Личности такого масштаба, как Сталин, однозначными быть не могут. А он неоднозначен вдвойне, втройне, если не учитывать ту обстановку, которая была на планете.
Природа везде закладывает последовательность. В растительном мире цветение сада сменяется жухлыми листьями. У человеческого дыхания свой ритм: вдох — выдох, вдох — выдох. И в политике всех государств одно сменяется через цикл другим: вслед за либерализацией общественных отношений идет ужесточение нравов, усиление экстремизма. Явление это всеохватно.
Эпоха Сталина попала в зону ужесточения, экстремизма. Террор катился по Европе и Азии — диктаторские режимы, концлагеря. Фашизм, именуемый мягко расизмом, поразил Соединенные Штаты. В 1922 году «самый демократичный суд» в мире — Верховный суд США принял постановление, согласно которому иммигрантам монголоидной расы запрещалось давать американское гражданство. А в 1941 году янки соорудили у себя десять концлагерей для японцев, проживающих на территории страны и являющихся ее гражданами. В лагеря поместили 120 тысяч человек — депортация по-американски. И никто в западном мире не вякнул о жестокостях режима США. А затем по Америке разгуливал маккартизм — охота на тех, кто не солидарен с Бнай Бритом.
Даже в совестливой Канаде разделение людей по этническим признакам было возведено в государственную политику. В 1938 году Германия захватила Судеты, и оттуда побежали враги Гитлера. Канада согласилась принять три тысячи немцев, но только шесть еврейских семей. На журналистский вопрос «почему?» госсекретарь этой страны Блэйр ответил: «Даже один еврей — это слишком много!» Сталин тогда дал «добро» на въезд в СССР отвергнутых Западом беженцев.
Как интернационалист и радетель о благе Отечества он принимал всех невзирая на национальности и сажал воров невзирая на ранги. Правда пользовался методами, какими пользовался мир того времени. Просто Бнай Брит выделил именно его для злобной атаки, потому что не может простить своего поражения и будет дальше мстить через своих подпевал в Кремле. У Сталина, как любого другого вождя, была собственная система координат, но она не могла радикально отличаться от общей системы. Так на одной грядке из одних и тех же семян не растут разные овощи.
10
Точного совпадения параллелей в политике не бывает. Но аналогии настоящего с прошлым России просматриваются по сути. Мы поднялись по спирали и вышли на прежний круг. В финале и там разруха в результате гражданской войны режима с народом, и здесь разруха — как продукт усилий Кремля по деиндустриализации страны и демонтажу всего того, на чем держался ее суверенитет.
Нынешняя власть погрузилась всецело в заботы о своем личном обогащении и прислужничество западным покровителям, при чем даже не старается это скрывать. Контроль над сырьевыми источниками России утрачен, а все виды ресурсов перекачиваются за рубеж. По прикидкам экономистов, вывод ельцинистами капиталов — легальных и нелегальных составил примерно два триллиона долларов.
Усиливая эксплуатацию и чиновничий произвол, власть беспрестанно придумывает новые меры, которые толкают вверх уровень бедности. Нацию загоняют в угол.
К роскошествам наш люд не привык и терпел бы лишения, будь они вызваны общей бедой — либо войной, либо необходимостью залечивать раны после нашествия западных варваров. Правда терпеть готов вместе со всеми. Но войны нет, в стране ресурсов больше чем надо, а жизнь все хуже и хуже. Причем, чем хуже живется простому народу, тем богаче делаются чиновничество и всякие шаромыжники, облепившие власть.
Русскую натуру, у которой справедливость на первом месте, это приводит в негодование.
А негодование вызрело в ярость, когда вся эта мразь стала кичиться своей вседозволенностью, выставляя напоказ украденные богатства. Потешаясь при этом с экранов ТВ над теми, кого она облапошила. Долой стыд, пусть торжествует презрение к «маленькому» человеку!
«Поезда Троцкого», — кортежи с мигалками безнаказанно калечат и убивают бесправных людей, «латыши Троцкого» — менты ломятся в двери с облавами, «проститутки Троцкого» — попса ложится под грязные деньги на виду у детей. И повсюду, что называется, «мертвые с косами стоят», т. е. катится вал беззакония под лозунгом ельцинизма: «Мир дворцам нуворишей — война хижинам плебеев!» Не нравится? Тогда вот вам репрессии. Сочлененные в мафию представители власти с выгребателями недр, ростовщиками, спекулянтами и рэкетирами ведут себя, как пьяная солдатня вражеской армии на оккупированной территории.
Все это наслаивается в сознании людей и нестерпимо давит на чувство достоинства, заставляя включать генетическую память. Без хозяина — страна сирота. А кто был твердым хозяином, который не хапал сам и бросал гнить в тюрьмах высокопоставленное жулье? Сталин! Своей семье после смерти вождь оставил «пять курительных трубок, два кителя белого цвета, два кителя серого цвета…, коробку нижнего белья» (из описи имущества), а для общества — мощную ядерную державу. К его призраку обращается теперь мысль втоптанных в унижение: «Вернись!»
Сталин все настойчивее стучится в двери России. Неслучайно вокруг его имени разгорается нешуточный спор. Опросы населения фиксируют рост доверия к вождю. А реакция на это Кремля, «наших» и олигархического телевидения однозначная: скрежет зубовный. Для них только от имени генералиссимуса уже веет холодными ветрами Колымы.
Генетическая память народа поднимает из временных глубин не Сталина — человека, не усатого рябого грузина, с его слабостями, восточной хитростью и сверхподозрительностью. Эти «мелкие» детали давно забылись. В общественном мнении востребован и утверждается Сталин — символ, Сталин — мечта о справедливом порядке, Сталин — укротитель антирусской разнузданности. Мода на «Сталина — бескорыстного», готового идти на все ради блага Отечества, при нынешнем уровне развязности Паханата, видимо, приобретет размах эпидемии.
Общество созревает до готовности встретить аплодисментами диктатора новой формации, и Кремль сам ведет его к этому, потеряв чувство самосохранения. Общество, наученное горьким опытом СССР, на сей раз, возможно, не станет терзаться в сомнениях, а сразу выберет определенную позицию перед чертой «или — или»: или летальный исход для страны, или «хирургия» в понимании Сталина.
Мне как демократу первой волны — нас называют наивными идеалистами — хотелось жить в государстве, где все сбалансировано и направлено на благо людей: ответственный президент, полноценный парламент, независимые суды и средства массовой информации. Никто не мог бы забраться за правами в огород другой власти или злоупотреблять положением в корыстных целях, потому что взаимоконтроль и система сдержек не позволяли этого сделать. Они не позволяли бы также ущемлять как политические, так и экономические свободы и утверждать неравенство граждан перед законом. Мы по наказам народа начинали этот процесс.
Не получилось.
Мы, и я в том числе, помогли прийти к власти Ельцину, проигнорировав по недомыслию евангельскую заповедь: «Остерегайтесь лжепророков. Они приходят к вам в овечьем обличии, на самом же деле они — волки свирепые. По плодам деяний вы узнаете их» (Новый завет, от Матфея). Один он не в силах был развернуть в противоположенную сторону начатый в России процесс. Многие способствовали ему: съезд народных депутатов РСФСР оттачивал волку зубы пока он не загрыз съезд, интеллигенция науськивала, чтобы он рвал этими зубами законы, а мы, журналисты, выдавали людям звериный рык за овечье блеянье. Да и толпы доверчивых граждан митинговали в поддержку Бориса Николаевича.
