По словам Роговина, использовавшего источники горбачевского времени, Косарева арестовали вскоре после Пленума ЦК ВЛКСМ, который проходил с 19 по 22 ноября 1938 года и где присутствовали и выступали многие видные члены Политбюро ЦК ВКП(б): Сталин, Молотов, Каганович, Андреев, Жданов, Маленков и Шкирятов. Поводом стало увольнение и преследование со стороны Косарева и его подручных инструктора ЦК ВЛКСМ Мишаковой, которая незадолго до того выдвинула обвинения против комсомольских руководителей Чувашии.
Акакий Мгеладзе в 1930-е годы руководил ЦК ЛКСМ Грузии, а позднее стал первым секретарем ЦК грузинской компартии. В 2001 году дождались публикации написанные им еще в 1960-е годы мемуары, многие страницы которых посвящены ][163 его встречам со Сталиным. Мгеладзе вспоминает, что примерно в 1950 году он поинтересовался у Сталина судьбой Косарева, который когда-то вызывал у него восхищение. Высказав мнение, что не верит обвинениям, выдвинутым против Косарева, Мгеладзе поинтересовался, не могло ли здесь произойти трагической ошибки.
Сталин, спокойно выслушав все вопросы, сказал в ответ, что каждый в те годы совершил немало ошибок, в том числе и он сам, Сталин, но к Косареву это не имеет отношения: его дело дважды обсуждалось на Политбюро, и по поручению последнего материалы НКВД проверяли Жданов и Андреев. И тогда сам Мгеладзе тоже припомнил, что читал стенограмму Пленума ЦК ВЛКСМ, на котором снимали Косарева. Причем выступления Жданова, Андреева и Шкирятова оказались настолько убедительны, что у него отпали малейшие сомнения в виновности Косарева.
Очевидно, что выдвинутые против Косарева обвинения носили серьезный политический характер. Они, по всей видимости, включали связь с Ежовым, который признался в своих показаниях, что стоял во главе правотроцкистского заговора. Не исключено, что стенограмма Пленума ЦК ВЛКСМ, архивно-следственные материалы из НКВД и другие связанные с делом Косарева документы, возможно, существовали не только в годы правления Хрущева, но хранятся где-то и сейчас. Однако доступ исследователей к ним закрыт.
В воспоминаниях, написанных после отставки в 1964 году, Хрущев упоминает и Мишакову, и Косарева и вскользь касается обвинений, выдвинутых против него на Пленуме ЦК ВЛКСМ. Но о «мести» со стороны Берии там вообще нет ни слова.
[276]
С другой стороны, то, что в мемуарах Хрущева говорится о Мишаковой, Пленуме и т. д., напрочь отсутствует в реабилитационной справке 1954 года! Напомним, что в последней вся ответственность возложена на Берию и его жажду мести! Какова бы ни была истина, мы не имеем права верить ничему из того, что написано в реабилитационной справке. Тем ][164 более что это как раз тот документ, на который Хрущев опирался в своем «закрытом докладе»…
Я. Э. Рудзутак
Ян Рудзутак был арестован в мае 1937 года одновременно с маршалом Тухачевским и вместе с военачальниками Красной Армии обвинялся в участии в одном заговоре с ними.
[277]
В речи на расширенном заседании Военного совета 2 июня 1937 года Сталин подробно говорил о заговоре Тухачевского, назвав Рудзутака среди тех тринадцати руководителей-заговорщиков, чьи имена стали к тому времени известны следствию.
[278]
Но записка о реабилитации Рудзутака, датированная 24 декабря 1955 года, обо всем этом умалчивает.
[279]
Там сообщается, что на предварительном следствии Рудзутак хотя и признал себя виновным в антисоветской деятельности, но показания его были «явно противоречивы, неконкретны и неубедительны»; в судебном заседании он виновным себя не признал и от ранее полученных от него признаний отказался «как от вымышленных». И ни слова об участии в заговоре военных!
Соответствующий раздел доклада Поспелова
[280]
опирается на реабилитационную справку и вместе с сообщением о посмертной реабилитации добавляет к ней: «Тщательной проверкой, произведенной в 1955 году, установлено, что дело по обвинению Рудзутака сфальсифицировано и он был осужден на основании клеветнических материалов». Как будет показано ниже, заявления о «тщательности» весьма далеки от истины, а реабилитационная справка на Рудзутака — очередная ][164 попытка обелить его путем сокрытия и замалчивания ключевых фактов, свидетельствующих о его виновности.
Многие подследственные выдвинули обвинения против Рудзутака. Реабилитационная записка пытается умалить их значение самыми разными способами. Например:
— Некоторые из арестованных (Магалиф, Эйхе и др.) на предварительном следствии дали против Рудзутака изобличительные показания, но «в суде от этих показаний они отказались».
Отказ от показаний не делает его «более правдивым», чем первоначальные признания.
— Рудзутака назвали своим сообщником Алкснис, Герман и «другие советские и партийные работники, по национальности латыши», однако следствие по их делам «проводилось с грубейшими нарушениями закона».
Реабилитационная справка на Я. И. Алксниса
[281]
была подготовлена лишь три недели спустя. Поэтому упоминание о результатах проверки его дела по меньшей мере некорректно. В справке говорится, что Алкснис дал признательные показания на предварительном следствии и повторил их в суде, но с одной важной оговоркой: «на следствии он признавал себя виновным в результате применения к нему мер физического воздействия». Никаких дополнительных подробностей — таких, как имена следователей-истязателей, которые могли бы удостоверить это заявление,— в справке не приводится.
— Ряд лиц (Чубарь, Кнорин, Гамарник и Бауман) к тому времени были провозглашены невиновными, поэтому «не могли иметь антисоветских связей с Рудзутаком».
В соответствии с реабилитационной справкой о Чубаре
[282]
последний признался в принадлежности к правотроцкистской заговорщической организации и в таком качестве фигурирует в следственных материалах других лиц, например, в деле Антипова, который назван заговорщиком в показаниях Рыкова. Чубарь также сознался в шпионаже для Германии.
