Книга Конец феминизма. Чем женщина отличается от человека, страница 64. Автор книги Александр Никонов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Конец феминизма. Чем женщина отличается от человека»

Cтраница 64

Первая несуразица тут заключается в том, что всех женщин эта реклама не унижает – только феминисток, а остальные просто не догадываются, что должны испытывать какие-то отрицательные эмоции из-за простого рекламного ролика. Тут надо особым складом ума обладать. Быть бешеной.

Вторая несуразица: а почему, собственно, образ женщин в рекламе должен соответствовать только и исключительно тому образу, который существует в головах феминорадикалок? Есть ведь и другие – образ женщины-матери, образ женщины-домохозяйки, образ развратной шлюхи наконец. Выбор образа жизни всегда за женщиной. А выбор образа женщины – за рекламодателем, нацеленным на определённую аудиторию. Так что не надо, дорогие феминистки, всем навязывать единый образ знатной производственницы…

Однако навязывают. Причём стараются донести до каждой женщины, по ошибке чувствующей себя счастливой, что «на самом деле» она несчастна, ибо «угнетена».

Именно так это и объяснила мне Радулова:

– Я должна довести до сознания всех женщин, что их унизили.

Это называется – с больной головы на здоровую. Собственные комплексы – в чужую душу. Брызжут вокруг своей ядовитой слюной, заражая, заражая, заражая… Стараясь превратить всю страну в Дом независимости, чтобы растолковать всем женщинам, что «на самом деле» с ними «плохо обращаются».

Но что же делать несчастному государству, если какой-то группе населения некая реклама кажется обидной? А руководствоваться простым психологическим правилом: человек всегда делает выбор сам – обижаться ему или нет. И если феминистка делает выбор в пользу обиды, кто же в этом виноват, кроме неё самой? Почему рекламодатель должен отвечать за чужие капризы?

По счастью, российское законодательство устроено более разумно, чем американское, – в соответствии с нашим законом, если некто не хотел вас намеренно оскорбить, а вы обиделись, это ваши проблемы. В противном же случае можно дойти до абсурда: обижаться и подавать в суд буквально на всё. Например, мне активно не понравилась (обидела, возмутила, раздражила) некая реклама (книга, кино, картина) – запретить её! Мой разум оскорбляют феминистки – запретить их! Меня возмущает качество «Жигулей» – запретить выпуск! Мне не нравится манная каша – запретить кашу!

В России, чтобы «законно оскорбить» кого-то, нужно, во-первых, обращаться непосредственно к оскорбляемому, во-вторых, делать это в грубой или неприличной форме, либо распространить про человека порочащие сведения. Например, публичное заявление о том, что конкретный Иван Петрович Козлов – идиот (вариант: вор и пропойца) есть оскорбление. А если Иван Петрович сам узнал себя в какой-то абстрактной рекламе и обиделся – это его личные трудности. Именно поэтому наши феминистки в суды не подают, а действуют обходным маневром – с помощью внесудебной расправы – через комиссии по признанию рекламы неэтичной.

Будьте уверены, скоро российские волчицы начнут искать ведьм и в других рекламах. Например, обвинят рекламу женского белья в сексизме, потому что в ней используется женское тело. «Эксплуатация женского тела в рекламе» – это уже просто штамп на Западе.

Дошло до того, что одна из европейских фирм женской одежды нарядила в туфли, лифчик и прочие бабские аксессуары волосатого мужика и разместила его на рекламном щите с надписью: «В этой рекламе не было использовано женское тело».

Однако самое смешное не это. По закону некоторые товары, например, пиво, нельзя рекламировать с использованием образов животных. Феминистки требуют ограничить использование образа женщин в рекламе. Тем самым уравнивая себя с животными. Женщинам и собакам воспрещено…

Прибрал Господь…

Пока я писал эту книгу, в возрасте 58 лет померла легенда американского феминизма – агрессивная феминистка Андреа Дворкин. О мёртвых – либо хорошо, либо ничего. Попробую.

Андреа Дворкин была культовой фигурой всех американских феминисток. Эта здоровенная, толстая баба с несколько дебиловатым выражением лица (если не верите, попробуйте найти в сети её фотографии) ненавидела мужчин всеми фибрами своей дефектной души. Секс с мужчиной представлялся Дворкин омерзительным мероприятием. Отсюда и её знаменитая идея о запрете порнографии, так откровенно изображающей гетеросексуальные акты.

Всю свою жизнь лесбиянка-теоретик посвятила продвижению одной-единственной, достаточно примитивной мысли: порнография унижает женщину. Фамилию этой женщины лесбиянка никогда не называла, но мы-то с вами понимаем, что её фамилия полностью совпадает с той, что написана на могильном камне Андреа.

Свои личные чувства покойная пыталась натянуть на всех остальных женщин. Она полагала, что если каких-то женщин порнография не унижает, значит, они неправильно себя чувствуют. А как правильно они должны себя чувствовать, могла объяснить только Дворкин. Она была убеждена: порнография должна унижать всех женщин. Потому что она, Дворкин, так считает.

Казалось бы, в свободном либеральном обществе подобные вопросы решаются просто: если тебя порнография унижает – не снимайся в порнографии. Не снимай порнографию сама. Наконец, не покупай порнографию!.. Но поскольку свободным и либеральным американское общество назвать можно только с большой натяжкой, эти простые соображения теоретикам никогда не приходят в голову. Они хотят, чтобы все думали как они: если я не люблю манную кашу, то пусть её запретят! Запретят для всех – и для тех, кто любит, и для тех, кто не любит. Потому что Я так хочу и даже придумала для этого важное теоретическое объяснение: в манной каше противные комки.

«Объяснения» у запретителей всегда находятся самые благородные – те самые противные комки; забота о детях; борьба с развратом или еще какая-нибудь трудно формализуемая ерунда. На самом же деле все эти «объяснения» есть то, что в психологии называют рационализацией или объективизацией. Попросту говоря, облачение в словесные псевдорациональные конструкции своих внутренних страхов и комплексов. Как правило, своё животное стремление к запрету чего-либо запретители оборачивают в фантик морали, обёртку заботы о ближнем или, как в случае Дворкин, в замысловатую бумажку «унижения женщин».

Покойница была злобной закомплексованной бабой невеликого ума. И это всё, что я могу сказать о ней хорошего. Всё остальное – гораздо хуже…

Часть 4. Биология – это судьба

Помнится, в ранней молодости я начиталась Марии Арбатовой и решила, что быть феминисткой – это круто. Типа вокруг куча наглых мужиков, которые так и норовят ущемить мои женско-человеческие права, и от них надо отбиваться ломом. Но потом мой жизненный опыт показал, что все эти неприкосновенные женские права – что-то из разряда легенды о неуловимом Джо, который неуловим, потому что никто его не ловит. Никто из мужиков и не претендует на то, чтобы посягнуть на наши права. А мы все машем и машем ломом…

Неизвестная девушка с феминистического форума


– Зря вы пишете про феминизм, – сказала мне Ада Баскина, когда мы сидели у неё на кухне и обсуждали самые животрепещущие проблемы, стоящие перед человечеством. – Вы рискуете стать знаковой фигурой для американских феминисток. Боюсь, визу в США после выхода книги вам уже не дадут.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация