Во время беседы у Гудзя возникла мысль: «Вот кого надо послать курьером в Харбин, предварительно убедив его, чтобы он бросил свои дурацкие задумки о терроре – жизнь отдать всегда успеешь, а занялся бы делом более безопасным и более эффективным и серьезным. И если уж рисковать, так действительно за большое антисоветское дело. Будучи посланным за рубеж от мифической контрреволюционной группы, но абсолютно уверенный в действительности существования такой организации, он пробьется через „железный занавес“ и если попадет в японскую мясорубку, то сумеет из нее выйти сухим».
Продумав со всех сторон этот исключительный вариант, получили санкцию руководства. Был разработан план создания «окна» на границе и посылки через него курьера с письмом от иркутской группы в Харбин. Курьеру дали кличку «Темный».
Для первого перехода границы нужно было организовать «окно» с нашей стороны. Найти командира из погранотряда, «завербовать» его, тщательно продумать и обосновать причину вербовки, сообщить об этом в письме харбинскому корреспонденту, с которым на ту сторону должен был идти «Темный». И сделать это так, чтобы у японцев не возникло ни малейшего подозрения и чтобы версия вербовки выдержала возможную проверку. В Иркутске хорошо понимали, что «Темному» и в жандармерии, и в контрразведке зададут десятки вопросов о переходе, об обстановке на границе, о поведении советских пограничников. Все его ответы будут тщательно проверяться и перепроверяться, сопоставляться с имеющимися у японцев данными о режиме в нашей погранполосе. Малейшие неточности и неувязки в его ответах вызовут подозрение у японских контрразведчиков. А это означало бы полный провал и конец так и не развернувшейся еще операции «Мечтатели». Поэтому к первому переходу «Темного» готовились очень тщательно.
Подготовкой курьера к первому переходу границы под руководством чекистов занимался Серебряков. «Темного» изолировали, поселив его в целях конспирации на несколько месяцев в глухом поселке недалеко от границы.
Серебряков говорил ему во время инструктажа, что главное – незамеченным перейти границу с нашей стороны. Обстоятельства перехода курьер должен был знать, как и то, что «окно» организовал Серебряков, завербовав на свою сторону начальника заставы погранотряда. Он внушал «Темному», чтобы за ту сторону он не беспокоился, так как там «свои» люди, сочувствующие нашему делу.
– Ты объясни, – говорил он, – что пробираешься в Харбин к своим людям. В крайнем случае, назови японскому начальнику фамилию Кобылкина. Они пропустят, должны пропустить. Объясни, что у нас в СССР есть солидные люди, которые недовольны советским режимом. Организация установила связь через кордон в первый раз, и она не знает, как отнесутся японцы к нашему курьеру. Японским жандармам не надо рассказывать все про нашу контрреволюционную организацию. Во что бы то ни стало надо прорваться к своим русским братьям, оторванным от родины, но свободным от красного кошмара. Твоя задача добраться до Харбина, отдать письмо, получить ответ, а затем найти путь через «окно» обратно. Японцы должны помочь перейти границу в том месте, где будут ждать свои надежные люди.
«Темный» должен был отвечать на любые вопросы японских жандармов свободно, все, что он знал. А знал он не так уж много – курьер и есть курьер. Опыт организации «Трест» в создании «окон» и посылки курьеров был использован в полной мере.
Для организации «окна» и перехода границы нужен был человек, отлично знавший местные условия, обстановку на границе, действия японских пограничных и жандармских органов. Выбор пал на Макара Семеновича Яковлева. Сибиряк, уроженец Забайкалья, участник гражданской войны – он несколько лет проработал в Читинском оперативном секторе ОГПУ и по рекомендации Гудзя, который познакомился с ним во время командировок в Читу, был переведен в Особый отдел Полпредства. Местные условия и обстановку на границе Яковлев знал превосходно. Ему и была поручена первая переброска «Темного» на ту сторону.
Подготовка закончилась, и «Темный» должен был уйти за кордон. К этому времени Яковлев познакомил «Учителя», такой псевдоним в операции был у Серебрякова, и фельдшера. Это было необходимо для того, чтобы в дальнейшей работе постараться избежать возможных недоразумений. Они должны были знать друг друга.
«Темного» под видом племянника Серебрякова отвезли в поселок Абагайтуй на квартиру фельдшера. Здесь была последняя остановка перед переходом границы. Линия границы проходила по протоке реки Аргунь. Место для перехода было очень удобным. Яковлев снял погранпосты с этого участка границы и остался с начальником заставы Иваном Морозовым. Это был единственный командир пограничников, участвовавший в операции. Вдвоем они наблюдали за переправой «Темного» на тот берег.
«Учитель» вернулся, а «Темный» ушел в Маньчжурию. Были обусловлены примерное время пребывания на той стороне, сроки возвращения, маршруты, по которым Олейников мог выйти на нашу сторону. Оставалось ждать и надеяться, что первый переход границы закончится благополучно.
«Темный» вернулся. Были на той стороне и изощренные допросы, и избиения, и угрозы расстрела. Но держался он искренне, веря в принадлежность к организации. Эта искренность и помогла ему в поединке с японскими контрразведчиками. Ему поверили, отпустив обратно, но и решили проверить, как он перейдет границу. О бдительности советских пограничников японской контрразведке было хорошо известно. Но все обошлось благополучно, и «Темный» вернулся на советскую территорию, имея при себе листовки, деньги, оружие, задания и, что самое главное, договоренность с японской стороной о дальнейших переходах границы. «Окно» сквозь японский «железный занавес» было прорублено, и начались регулярные ходки через границу.
На ту сторону уходили шифрованные письма с «информацией» о положении в Совдепии. Из-за кордона поступали посылки с литературой, оружием, заданиями по шпионажу. Переходы границы проходили в разное время года. Всегда оговаривалось время возвращения, когда на нашей стороне ждали и гарантировали безопасный переход границы, сигналы, пароли, явки. Яковлев всегда был на месте и обеспечивал безопасный переход границы. Он был провожающим и встречающим, и «окно» нормально работало в результате его повседневной трудной деятельности.
Принимали Олейникова и людей, которые его сопровождали из-за кордона. Потом «Учитель» с принятыми людьми уходил на конспиративную квартиру фельдшера. Там разоружали «гостей», отбирали оружие, литературу, термитные заряды для диверсий, выдавали документы и сопровождали в Читу. Делал это «Учитель». Там, на квартире Гудкова, писался подробный отчет, который переправляли в Иркутск. «Окно» надежно работало, и серьезных осложнений не было. Была обычная повседневная работа – «чекистские будни».
Так прошел 1933 год. К его концу можно было подвести итоги. Канал выброски японской агентуры на нашу территорию был надежно перекрыт. Японскую разведку и ее филиалы в городах Маньчжурии удалось убедить в том, что «организация» обеспечивает переправу ее людей через границу, выполнение ее заданий и получение нужной информации. Все, кто приходил из-за кордона и уходил обратно, видели и слышали только то, что хотели контрразведчики, и уносили с собой ту информацию, которая была необходима для успешного продолжения этой операции.
