С волками жить… Точнее, с баранами…
Кстати, о баранах. Что-то вновь отвлеклись мы от наших большевичков, вовсю крутящих штурвал на одной шестой части суши. Это непорядок. Вернемся в серединку ХХ века. Что у нас творится там, в стране побеждающего (самого себя) социализма? А творится то, что отстающая страна постепенно превращается в сырьевой придаток Запада. Советский Союз сидит на нефтяной игле, потому что, не продавая нефть, уже не может прокормить свое население. И обеспечить товарами народного потребления тоже. Все в стране – дефицит. Главное словечко – «достал». Периодически пропадают из продажи то стержни для шариковых ручек, то стиральный порошок, то туалетная бумага, то электрические лампочки, напланированные Госпланом… Исчезают колбаса, мясо, сыр, пиво… По стране гуляет шутка: «длинная, зеленая, колбасой пахнет – что это?» Ответ: «электричка из Москвы». Колбаса есть только в столице.
Почему такое происходит? Что творится с экономикой? А ничего не творится, поскольку никакой экономики нет: «экономика» – это синоним слова «рынок». А «рынок» для правоверных марксистов – что дьявол для христиан, поэтому подлежит изгнанию. Руководство СССР непоколебимо в своей марксистской вере – даже тогда, когда страна уже начала трещать и разваливаться: в 1990 году, на своем последнем XXVIII съезде коммунисты проголосовали, чтобы из названия комиссии по спасению экономики слово «рыночная» было удалено.
…Гвозди бы делать из этих людей!
Аналогичные явления творились во всех странах социалистического лагеря. Проявилась даже некоторая закономерность – как только демографические весы социалистической страны переваливали за точку равновесия, то есть как только численность населения в городах сравнивалась с числом жителей в сельской местности, экономика начинала тормозить и разрушаться. Причина понятна: взлет и само существование индустрии в социалистических странах «финансировалось» за счет рабского сельского хозяйства, из которого высасывали все до предела, как при феодализме. А созданная на крови крестьян индустрия была столь ублюдочной, что обеспечить производство хоть чего-нибудь, что можно было бы продать за рубеж, практически не могла… И когда критический рубеж – 50 % населения уже у станка, а 50 % еще за плугом – бывал пройден, «экономика» социалистического государства начинала трястись и рушиться: полностью убитое сельское хозяйство больше не могло тащить тяжкий балласт никому не нужной промышленности.
Если вы не поленитесь и поищете графики социально-экономического развития СССР, то начиная с середины 60-х годов увидите сходное поведение всех кривых – резкий перелом и падение динамики ВВП, производительности труда, производства предметов потребления, продукции сельского хозяйства, номинальной зарплаты, розничного товарооборота в текущих ценах… Странно ли, что именно с этой поры в тяжком слитке страны начала незаметно развиваться оловянная чума общественного недовольства – те самые кухонные разговоры и бытовой антисоветизм…
После преодоления критического демографического рубежа у социалистической страны остается только два пути: умирать или запускать греховные рыночные механизмы. Югославия была первой страной, решившей предпочесть социалистической правоверности неправедное спасение. За ней последовали Венгрия, Вьетнам, Китай… Вьетнам, кстати говоря, сначала отступать от марксистской религии не хотел и в 1989 году честно попросил у СССР взаймы до лучших времен 400 миллионов долларов для поддержки дела социализма, который естественным образом начал загибаться. Советский Союз в деньгах отказал. Вьетнам вздохнул и резко свернул социализм – отменил карточную систему, либерализовал цены, отменил субсидии на продукты питания, девальвировал национальную валюту, распустил колхозы. И сразу стало сытно и хорошо. Прямо как при НЭПе в начале СССР.
И в Китае тоже отлично сработало… До 1980 года включительно Китай, как и СССР, импортировал, то есть ввозил в страну, продовольствие. А после разгона колхозов и ликвидации социализма на селе стал экспортером продовольствия – до 1980 года ввоз продуктов питания превышал в Китае вывоз на 2,4 миллиарда долларов, а уже в 1985 году все было ровно наоборот: экспорт продовольствия превышал импорт на 2,1 миллиарда. Одним только отказом от социализма на селе Китай в кратчайший срок избавил от голода огромную страну.
Кстати, вопрос: а почему СССР отказал Вьетнаму в деньгах? Неужели Советский Союз не любил социализм? Нет! Советский Союз очень любил социализм! Советский Союз любил социализм больше всего на свете! Просто у Советского Союза уже не было денег на эту продажную любовь, поскольку нефть – основной источник пропитания страны – внезапно упала в цене на мировых рынках. Если в 1980 году баррель нефти стоил 66,1 $, то к середине восьмидесятых упал до 19,9 $. Самим стало кушать нечего…
Это самое «кушать нечего» развивалось в СССР как лавинообразный процесс начиная с середины ХХ века, что отчетливо видно по импорту жратвы, которую Советский Союз вынужден был завозить год от году все больше и больше.
Зерна Союз ввозил в 1970 году 2,2 миллиона тонн;
в 1975 – 15,9 млн т;
в 1980 – 29,4 млн т;
в 1985 – 45,6 млн т.
Прямо экспонента какая-то! Хроника катастрофы… Та же ситуация с мясом. В 1970 году Совок ввозил 165 тысяч тонн мяса;
в 1975 – 515 тыс. т;
в 1980 – 821 тыс. т;
в 1985 – 857 тыс. т.
Еще катастрофичнее выглядит общее отрицательное сальдо торгового баланса Советского Союза по жратве. Если в 1970 году СССР ввозил сельхозпродукции на 1 миллиард долларов больше, чем вывозил, то через пятнадцать лет ввоз превышал вывоз в 17,5 раз!
То есть закупать еды с каждым годом требовалось все больше и больше, а денег меж тем становилось все меньше и меньше: нефтяные цены начали свое плавное снижение с 1981 года, а в 1986 году планирование перешло в пикирование – цены просто обрушились:
1980 – 66,1 $ (средневзвешенная цена за баррель),
1981 – 57,6 $,
1982 – 50,3 $,
1983 – 45,2 $,
1984 – 42,2 $,
1985 – 39,9 $,
1986 – 19,9 $.
Удивительно ли, что пациент умер?..
Но, может быть, ценой удушения сельского хозяйства Совок сделал себе такую крепкую промышленность, что мог завалить весь мир автомобилями, комбайнами и тракторами? Завалить действительно мог. Но только насильно. Как писал один из экономистов, «ко второй половине 80-х годов наша страна вышла на самые передовые позиции в мире по производству низкокачественной техники. Отставая от США по производству зерна… мы опередили их по выпуску тракторов в 6,4 раза, по зерноуборочным комбайнам – в 16 (!) раз. Чтобы произвести столько зерноуборочных комбайнов, сколько их стояло в наших хозяйствах на ремонте в 1987 году, американской промышленности пришлось бы работать 70 лет».
Феерическая картина: страна, которая не может прокормить себя, тратит уйму сырья и энергии, выпуская циклопическое количество тракторов и комбайнов, которые, выйдя с конвейера, тут же ломаются и гниют в колхозах под открытым небом без запчастей, потому что запчасти – дефицит. Отчего происходил весь этот абсурд? От плановой экономики. Если вы в своем организме начнете слать циркуляры печени, селезенке или железам внутренней секреции с указаниями, чего, в какие сроки и в каких количествах они должны произвести, вы вскоре помрете. И не стоит этому удивляться.
