– Уже поздно. Французы направились вслед за американцами?
– Нет, они выехали в сторону Куманова. Там стоит французская часть. И, вот мне подсказывают, есть там и вертолетная площадка. Обеспечение у них, конечно, получше нашего. Мы за вертолетом уследить не в состоянии. Для этого следует работать официально, а моим друзьям такое не позволяется. Они и на запрос-то пошли – как левой ногой правое ухо почесали... Со своим руководством ругаться тоже пока не хотят.
– Хорошо. Иван, как считаешь, – Тарханову пришла вдруг мысль в голову, – есть у Сержа чувство благодарности?
– Если он в самом деле благородных кровей, то хочется верить, что есть. Я тебя понял. Предложить ему работать в открытую?
– Может, стоит попробовать?
Иващенко несколько секунд помолчал.
– Руководство не одобрит. Это точно. А вообще, сермяжная правда в этом есть. Поэтому если решишься, то не запрашивай разрешения. На свой страх и риск. На наш то есть...
– Договорились. Сейчас ему позвоню.
– Подожди несколько минут. Может, сообщение принесут. Лучше сразу знать, что это за птица. А вдруг он и не француз, а еще кто-то? Французский язык еще ничего не значит. Так, нарвешься на Моссад, а тебя и спросят – что вы сделали с нашим парнем? Или, еще хуже, на чеченцев. Те голову отрежут и будут ее допрашивать. Вот, машина пришла. Сейчас скажут.
Иван положил трубку. Тарханову слышно было, как хлопнула дверца в его микроавтобусе. Вышел. Еще раз хлопнула. Вернулся.
– Алло, Артем! Могу тебя поздравить вполне серьезно. Мы умудрились в прошлый раз выручить не какого-то там малоизвестного журналиста, а его сиятельство герцога де Валомбреза, полковника французской разведки. Кстати, подсказывают вот мне, что восьмидесятипятилетний отец герцога, герой французского Сопротивления и личный друг де Голля, лежит при смерти, и по его кончине наш друг Серж станет принцем. Очень приятно иметь таких знакомых. До этого у меня был среди знакомых только один принц, да и тот африканский, хотя и наследный. Вот теперь звони.
– Спасибо. Ты меня обрадовал.
Тарханов в самом деле улыбнулся и набрал номер телефона Ригана.
– Да, слушаю вас.
Слышно было довольно плохо. Серж находился в вертолете, и шум винтов мешал разговору.
– Я могу поговорить с его сиятельством?
– Слушаю, слушаю... – Серж почти кричал.
– У меня для вас, господин полковник, есть довольно любопытное предложение. Только не торопитесь его сразу отвергать.
– Кто это говорит?
– Нехорошо не узнавать старых друзей. Тем более что вы обещали с ними выпить сегодня вечером бутылку коньяка.
Ригана на несколько секунд замолчал. Но ситуацией овладел быстро.
– Тарханов? – спросил он. – Извини, не узнал твой голос. Тут слишком шумно.
Теперь, в свою очередь, замолчал изумленный Артем. Оказывается, герцог знает даже его настоящую фамилию, хотя и ставит ударение по-французски на последнюю гласную.
– Да, это я. Послушай, Серж. Мне очень хотелось бы с тобой встретиться. И обсудить возможность совместных действий.
– Наших совместных действий или совместных действий наших ведомств?
– Наших. Я не поставил в известность свое руководство о контакте с тобой.
– Хорошо. Но у меня сейчас очень трудно со свободным временем. Вечером в баре и поговорим.
– Меня не будет вечером в баре. Впрочем, думаю, как и тебя.
– Но я сейчас далековато от тебя.
– Ты сейчас летишь в сторону столицы. А я как раз в ней и нахожусь.
– Ты это знаешь?
– Да.
– Интересно. Что ты еще знаешь?
– Много. Но чтобы нам начать работать совместно, мне следует знать твою конечную цель.
– Сбор данных.
– Это точно?
– Точно.
– Я рискну тебе поверить и буду готов этими данными поделиться и дальше, как делился раньше. Но мне надо от тебя и ответную услугу. Ты делишься своими.
– Годится.
– Откуда будет осуществляться вывоз оборудования?
– С горной базы.
– Она разгромлена чеченцами.
– Там громить было нечего. Перебросили новых людей и новые вертолеты. Вот и все.
– Дорога до базы контролируется?
– Да. Усиленные армейские патрули. Наготове три эскадрильи вертолетов «Апач». Во всех близлежащих американских частях состояние повышенной боевой готовности. Попытка захвата обречена на провал.
– Понимаю. А на той стороне?
– На той стороне обеспечение безопасности взяли на себя албанцы.
– Место перехода границы?
– Прямо против горного лагеря. Там должно быть плато, где раньше размещалась югославская база для горного туризма.
– Это данные точные?
– Из штаба сепаратистов.
– Спасибо. А зачем ты тогда сопровождаешь груз?
– Кто тебе сказал, что я его сопровождаю? Я не собираюсь попадать под их «стингер». Мне было неизвестно время проведения операции. Сейчас я могу приблизительно ориентироваться. Тебя устроили мои данные?
– Да.
– Тогда ответная услуга.
– Говори.
– Я должен все видеть.
– Что – все?
– Я хотел бы увидеть действие оружия. Но этого, как я понимаю, может и не быть.
– Скорее всего не будет.
– Тогда я хочу видеть все остальное. В том числе и генераторы.
– Это я попробую тебе устроить. Прилетай. Я жду тебя в Скопье. Но опять же – условие. Никто не должен знать, кто здесь действовал. Я имею в виду прессу.
– Согласен. Я уже почти прилетел. Моя машина на аэродроме. Заходим на посадку.
* * *
Выслав две тройки для встречи группы Тарханова, Слава с Согриным засели за карту, стараясь предусмотреть действия албанцев. Естественно, что после крупного шума, поднятого Славой в лагере Рембо, после уничтожения отряда чеченцев руководство АОК должно быть предельно осторожным. Тем не менее следовать они должны, по всей видимости, колонной. А колонна может пройти только по дороге. Лесистые склоны, такие удобные для засады, албанцы наверняка постараются прочистить основательно и выставят там пикеты. И займутся этим, видимо, в ближайшие часы, если уже не занялись. На этот случай разведчиков Слава уже разослал. Но сообщений от них еще не поступало.
– Помнишь, командир, в Афгане было...
– Помню, – улыбнулся Согрин. – Норы...
Тогда, в Афганистане, Сохно умудрился так замаскировать взвод спецназовцев прямо на караванной тропе, что караван попросту проехал почти по нему, не остановившись и не заметив.
