забальзамировано перед тем, как его выставили для прощания в Сала Клементина в полдень в пятницу. В действительности те, кто пришел в тот день проститься с папой Лучани, видели его тело таким, каким его создала природа, а вовсе не в забальзамированном виде. Отец Диего Лоренци сказал:
Тело перенесли из личных покоев в Сала Клементина в папских апартаментах. К тому времени никакого бальзамирования сделано не было. Папу Лучани облачали в погребальные одежды отец Маджи, монсеньор Ноэ и я. Мы с отцом Маджи оставались возле тела до 11:00 утра. К тому времени явились Синьораччи, и тело унесли в Сала Клементина.
Прощание с папой Иоанном-Павлом I представляло собой разительный контраст с тем, что происходило после кончины Павла VI. Тогда мало кто проявлял какие-то эмоции возле гроба папы; теперь же шел непрерывный людской поток. В первый день проститься с Иоанном-Павлом I пришло четверть миллиона человек. С каждой минутой все сильнее становились подозрения, что папа умер не своей смертью. В зале было слышно, как проходившие мимо неподвижного тела мужчины и женщины вполголоса говорили: «Кто сделал это с тобой? Кто убил тебя?»
Тем временем между немногими кардиналами, собравшимися в Риме, углублялись разногласия, касавшиеся необходимости вскрытия. Если Альбино Лучани был бы рядовым жителем Рима, то тело его вскрыли бы без всяких споров. Итальянский закон запрещает бальзамировать тело покойного в течение 24 часов после смерти, за исключением случаев, когда на то имеется особое разрешение, выданное судьей. Если бы при аналогичных обстоятельствах умер итальянский гражданин, то вскрытие было проведено обязательно. Отсюда следует мораль: если гражданин Италии желает, чтобы после его смерти были предприняты все требуемые законом меры, то лучше ему не быть главой Римско-католической церкви.
