– Одну минуту.
Техника у американцев работает хорошо. Слышимость такая, будто разговаривают из соседней машины.
– Полковник Йорк. Слушаю, майор? Как у вас дела?
– Мы захвачены в плен сербским спецназом. Обращаются с нами, как с обезьянами. Вы это запомните?
Майор косо посмотрел на Славу, думая, что тот постарается прервать передачу. Но капитан только усмехнулся. Пусть жалуется, пусть страху нагоняет. Пусть поймут, что война – это не благоустроенные туалеты, без которых американская армия даже бастует, как случилось во время операции «Буря в пустыне».
– Понятно, – печально сказал полковник. – Крепитесь. Как там Питер?
– Питер убит.
Полковник надолго замолчал. Слава тут только вспомнил, что часового тоже звали Йорком.
– Он был часовым, когда на нас напали. У нас в команде двое ранены. С нами объект. Тоже ранен.
– Тело с вами?
– Нет. Его оставили возле дома. Квадрат А 16. Вы можете забрать. Это предлагает капитан сербского спецназа. Он рядом со мной. Я сожалею, полковник...
– Спасибо, что сообщили, майор. Желаю вам удачно выпутаться... Я позвоню сегодня же в Вашингтон. Может, удастся что-то для вас сделать. Конец связи.
Рация запищала, и майор выключил ее.
– Сын? – спросил Слава.
– Это сын его покойного брата. Полковник хотел сделать из мальчишки мужчину. Не успел.
– Многие из вас больше ничего уже не успеют сделать в жизни. Это я вам обещаю... – жестко сказал Слава, которого разговор майора с полковником по-человечески тронул, и он за это сам на себя разозлился. – С вами по-хорошему разговаривать нельзя. Вас надо уничтожать. Только тогда оставшиеся что-то поймут. Может быть, поймут...
Хаггард на проповедь не отреагировал. Или сделал вид, что не реагирует.
– Кто тот человек? – кивком показал майор.
Солдаты гнали в лес пинками албанского офицера.
– Албанский сепаратист. Они захватили пост и отрезали головы трем солдатам.
По телу майора пробежала такая сильная дрожь, что Слава заметил это даже со стороны.
– С ним сделают то же самое?
– Нет. Это они могли бы сделать здесь, на дороге. Его просто повесят.
– Да... – в голосе Хаггарда появились философские нотки. – Хорошо, что мы американцы, а не албанцы. Иначе и нам болтаться бы на ветру.
Слава верно уловил момент и сориентировался правильно. Будущему допросу у полковника Ратковича он может помочь уже сейчас.
– Не обольщайтесь, майор. Лично я не вижу принципиальной разницы. Разве что албанцы воюют на своей земле. И их можно за это уважать. Вы же пришли на чужую землю. И уважать вас мне лично не хочется. Я бы обращался с вами хуже, чем с ними.
– Значит, нас тоже ждет веревка? – Майор нехорошо усмехнулся. – Хотя бы уж уважили, как солдат солдата, и расстреляли.
– Все зависит от того, как вы поведете себя на допросе. Но зарекаться от веревки я бы на вашем месте не стал. Итак, прошу перебраться в грузовик. Я передаю вас в распоряжение армейской части.
Когда «тени» забирались в «Хаммер», сербский офицер подошел к их машине.
– У нас четыре «иглы» есть. Могу половину уступить. Ради хорошего дела. Так сказать, в обмен на пленных. Ваши предполагаемые «гости» могут и с воздуха пожаловать, будет чем их встретить.
– Отлично. Берем! – сразу согласился Слава.
Ручной зенитный комплекс «игла» класса «земля – воздух» пришелся отряду очень кстати.
– И еще... – просительно поинтересовался офицер. – Вы не возражаете, если мы летчика для начала слегка побьем? А то потом с ним будут на высоких инстанциях общаться. Там почему-то бить не умеют. А мы аккуратно, по почкам, чтобы ссался в штаны всю оставшуюся жизнь.
– Какому летчику?
– Вашему американцу...
Тут только Слава и сообразил, что за странный комбинезон на пленном американце, которого он принял за ценного специалиста. Это же просто летчик! Значит, сербы сбили американца, а спецназовцы – это команда по спасению. Американцы же заранее предупреждали, что будут вытаскивать своих сбитых пилотов.
– Какой самолет хоть сбили? Не знаешь? – поинтересовался расстроенный Слава.
– А ты что, не слышал еще? – Офицер чуть не подпрыгнул от радости. – «F-117». Увидели их «невидимку»...
Это было, конечно, здорово. Гордость американской армии, неуязвимый и невидимый «Стелс» запросто сбивают югославские ракеты, которым в обед сто лет. Кто-то на этом наживется в Штатах. «Локхид», конечно, будет требовать новых денег на новый самолет, более совершенный. Ради такого события они будут готовы и всю эту войну профинансировать. Потому что заработают на создании новой модели куда как больше.
– Делай как знаешь... – сказал Слава офицеру. – Делай, как ты привык здесь жить, потому что это твоя земля. Пусть они тоже это поймут и привыкнут... Дум, вперед!
«Хаммер» развернулся с включенными фарами. И в свет этих фар попал Хаггард, уже взявшийся за задний борт грузовика двумя связанными руками – сербы связали майора заново – и с трудом поднимающий простреленную ногу. И показалось Славе, что взгляд, которым майор провожал спецназовцев, был просто торжествующий и злорадный. Не понравился этот взгляд. Он грозил какими-то неприятностями, грозил ловушкой, и Слава решил быть осторожнее.
Глава 20
УПРАВЛЕНИЕ. ПРОФЕССОР ВЕНИАМИН САМОЙЛОВ
ГРУППА
Машина уже стояла у центрального входа.
Вениамин Вениаминович глянул на часы, торопливо спустился по лестнице и укоризненно качнул головой при виде часового у дверей, который тут же виновато закрыл журнал в яркой обложке и вытянулся по стойке «смирно». Перешагивая через две ступени, профессор уже миновал крыльцо и готовился взяться за ручку дверцы машины, когда какая-то женщина схватила его за локоть и остановила таким сильным движением, что с профессора чуть не слетели очки. Он, погруженный в свои мысли и возбужденный телефонным звонком, который и заставил его срочно вызвать машину, сначала растерялся и даже почти испугался, но быстро вспомнил ее. Женщина просто сильно располнела. До такой степени располнела, что и узнать сейчас трудно.
Тогда, полгода назад, она была сухой хворостиной из веника – в состоянии полного нервного истощения. Психосоматическая дистрофия, которую сейчас модно называть СПИДом-2, или еще синдромом хронической усталости. Человек с таким диагнозом не только не в состоянии жить, как все, как все ходить на работу, он не в состоянии даже питаться самостоятельно. Кормить его приходится с ложечки. Человек, когда его укладывают в постель, будет замерзать, но не найдет в себе силы натянуть одеяло на дрожащее тело.
Он поднял эту женщину на ноги. Сумел! А врачи бились с ней почти год, и все было бесполезно.
