Слава отключил телефон и отдал трубку Тарханову.
– Хорошие вести. Мою бывшую отдельную мобильную группу восстановили. Вернули в армию подполковника Согрина и еще двух офицеров. Я рад, что наша родная армия значительно усилилась. – И непонятно было, зло иронизирует капитан или говорит серьезно.
– Ладно, – поднялся Тарханов. – Давайте подводить итог. Генерал только что сообщил, что чеченские спецслужбы вышли в Америке на авторов проекта. Очень заинтересованы в получении такого оружия и сейчас интенсивно пытаются получить технологию. Возможно появление чеченцев здесь. Конкуренты нам, как генерал полагает. По моим сведениям, в помощь албанским боевикам прибыла хорошо обученная рота чеченского спецназа. Подготовку они проходили в Саудовской Аравии.
– Да? – перебил Слава. – Это совсем интересно. Я сам одно время работал в Аравии. Готовил их войсковых спецназовцев. Не оттуда ли наши горные орлы прилетели?
– Возможно. Но предлагаю всем соблюдать осторожность. По крайней мере, на территории Македонии не показывать, что мы русские. Я думаю, что чеченские разведчики вполне могут прибыть в этой спецназовской роте. Потом просто отколятся, и все... В настоящее время они находятся на территории Албании, где идет усиленное формирование новых частей. Но мне говорили журналисты, что местные албанцы готовят казарму для чеченцев. Значит, они собираются сюда перебраться.
– Минутку, минутку... А как на это посмотрит македонский генштаб? – спросил вдруг Иващенко. – Если бы точно узнать их путь и время, то вполне, я думаю, можно было организовать красивую стычку с фейерверком. Если македонцы и пустили к себе войска НАТО, то это вовсе не значит, что они пускают сюда сброд со всего света. И они вовсе не горят желанием, насколько я понимаю, превратиться в плацдарм для албанских боевиков.
– Я тоже думаю, что македонцы чеченцев здесь не потерпят, – сказал Слава. – Они и от самих албанцев уже волками воют. Даже от беженцев, не говоря уже о вооруженных отрядах. Я попробую через свою агентуру кое-что узнать, а вы действуйте по своим каналам. Но... – Он в раздумье замолчал и закусил губу. – Но у меня появилась интересная мысль...
– Готов спорить, что у меня появилась точно такая же, – сказал Тарханов. – Мысли, как говорится, в воздухе витают.
– Ну-ну?
– Ты предполагаешь, что чеченцам, при их дружбе с албанцами, проще будет найти американцев с психотронным генератором. Те же испытывали его не самостоятельно.
– Точно!
– А мы, если пойдем по их следу, сами найдем то же самое, только более простым способом. И постараемся сыграть на опережение.
– Точно!
– В этом есть здравый смысл. Но в таком случае нам следует помочь чеченцам, а не сдавать их македонскому штабу.
Иващенко вздохнул с нехорошим блеском в глазах, однако промолчал. Из присутствующих он один воевал в Чечне и хорошо помнил эти черные для Российской Армии дни. Руки у него начали чесаться при одном только воспоминании.
– Что ж, – глянув на товарища, подвел Тарханов итог. – На том и порешили! Оперативные мероприятия по самостоятельному поиску продолжаем, Макаров – в Косове, мы – здесь. И одновременно пытаемся прощупать чеченцев. Кажется, все! Следующая встреча по особой договоренности. Только при надобности.
– Есть, – отозвался Макаров вроде бы и по-уставному, но так и не приподнявшись с земли. Официально он не подчинялся Тарханову и вообще числился сейчас офицером другого государства. И даже гражданином.
Тарханов протянул на прощание руку. И Славе поневоле пришлось встать.
– Ну что, удачи...
– Удачи! – отозвался Тарханов и улыбнулся. Он прекрасно понимал состояние бывшего капитана спецназа ГРУ, который всем своим поведением хотел показать независимость и самостоятельность.
– Бывай, – протянул руку и Иващенко. – Хорошо бы в следующий раз сойтись уже перед конечной операцией. А после нее – за столом. Посидеть в свое удовольствие, без жен. И чтобы бутылки потом не закапывать...
И голос у него, похмельного, был мечтательный.
* * *
Вечером, перед очередной пресс-конференцией с полковником Пирксом, дожидаясь начала ничего, по сути, не дающего прессе мероприятия, Тарханов снова встретился с французским репортером. Тот блеснул волчьими, как у Алена Делона, глазами и, не слишком смущаясь непродолжительностью знакомства, оттащил Артема в сторону, заглянул в висящую на груди карточку, рассматривая имя.
– Послушай, Салех, – такое имя значилось в карточке, – у меня тоже появились кое-какие сведения о психотронном оружии. Если у тебя что-то интересное будет, могу предложить обмен.
Разговор, как и все разговоры в пресс-центре, велся на английском. Артем владел им свободно. Так же, как и Иван Иващенко, как и Сергей Яблочкин.
– Договорились, – решился Артем. – У меня есть запись рассказов нескольких очевидцев с той стороны – из югославской армии. Они вспоминают, как это выглядело на практике.
– Ты был там? – темпераментно спросил француз, и глаза его в восхищении и в неполном еще доверии сузились, собрав вокруг себя лучи мелких морщинок.
Там – это означало югославскую сторону. Нелегальный переход границы в условиях военного времени, даже при том, что война официально еще не объявлена, вызвал у Сержа Ригана неподдельное уважение.
– Может быть... – уклончиво, но с намеком ответил Артем. Добавленная к этому улыбка неулыбчивого человека довершила дело, словно сказала «да».
– Все. После этой бестолковой говорильни, – француз имел в виду пресс-конференцию, – мы с тобой встречаемся в пресс-баре. За мной коньяк.
Пресс-бар – это место, в котором не грех выпить и поболтать на свои специфические темы. Журналисты заранее договариваются, где чаще всего встречаются друг с другом для обмена новостями. В Македонии на дверях многих питейных заведений хозяева вывесили таблички – «Представители стран НАТО не обслуживаются». Журналисты выбрали бар «Золотой олень». Хозяин сам был по происхождению греком, а Греция тоже член НАТО, и потому он принимал за своей стойкой всех желающих. Командование натовских войск, зная, что в «Золотом олене» собирается пишущая братия, настойчиво не рекомендовало военнослужащим посещать этот бар, чтобы не сболтнули спьяну лишнего.
Обычно самые оживленные разговоры в баре были после пресс-конференций. Сейчас же, с началом сегодняшней, на полковника Пиркса посыпались вопросы о подготовке наземного вторжения. Что НАТО к таковому готовится, было ясно всем. Иначе зачем скапливать такие силы вокруг Косова. Однако полковник упорно отвечал, что пока этот вопрос натовским командованием не рассматривается.
– Господин полковник, – задал свой вопрос Тарханов. – По моим сведениям, средствами ПВО Югославии 27 марта сбит американский самолет-«невидимка» «F-117». Летчик захвачен в плен вместе с отрядом спецназа, направленным на его поиск. Кроме того, как мне сообщили, югославы сбили два вертолета, направленных в поддержку спецназа. Почему эти данные никак не освещаются в ваших пресс-релизах?
