– Вот и причина для того, чтобы руки согрелись и граната вместе с ними, – сказал старший лейтенант Парамонов и погладил прицел своего «винтореза», словно хвалил за сообразительность и наблюдательность, хотя гранату нашел не он, а второй снайпер группы.
– Так разминировать-то будем? – снова спросил майор Паутов.
– Наши могут вдогонку пуститься… – глянув на часы, сказал Разин и громко зевнул.
– Наши заметят… Поставим знак… Надо догонять народных умельцев… Выискался у них какой-то сектант-минер… Пресекать это следует в корне… Время поджимает…
– Ставь знак… – согласился Разин. – А почему сектант?
– Звучит красиво…
* * *
Знак выставили обычный, принятый в группе. Четыре камня в форме треугольника вытянутыми попарно вершинами с двух сторон навстречу друг другу обозначали опасность. Чуть дальше второй знак, теперь уже три камня той же формы – предупреждение! – стрелкой показывали на кусты. Посторонний человек примет эти камни за природно здесь обосновавшиеся. И только знающий поймет… В спецназе положено – если идешь по следу за своими, смотри под ноги не менее внимательно, чем делаешь это, преследуя противника, потому что сигналы тебе будут обычно выставляться именно под ногами. Камни возможно не заметить ночью, когда ограничиваешь свет фонаря, чтобы не выдать себя. Но ночью рекомендуется вести преследование не по той же линии, что прошел противник, а слегка сместившись в стороны. Конечно, если нет возможности идти по сторонам, приходится рисковать и идти с повышенной внимательностью.
– Вперед! – скомандовал подполковник Разин.
Преследование возобновилось с прежней интенсивностью передвижения. Но теперь спецназовцы убедились, что боевики предполагают преследование и стараются его задержать. Следовательно, надо быть стократ осторожнее. Александр Андреевич и сам без конца поднимал к глазам бинокль, оснащенный тепловизором, и снайперов своих заставлял чаще к прицелу прикладываться. Темп при этом не снижался. Группа знала, что боевики, как и менты, ходить в таком темпе не могут. Для этого нужна многолетняя тренировка. И потому были уверены, что вскоре догонят банду. Главное, след не потерять. Но, в любом случае, существовали логические ориентиры, которые позволяли делать наиболее вероятные предположения. Так, перейти вброд речку было сложно ниже по течению, следовательно, боевики не могут свернуть налево. Не могут и круто вправо свернуть, потому что там и подъем непосильный для не оснащенных экипировкой для скалолазания, и вообще нет смысла выбирать правое направление, потому что оно ведет к поляне, где стоял дом старшего лейтенанта Али Бурураева, а дальше дороги нет, потому что через отвесные скалы можно только вертолетом перебраться. Значит, боевики должны пока идти прямо, пересечь по одному все три ручья, пока еще не слившиеся в одну реку, а уже после этого выбрать направление или налево, в сторону дороги, или вправо, в горы вдоль одного из ручьев. Путь в горы казался наименее вероятным, потому что он не вел никуда. И там спецназ неизбежно догнал бы банду. Значит, они должны выходить к дороге, где, вероятно, их должен дожидаться транспорт. Ведь на чем-то они сюда прибыли…
Разин предполагал настичь бандитов до пересечения трех ручьев, чтобы не гадать потом, куда они пошли. Наиболее вероятный путь вовсе не обязательно является единственным. И потому старался выдержать высокий темп передвижения.
– Вижу кого-то… – вскоре доложил старший лейтенант Парамонов. – Стоп… Видел… Вроде бы как спина промелькнула и исчезла…
Тепловизор, в отличие от простого прицела, позволял далеко заглядывать в глубину зарослей. И сейчас не стоило беречь заряд аккумулятора. Следовало только поторопиться и задачу выполнить как можно скорее, тогда и аккумулятор удастся быстрее подзарядить.
Подполковник Разин и лейтенант Сокольников тут же проследили направление, которое, как указка, показывал «винторез» Парамоши. И оба остановились, тогда как другие продолжили движение, стали исследовать указанный район. Целенаправленный поиск отличается от обычного наблюдения. При обычном наблюдении, как правило, ищут простое движение, поэтому передвижение окуляров происходит быстрее. При целенаправленном поиске приходится просматривать участок за участком тщательнее. И даже имея прибор с тепловизором. Любое излучающее тепло тело создает вокруг себя ауру. Эта аура часто помогает найти человека, даже прячущегося за препятствием. Не обязательно специально прячущегося. Бывает, просто человек присел отдохнуть, прислонившись спиной к камню. Но аура высвечивает из-за края камня. При этом, если прибор настроен на просмотр по полной мощности, то в него видно даже тепло, исходящее от живых деревьев. Только пересохший ствол не имеет свечения и ауры. Но даже человеческая аура настолько невелика, что если спрятаться основательно, за большой камень, то и увидеть никого будет невозможно. Однако сидеть без движений долго человеку трудно. Мало ли – руку захочется поднять, попросить у кого-то флягу с водой, потому что собственная фляга пуста, и за этой флягой потянуться… Пойдет отблеск ауры. Его и следует ловить. И потому просматривать местность впереди приходится с повышенной внимательностью, медленно.
– Нашел… – сказал Парамоша. – Он выпрямился… И второй выпрямился… Похоже, снова тропу минировали…
– Я тоже вижу, – сообщил лейтенант Сокольников.
– Парамоша снимает второго, Паша – первого… – распорядился Разин, тоже рассматривающий бандитов.
– На счет «три», – невозмутимо дал напарнику команду старший лейтенант.
И через три секунды, которые каждый отсчитывал самостоятельно, глухо прозвучали два выстрела.
– Их шестеро, – констатировал Парамоша.
– Догоняем, – не вступая в обсуждение и даже похвалы не высказав за качественно проделанную работу, скомандовал подполковник. Он уже слишком привык, что снайперы его всегда работают качественно, чтобы видеть в простом выстреле подвиг.
И в это время за спинами раздался сильный сдвоенный взрыв. Где-то там, где «растяжка» перекрывала тропу.
– Наши?… – не желая себе верить, спросил Парамоша.
– Стрельбы давно не слышно… – сказал Разин. – Могут и наши пойти… Но мы оставили знак. Должны были заметить…
Парамоша поднял прицел, хотя знал, что склон своим горбом прикрывал тропу и увидеть он ничего не мог. Разин даже бинокль не поднял.
– Догоняем своих… – Разин дал команду и разговор продолжил на ходу: – Ростов, Багира, Радуга… Ростов, Багира, Радуга… Я – Волга, как слышите меня, как слышите… Прием! Ростов, Багира, Радуга…
Эфир не отзывался.
– Если бы были наши, они бы услышали, – успокоил других старший лейтенант Парамонов. – Но тогда нам следует ждать удара в спину…
Удара в спину ждать не пришлось, потому что сзади раздались короткие автоматные очереди. Сразу активные, подавляющие, произведенные практически с одного места, и не раздалось ответных очередей.
– Трое стреляли… – определил Разин.
Определять по звуку очередей количество стрелкового оружия умеет не всякий офицер. Здесь опыт нужен немалый. Разин подобным опытом обладал.
