Подполковник Разин из верхнего люка высунулся по грудь. Так выше вероятность услышать стрельбу и сориентироваться. Но ориентироваться пришлось на другое. БМП въехала в поселок по центральной улице, пересекающей Железнодорожный от одного края до другого, но по достаточно изломистой линии. И уже ближе к центру навстречу из-за поворота на расстоянии в несколько кварталов выскочили два «уазика». При виде БМП притормозили. Один сразу свернул на боковую улицу, а второй в газон въехал. Из машины выпрыгнули люди с оружием в руках. Цепью улицу перебежали и заняли позиции по краям дороги. Трое с одной стороны, трое с другой.
– Гранатометчик слева… – подсказал старший прапорщик Радимов.
– Готов? – спросил Разин наводчика.
– Готов…
– Огонь! Уничтожь их вчистую… Чтоб не останавливаться…
Частые выстрелы автоматической пушки заглушили даже лязганье гусениц. Наводчик-оператор сержант-контрактник Скобочкин, кажется, вдохновленный подполковником, слегка перестарался. Обычно при подобном обстреле пары-тройки выстрелов на группу хватает. А тут по десятку в каждую из сторон. Из газонов никто не встал, даже никто ствол не поднял. БМП проехала мимо, Разин высунулся из люка с автоматом, чтобы «уазик» проверить. Но машина стояла с открытыми настежь дверцами, и внутри никого не было. Появилось ожесточенное желание в бензобак дать очередь. Но от простой очереди бензобак не взорвется. Были бы в автомате патроны бронебойные – они своим каленым сердечником способны искру из металла высечь, – другое дело… Но бронебойными патронами автомат и автоматчиков не снабжают… Бронебойные «СП-6» только снайпер при своем «винторезе» держит… Отдельным магазином… Чтобы всегда можно было при необходимости быстро магазин вставить и продолжать стрельбу…
БМП между тем свернула на боковую улицу. Туда, куда второй «уазик» раньше поехал. Улица прямая, но «уазик» не просматривался. Мог он и в какие-то ворота нырнуть, мог на перекрестке и другой путь избрать. Водитель машины, наверное, хорошо ориентируется в этих одинаковых кварталах… Подполковник Разин опять из башни высунулся. Вынужденно… Следует смотреть по сторонам. Сверху можно и через забор различить «уазик», если он нашел где-то там убежище. Хотя высовываться слишком высоко опасно – из-за любого забора всегда может раздаться автоматная очередь. А стрелять с такой дистанции будут только наверняка и не промахнутся…
А тут еще, как назло, стихла стрельба в центре поселка. Нет теперь ориентира… А «уазик», конечно же, туда должен ехать, чтобы своих выручить… И БМП туда же следует успеть, чтобы, в свою очередь, выручить своих…
Впрочем, тренированное ухо подполковника Разина ориентир и без постоянной стрельбы запомнило…
* * *
На следующем перекрестке БМП начала тормозить и готовиться к повороту.
– Куда! – окрикнул Разин.
– «Уазик»… – сказал старший прапорщик Радимов, увидев впереди автомобиль.
– Это другой… Это ментовский… Нам еще, кажется, на квартал вперед… Потом направо…
БМП с места снова сорвалась так, что гусеницы даже слегка пробуксовали на каменистой земле. Но перед перекрестком старший прапорщик притормозил, чтобы просмотреть боковую улицу.
Подполковник Разин наблюдал за улицей сверху. Он уже не сильно из люка высовывался, потому что к зоне стрельбы приблизились, кажется, вплотную, но видел все. И потому сразу увидел и ментов, засевших рядом с забором, и БТР, готовый к стрельбе. Но «уазика» боевиков здесь не было. А должны бы они были быть именно здесь. Куда, в таком случае, поехали? Ответ пришел сразу…
– На следующую улицу… – скомандовал Разин. – Они будут своих вывозить… С черного хода…
И тут же откуда-то с той стороны, куда подполковник и думал направиться, раздались звуки активной двусторонней перестрелки.
– Следующая улица… – повторил Разин. – И направо… Жми…
Последний квартал до поворота БМП просто пролетела. И повернула направо так быстро, что одна гусеница перескочила через газон, раздавив какие-то красивые ухоженные кусты, и разворотила высокий бетонный бордюр газона. Автоматная очередь сразу ударила в броню башни – кажется, здесь ждали появления БМП. И перебежал дорогу гранатометчик с «РПГ-7»
[4]
в руках. Но одновременно с этим боевикам приходилось вести перестрелку и с противоположным концом улицы. Откуда-то оттуда, прячась около забора, стрелял одинокий автоматчик, и мешал боевикам сесть в машину. А желающих сесть было больше даже, чем «уазик» мог вместить. Но сам «уазик» стрелку не был виден, поэтому он простреливал тротуар.
Новые автоматные очереди теперь раздались со стороны только что оставшейся позади улицы. Должно быть, менты прочухали, что бандиты пытаются уйти, и пошли в прорыв. Судя по звуку выстрелов, очереди были профилактические, прикрывающие прорывающихся. Но прикрывать было уже и не надо.
– Наводчик! По машине…
Но подполковник со своей командой опоздал. Наводчик-оператор Скобочкин стрелять начал одновременно с первым словом, и не по машине, а в сторону, в газон, где гранатометчик залег. И опять дал большую очередь, которая просто обязана была всех там прячущихся накрыть осколками. «Уазик» тем временем сорвался с места. Из раскрытой дверцы еще чьи-то не убранные ноги торчали, а скорость машина набирала быстро.
– По машине… – повторил подполковник.
Загудел электродвигатель, пушка сместилась. До спасительного перекрестка оставалось не больше десяти метров, и «уазик», словно бы в насмешку, зажег сигнал поворота. Хотя, может быть, у водителя сработал автоматизм. Такое тоже случается. В это время пушка заговорила. Она не расстреливала, а рвала металлический верх «уазика» на куски. Перезаряжать обойму на бронебойные заряды было некогда, и сержант стрелял тем, что было в пушке. Но стрелял так плотно, что за эти последние десять метров весь верх автомобиля превратился в металлические лохмотья. При стрельбе прямой наводкой спасения от пушки даже такого малого калибра быть не может. «Уазик» вильнул в одну, в другую сторону, перескочил перекресток и врезался в угол забора. Из машины никто не вышел…
Подоспевшие спецназовцы, проверяя результат стрельбы пушки, сразу вытащили из машины человека, спрятавшегося в узком пространстве между двигателем и передним сиденьем. Там его осколки не достали…
Пленник выбираться из машины боялся, но, встав на ноги, сразу захотел стать гордым, и даже пригрозил:
– Вы за это еще ответите… Вы на нас напали, вы расстреляли мирных людей…
– Прямо сейчас? – спросил Парамоша и показал, что бьет чечена прикладом «винтореза» в нос. Впрочем, руку придержал и носа почти не коснулся. Даже кровь не потекла, хотя нос заметно посинел…
Пленник шарахнулся, но спорить не стал и только злобно усмехнулся…
– Здесь что, каждый мирный человек, отправляясь в магазин за хлебом, прихватывает с собой гранатомет? – наивно спросил капитан Ростовцев…
