Однажды автору довелось лично убедиться в их «мастерстве». 18 мая 2007 года на заседании одной из специализированных комиссий Государственной думы, где рассматривался проект бюджета на три года вперед, один из депутатов вдруг спросил: «Почему в проекте не предусмотрены средства на создание и последующую деятельность Следственного комитета Генеральной Прокуратуры РФ, ведь речь идет о десятках миллиардов рублей?». В зале повисла гробовая тишина. Представитель прокуратуры таращил глаза и не мог ответить, почему так случилось. Представитель Министерства финансов открутился, сказав: «Дело в том, что в законе о создании Следственного комитета было сказано, что для претворения его в жизнь не понадобится дополнительных бюджетных средств». Президент РФ тоже подписал закон, не обеспеченный финансированием, по вине своих помощников из администрации. Немая сцена длилась несколько минут, пока кто-то из правительства не бросил: «Хорошо, мы решим этот вопрос в рабочем порядке».
В Государственной думе десятки раз возникал вопрос, почему Россия хранит свой большой золотовалютный запас в иностранных ценных бумагах. Депутаты от оппозиции обращали внимание правительства на то, что любые иностранные ценные бумаги являются инструментами международного фондового рынка, подверженного всяким колебаниям и рискам. Крах этого рынка лишит Россию ее золотовалютного запаса. Более того, все эти бумаги котируются в долларовом исчислении, а американская валюта имеет четкую тенденцию к падению своего курса. Вместо дохода мы терпим убыток. Но и этого мало: сама акция по размещению нашего валютного запаса в чужих бумагах является очень коррупциогенной, от величины «отката» может зависеть выбор конкретного эмитента иностранных ценных бумаг. Минфин просто отмахивается от этих вопросов, как от назойливой мухи.
Счетная палата однажды также заинтересовалась этим феноменом и даже попробовала возбудить дело о привлечении к ответственности должностных лиц, виновных в нанесении ущерба государству в особо крупных размерах. Информация об этом просочилась в прессу, после чего из Кремля последовала команда — прекратить! А дальше, как в песне поется: «Снова замерло все до рассвета, дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь…».
Помнится, в феврале 2006 года автор воспользовался своим правом депутата и написал личное письмо президенту РФ по этому вопросу, напомнив, что в интересах сохранности нашего золотовалютного запаса и повышения его доходности целесообразно увеличить долю этого запаса в золотых слитках, помещенных в наши хранилища. Ведь цена золота растет так же быстро, как и цена на нефть. В начале администрации В.Путина унция золота стоила 260 долларов, а в 2007 г. выросла до 850 долларов. Иначе говоря, без каких либо усилий, при полной гарантии, мы бы стали втрое-вчетверо богаче только за счет изменения условий хранения нашего золотовалютного запаса. Никакого ответа на свое письмо я не получил. Вспоминал советские времена, когда нередко на попытки вносить, казалось бы, разумные предложения (в частности по вопросам сокращения расходов на гонку вооружений), получали ответ: «Не учите нас управлять государством!».
Каждый раз, когда возникали вопросы, касающиеся целесообразности улучшения использования наших богатств, мы получали в ответ либо молчание, либо просьбу не вмешиваться не в свое дело. В 1992-93 годах обворованное до нитки российское государство лихорадочно искало где попало деньги, что залатать самые зияющие бюджетные дыры. Американцы воспользовались этим и предложили купить у России весь оружейный уран, который снимался с боеголовок ракет, подлежавших уничтожению в соответствии с подписанными международными соглашениями. Всего расщепляющихся материалов набиралось 500 тонн, и американцы предложили за это 12 млрд долларов. Б. Ельцин и В.Черномырдин уцепились за эту возможность обеими руками. Была заключена сделка, названная «мегатонны на мегаватты» или соглашение Гор — Черномырдин о продаже этого урана, добытого трудом двух послевоенных поколений наших соотечественников. Соглашению была придана форма межправительственной договоренности, чтобы не выносить его текст на ратификацию в Государственную думу. Было оговорено, что оружейный уран будет на наших предприятиях превращаться в низкообогащенный, годный для использования в атомных электростанциях.
Положа руку на сердце, можно сказать, что США обеспечили себе этой покупкой энергетическую гарантию на целый век, а может и больше. Россия лишилась ценнейшего источника энергии. Пусть при Б. Ельцине, в обстановке национального умопомешательства, это прошло незамеченным, но теперь при администрации В.Путина все изменилось. Россия теперь не нищий на церковной паперти, а владелица 450 млрд долларов золотовалютного запаса. Пришло время иначе отнестись к грабительским сделкам, совершавшимся В. Черномырдиным по указанию Б. Ельцина.
В 2006 г. Россия выполнила половину своих обязательств по сделке Гор — Черномырдин, она отгрузила в США 250 тонн оружейного урана, в самый раз было выйти из этого соглашения, носившего чисто коммерческий характер и сохранить для будущих поколений оставшиеся 250 тонн урана. Надо учесть, что теперь и стоимость урана на мировом рынке совсем не та, что была в 1993 г. Энергоемкость урана приравнивается к энергоемкости нефти, а цена на последнюю выросла в пять раз за это время. Такое предложение (о выходе из соглашения Гор — Черномырдин) было внесено в Думе от оппозиции, но власть не обратила на него никакого внимания, говоря словами поэта «не повернув головы кочан, и чувств никаких не изведав».
Оставалось только диву дивиться: сами управленцы управлять не умеют, но и слушать никаких советов не хотят.
Под самый занавес 2005 года неожиданно, как говорят в народе, «ни с уха, ни с рыла» возникла проблема переноса Конституционного суда России из Москвы в Петербург. На какое-то время эта тема поглотила внимание чиновников и журналистов. Все пытались найти вразумительное объяснение этому странному решению Кремля. Госпожа В.Матвиенко, мэр Санкт-Петербурга заявила, что это приведет к снижению уровня коррупции, хотя причем здесь коррупция, никто понять не мог. В Конституционный суд со взятками не ходят, там ведь не рассматривают имущественные или гражданские дела. Это не Арбитражный и даже не Верховный суд, где многое строиться «на интересе». Председатель Государственной думы Б. Грызлов попросту сказал, что такое решение крайне важно в год, когда отмечается столетие со дня созыва Первой Государственной думы. Какая связь имеется между Конституционным судом и незадачливой Первой Госдумой, сталось за скобками. Кто-то вспомнил, что в ФРГ Конституционный суд находился в Карлсруэ, а не в Бонне, забыв, что тогда в Бонне просто не было подходящих зданий. Перевод Конституционного суда РФ в Санкт-Петербург скорее напоминал ссылку. Наверное, в памяти Кремля еще не выветрились события 1993 года, когда Конституционный суд попытался поставить заслон на пути самоуправства исполнительной власти, признав неконституционным указ Б.Ельцина N 1400, означавший государственный переворот и ликвидацию всей системы представительных органов тогдашней России.
Общество так и не получило никакого объяснения причин перевода Конституционного суда из Москвы на берега Балтики. Мелкие чиновники дали более внятное толкование: дескать, в связи с изгнанием архива Академии наук (отношение к науке!) из здания бывшего Синода на Сенатской площади: на это престижное помещение набросились толпой приватизаторы, которые замыслили построить там пятизвездочный отель. Для того чтобы отбиться от их претензий, понадобилось занять здание каким-нибудь солидным ведомством федерального значения. Вот так и решился вопрос о переводе Конституционного Суда в Санкт-Петербург.
