5. Дать воззвание от имени Гулям Садыка или Амануллы об исламе, независимости, борьбе с агентами Англии, развитии торговли, снятии (временно) налогов с крестьян и т. п. и разбросать его с аэроплана, а потом опубликовать его.
6. Вейзагера отозвать.
7. Послать информаторов к Надир-хану и Аманулле.
8. Отряд в 500 человек отозвать немедля по взятии Дейдади.
9. Наших войск в Герат не посылать, поручив Ворошилову обдумать вопрос о Герате.
10. Наблюдение за исполнением этих решений возложить на тов. Ворошилова.
Секретарь ЦК И.Сталин
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 7. Л. 77–78. На правах подлинника. Подпись — факсимиле. Круглая печать ЦК ВКП(б). Машинописный текст.
Документ № 18: Выписка из письма Л. Н. Старка на имя В. И. Соловьева
31. 12. 1928 г.
СОВ. СЕКРЕТНО
[…] Положение у нас, в общем, весьма неважное. Основное Вы знаете их моих телеграмм. По-прежнему трудно сказать, удержится ли Аманулла у власти или нет. Напор очень силен и, возможно, еще более усилится. В ближайшие дни должны начаться новые бои за Кабул. Обе стороны готовятся и подтягивают силы.
Очень может быть, что предстоящие бои решат судьбу Кабула в отрицательную сторону. Правительственные войска очень ненадежны. К Баче-и-Сакау подходят подкрепления из Тагао и Лагмана. Кроме того, им установлен контакт с джелалабадскими повстанцами. В случае падения Кабула будем отходить на Кандагар, если только это окажется возможным.
Мне представляется, что падение Кабула может явиться началом распада современного афганского государства. Если Аманулла должен будет эвакуироваться в Кандагар, то в Кабуле будет создано новое правительство. В таком случае часть провинций будет на стороне Амануллы, а часть на стороне нового правительства или новых правительств, так как их может быть несколько. Отдельные, хотя пока и неясные, признаки этого уже имеются. Кугистан уже признал власть Баче-и-Сакау.
[77]
Восточная и Южная провинция его не признают. Идет много разговоров о том, что они предложат (а по некоторым сведениям, уже предложили) принять власть Али Ахмед-хану, который как раз сейчас ведет переговоры в Джелалабаде. Он пользуется, кстати сказать, весьма большой популярностью среди племен этих провинций, особенно Восточной. В данный момент он на это не пойдет, но, если власть Амануллы в Кабуле будет ликвидирована, это весьма вероятно.
В общем, мне начинает представляться, что англичане ведут линию на распад Афганистана. Эта линия начинает, мне кажется, выявляться со все большей и большей реальностью. Здесь может быть такое возражение: вовсе не в интересах англичан подчинить себе южный Афганистан (притом в раздробленном состоянии), оставляя «на произвол судьбы» северный Афганистан. В их интересах создание в Кабуле англофильского правительства с послушным себе главой государства, причем Афганистан должен сохранить свои нынешние границы. Это, конечно, так. Но это, так сказать, программа максимум. Однако едва ли есть возможность сохранить Афганистан в его нынешнем виде в случае падения Амануллы или даже оставления им Кабула. Начнется длительная гражданская война. Она неизбежно повлечет за собой распад государства на отдельные враждующие друг с другом части. Англичане, вероятно, это предвидят. Но другого выхода нет. Сговориться с Амануллой им не удалось. Ликвидировать его необходимо. И тут является программа-минимум: отрыв юга от севера, подчинение юга своему влиянию и граница по Гиндукушу и Гильменду. Эту границу можно хорошо закрепить. И иметь ее все же лучше, чем иметь Афганистан Амануллы, относительно которого даже нельзя быть уверенным в его нейтралитете в случае войны с СССР.
Мне кажется, что все вышеизложенные соображения заслуживают, во всяком случае, того, чтобы их обдумать. И подумать также о тех выводах, которые нам следовало бы сделать со своей стороны.
Каждый день приносит все больше подтверждения того, что англичане играют весьма активную роль в событиях, роль не только «вспомогательную», но именно направляющую. И у меня все больше слагается впечатление, что мы присутствуем уже при начале мировой войны, что первый прямой шаг англичанами делается уже теперь, и этот шаг имеет целью захват части Афганистана для закрепления передовой линии обороны, создания необходимого плацдарма и обеспечения безопасности Индии от покушений со стороны Амануллы или СССР.
Все вышесказанное — лишь предварительная наметка, так сказать, в дискуссионном порядке […]
РГАСПИ. Ф. 62. Оп. 2. Д. 1806. Л. 2–4. Машинописный текст.
Документ № 19: Справка НКИД СССР о Мухаммеде Надир-хане
СЕКРЕТНО
Отпрыск одной из ветвей (Шир Али-хана — по женской линии) афганского династического рода, ведущего происхождение от эмира Дост Мохаммада и через Абдуррахман-хана и Шир Али-хана, разделившегося на две соперничавших за трон семьи. Брат одной из жен Хабибуллы— хана, от которой последний имел сына Асадуллу (единокровного брата Амануллы-хана). Родился и получил воспитание в Индии, где его отец во времена Абдуррахман-хана был в эмиграции.
Считается одним из образованнейших афганцев и чуть ли не единственный среди деятелей Амануллы, разбирающийся в военном деле и знакомый, в некоторой степени, с современной военной наукой. Пользуется значительным влиянием среди племен по обе стороны границы — в Вазиристане и южных областей Афганистана (Гардез и Хост, населенные племенами мангалов, джаджи и др.); в особенности сильны у него связи с духовенством этих районов. Племенные связи Надир-хана объясняются также отчасти каким-то кровным родством с одним из племен, отчасти получены им от отца, занимавшего крупные посты при Хабибулле и имевшего большое влияние среди пограничных племен.
Эти связи Надир-ханом были потом значительно укреплены, в особенности во время третьей англо-афганской войны, когда он, командуя вазиристанской группой, состоящей из иррегулярных племенных частей, провел удачные операции, занявши ряд пунктов в Вазиристане и в долине Курама. После заключения афганпра с англичанами мирного договора, предоставившего племена их собственной судьбе, эти племена видят в Надире естественного противника Амануллы, предавшего, в глазах племен, племенные интересы англичанам. Отказ Надира от командования правительственными войсками, действовавшими против хостинских повстанцев в 1924 г., престиж Надира среди племен укрепил еще сильнее.
С Амануллой он сблизился еще до переворота 1919 г. на почве общего враждебного отношения к эмиру Хабибулле, но, сблизившись с Амануллой, Надир-хан, можно полагать, работал не в его интересах, а в интересах своего племянника Асадуллы-хана, сына эмира Хабибуллы от четвертой жены (родной сестры Надира), вернее — в своих интересах.
Надир-хан является главным виновником переворота 1919 г.: Хабибулла был убит братом Надира Ахмад Шах— ханом в присутствии самого Надира; таким образом, переворот был совершен при ближайшем участии самого Надир-хана, но привел не к тем результатам, которых он добивался. Не рискуя выступить против Амануллы открыто, он, сделавшись после войны 1919 г. ближайшим сотрудником Амануллы в качестве военного министра, начал подготовку нового переворота. Можно полагать, что некоторые подозрения Амануллы он возбудил еще до хостинского восстания.
