И еще одно сообщение из Токио в Москву, датированное 24 июня, о тройственных переговорах. И на этот раз источником информации был посол Отт. Японское правительство выдвинуло новые предложения, которые в основном сводились к следующему: в случае войны между Германией и СССР Япония автоматически включается в войну против СССР; если Германия и Италия будут вести войну с Англией, Францией и СССР, то Япония также автоматически присоединится к Германии и Италии. Но если Германия и Италия начнут войну против Англии и Франции, то Япония начнет военные действия против этих стран только в зависимости от общей обстановки. Иными словами, только тогда, когда начало таких действий будет выгодно Японии. В течение полугода информация из Токио о тройственных переговорах подтверждала одно – японская военщина считает своим основным врагом Советский Союз и при поддержке Германии и Италии готова начать с ним войну в любое время. Только бы начали на Западе, только бы оттянули войска с Дальнего Востока, и тогда дивизии Квантунской армии сразу же перейдут в наступление. При этом не считались ни с чем. Ни с тем, что армия и экономика империи не выдержат войну на два фронта против Советского Союза и Китая, ни с тем, что техническое оснащение Квантунской армии значительно отстает от техники и вооружения советских дальневосточных войск, ни с тем, что крупных механизированных соединений нет в Маньчжурии, но они есть по ту сторону Амура в советских войсках.
Информацию Рамзая из Токио подтверждал и дополнял своей информацией советский военный атташе в Японии. В сборнике документов только две его радиограммы, но и они весьма характерны. В телеграмме от 15 августа так же, как и в радиограммах Рамзая, подчеркивалось, что дворцовые и финансовые круги пойдут на заключение военного союза только против СССР, но не против всех демократических стран, чего требуют Германия и Италия. Представители военно-морского флота также поддерживали в то время могущественную финансовую группу, стоящую за расширение континентальной агрессии. Следующая телеграмма военного атташе была получена в Москве 31 августа. Шестая японская армия была разгромлена на Халхин-Голе, и правительство Хиранума после заключения советско-германского договора ушло в отставку. В телеграмме подчеркивалось, что, несмотря на смену кабинета, политика Японии в основном остается прежней. Первостепенной задачей остается продолжение агрессивных действий на материке и расширение военной подготовки страны. Также отмечалось, что следует ожидать урегулирования взаимоотношений с США и Англией и дальнейшей провокационной политики в отношении Советского Союза. Естественно, что такая информация имела большое значение при планировании внешнеполитических акций Советского правительства.
Информация Зорге была абсолютно точной, источники – вполне надежными. Но Зорге был не только разведчиком, но и крупным ученым, исследователем, крупнейшим специалистом по экономическим, политическим и военным проблемам Дальнего Востока. Он не только собирал и передавал в Москву ценнейшую информацию, но и давал свои оценки событиям в этом районе земного шара. Именно потому, что он был крупным ученым и исследователем, его оценки и анализы событий были правильными и точными. Но лучше представить слово самому Зорге. Уже потом в тюрьме Сугамо в своих записках, написанных в камере смертников, он говорил об этой стороне своей разведывательной деятельности: «Наконец, благодаря своей исследовательской работе, я не только мог собирать необходимую информацию и точно передавать ее – я был в состоянии давать свою собственную оценку положению, с точки зрения экономической, политической, военной. В отправлявшихся мной радиограммах и докладах содержался не только основной материал, в них было много такого, что заключало в себе анализ, вытекавший из отдельных документов и донесений. Моим правилом было сообщать о вещах, в отношении которых для меня существовала полная ясность. Когда я считал, что мое мнение или политический анализ правильны, я без колебаний сообщал об этом в Москву».
Со специальными курьерами через Шанхай, Гонконг, Манилу и другие города из Токио в Москву поступали ролики микропленки с подробными докладами о международном и военном положении Японии. В них содержался анализ развития важнейших событий после того, как фактическая информация была передана через радиостанцию Клаузена. Опираясь на обширную информацию и результаты своей исследовательской работы, Зорге старался нарисовать правильную и объективную общую картину изменившейся обстановки и развития основных событий в мире. При этом главным в докладах 1939 года была внешняя политика Японии и Германии и их взаимоотношения друг с другом. В июне обстоятельный доклад поступил в Москву. Оценки и выводы о военно-политическом положении на Дальнем Востоке, перспективах военного сотрудничества Германии и Японии и вероятных сроках готовности этих стран к будущей войне за мировое господство были абсолютно точными. Сейчас, спустя 60 лет, когда читаешь этот документ, удивляешься прозорливости и политическому предвидению советского разведчика. Вот выводы из этого доклада:
«1. Военное выступление Германии и Японии против СССР в ближайшее время маловероятно. Германия всецело поглощена подготовкой захвата Польши и борьбой против Англии и едва ли в ближайшем будущем сможет проявить интерес к вопросу войны против СССР. В течение нескольких ближайших месяцев должна решиться судьба Польши…
2. Затянувшаяся война в Китае вызывает напряжение всех сил Японии. Об одновременном развязывании войны против СССР без поддержки со стороны Германии не может быть и речи. Японские вооруженные силы – армия, флот, авиация – требуют основательной реорганизации и перевооружения… Завершение этой реорганизации потребует еще 1,5 – 2 года, то есть Япония будет готова к «большой войне» не раньше, чем в 1941 году.
3. Вступая в союз с Германией и Италией, японцы не будут себя связывать так безоговорочно, как Германия и Италия. Если Германия и Италия развяжут войну, то Япония предпримет на Дальнем Востоке определенные враждебные акты против Англии и Франции и, в частности, не пройдет в своих действиях мимо Сингапура».
В этом докладе перспектива и сроки развития событий как в Европе, так и на Дальнем Востоке были определены правильно. Вывод Зорге о том, что Япония еще не готова к большой войне с Советским Союзом, имел особенно важное значение для определения внешнеполитического курса нашей страны на Дальнем Востоке. Для того чтобы сделать такой вывод в июне 1939-го до августовского разгрома 6-й армии, когда уже многое стало ясным и в Москве, и в Токио, требовались смелость и мужество, ответственность за свои слова и обширнейшие и всесторонние знания всего комплекса дальневосточных проблем, на основании которых этот вывод и был сделан.
Чем же объяснялась эта казавшаяся фантастической прозорливость советского разведчика? Чем объяснить то, что, не имея доступа ко многим совершенно секретным документам, он мог прогнозировать развитие событий, абсолютно точно предсказывать их сроки и безошибочно определять пути развития агрессии Германии и Японии. Он был в первую очередь ученым, исследователем, а уже потом выдающимся разведчиком Второй мировой войны. И именно то, что он был ученым и исследователем, определило его блестящую деятельность в разведке. Поэтому в его арсенале и на его вооружении было все то, что бывает на вооружении ученого. Обширные знания, огромная работоспособность, проницательность ума. Отсюда и его блестящие оценки политических и военных вопросов, и великолепное прогнозирование событий в будущем, позволявшее ему заглядывать на годы вперед и не ошибаться.
