Он, конкретно воцерковленный христианин Чуев, купил на лотке – в свободной продаже, между прочим! – книжку, в которой было не так, как ему хотелось, написано про Иисуса нашего Христа. Разве может конкретно воцерковленный христианин выдержать подобное поругание, не разбив кому-нибудь башку? А если и может, то за что, спрашивается, страдать бедолаге? И почему это в своей стране христианин за свои же деньги должен терпеть такое поругание?..
Представили себе эту картину? Депутат Чуев достает кошелек, оглядываясь покупает срамную книжку, а потом, заперевшись с ней, и так оскорбляется, и эдак, и еще вот так вот… Спасите депутата Чуева! Пусть государство оградит верующего! Пусть ОМОН вломится, отберет у него книжку, а то заоскорбляет сам себя депутат Чуев до полного изнеможения! Бледный и в холодном поту будет лежать он в укромном уголке, а рядом с ним нагло разляжется дородная и циничная книжка. Кто виноват в религиозном изнасиловании? Книжка, конечно! Потому что не может нормальный верующий совладать с собой – непременно купит оскорбительную книжку или газету, непременно включит телевизор с крамольной передачей – и начнет, не останавливаясь, оскорбляться по-всякому, постанывая и покряхтывая.
Господин депутат Чуев предлагал принять такой закон, который защищал бы права верующих и карал за оскорбление религиозных чувств. Закон, по мысли Чуева, должен был запрещать верующим читать и смотреть «религиозную похабщину» (верующие настолько слабы, что не могут, как наркоманы от наркотика, оторваться от нее сами), а всем прочим людям – производить то, от чего верующие не в состоянии отказаться. Ну а если кто-то решится произвести продукт, оскорбляющий чувства верующих, этот продукт оскорбления должен быть уничтожен, а оскорбитель – строго наказан.
А как определить, оскорбителен для верующих тот или иной культурный продукт или нет? О, тут депутат Чуев продемонстрировал истинные высоты своего законодательного гения! Если верующие пишут заявление в прокуратуру, в котором заявляют, что они оскорблены, иных доказательств, кроме их голословных утверждений, и не нужно! Здесь, в отличие от случая с оскорбленным (согласно ивановским экспертам) Путиным, даже экспертиза не нужна.
– Ну в самом деле, – рассуждал Чуев. – Кто, кроме самого верующего, лучше знает, оскорблен он или нет!..
Логично. Но был бы наш депутат хоть чуток поумнее, он бы догадался, что попадает в законодательную ловушку. Ведь стоит только каким-нибудь верующим (например, верующим в отсутствие бога или в сатану) кинуть заяву в прокуратуру, что их оскорбляет вид православных храмов или лежащая на книжных лотках библия, как храмы в полном соответствии с законом снесут, а тиражи библии порежут в лапшу. И в самом деле, если доказательством вины служат слова «оскорбленных», то почему бы не «оскорбиться» на идеологических противников – со всеми вытекающими для последних последствиями?
Но самое главное, если у нас в стране все категории граждан равны, то совершенно непонятно, почему чувства верующих должны иметь преимущества перед чувствами неверующих, над материнскими чувствами, над чувствами филателистов и огородников? С какой стати закон отдельно должен защищать чувства верующих? Верующих нельзя оскорблять? А беременных женщин можно? А левшей? А якутов? А чувства дантистов можно оскорблять?
Придется тогда принять статьи о недопустимости оскорблений всех категорий граждан! И поскольку число возможных категорий граждан бесконечно велико, в пределе нужно будет остановиться на недопустимости оскорбления каждого персонального гражданина. Лично.
Но такой закон уже есть.
Так что же нового предложил Чуев? Разделение общества на касты: обычных людей и особо охраняемых законом – верующих.
Допустим, глупый чуевский закон принят. Нельзя оскорблять чувства верующих, рисуя карикатуры на религиозные темы! Значит, теперь нельзя нарисовать карикатуру на Николая II, он ведь канонизирован. Святой!.. Нельзя нарисовать карикатуру на Ленина – ведь мы оскорбим чувства верующих в коммунизм!..
Чуев! Знаю, что мой призыв останется безответным, но тем не менее метну о стену горох: может быть гораздо конструктивнее принять другую парадигму – недопустимо не оскорблять, а оскорбляться? И вот тогда все сразу встанет на свои места.
И здесь самое время уделить внимание разбору столь зловредного и деструктивного чувства – обиды. Это дурное чувство я уже имел честь препарировать в «Апгрейде». Но здесь самое место сделать это подробнее и с упражнениями…
В одном голливудском фильме герой по имени Долтон – первоклассный ресторанный вышибала – учит своих коллег азам доходного ремесла:
– Всегда будь вежлив с клиентом. Это первое правило.
– Даже если он мою маму называет шлюхой? – не верит своим ушам неопытный здоровяк.
– Да. Тем более что это правда, – спокойно говорит Долтон.
Ученик немедленно вспыхивает, но тут же гаснет – урок усвоен.
Читатель, который давно знает, что трезвых решений на горячую голову не принимают и нужно прежде успокоиться, потому как ум и гнев находятся на противоположных полюсах: ум на полюсе sapiens , а гнев на полюсе homo , то есть на стороне зверя… так вот, с детства знающий это читатель на примере господина Долтона должен уяснить второе правило жизни: гнев и оскорбление поддаются контролю. И если ты не хочешь быть животным, а хочешь зарабатывать деньги, то есть быть человеком, возьми себя в руки. Третьего пути нет: либо зверство, либо достоинство, материальным воплощением коего являются деньги.
Обратите внимание на стоическое (как правило) спокойствие сильных героев в голливудских фильмах – их сложно оскорбить и выбить из седла. Сила должна быть руководима умом. Иначе она саморазрушительна, как мусульманский мир.
Что такое вообще оскорбление и обида? Это спонтанная реакция организма на взламывание чьими-то словами привычных психологических конструкций. Мы живем в мире условностей. Например, есть такая условность: если тебя «оскорбляют», нужно «обидеться». Это забито настолько прочно, что срабатывает автоматически – вне сознательного контроля.
Скажем, у блатных оскорбительным считается слово «козел», а слово «солнце» – нет. Поэтому при произнесении разных звуков, обращенных к животной машине уголовного типа, автоматическая реакция машины будет разной. В одном случае (при употреблении звукового ключа «козел») вы вызовете на биохимической фабрике форсированную подачу адреналина и чувство сильнейшего эмоционального дискомфорта. В другом (при употреблении звукового ключа «солнце») реакция будет нейтральной или недоуменной.
В разных обществах и культурах предрассудки разные и потому звуковые и жестовые ключи тоже разные. Скажем, если в России вы покажете собеседнику два пальца, это будет означать «два» или «виктория». А в Ирландии те же два пальца – неприличный оскорбительный жест.
Пилота американской компании American Airlines Дэйла Робина Херша оштрафовали за то, что он в Бразилии показал служителям закона средний палец. Как сказал бразильский офицер, «это признанный во всем мире оскорбительный жест». Другими словами, бразильцы знали, что в ответ на показ оттопыренного среднего пальца им положено оскорбиться. И исправно оскорбились! Хотя ни единого песо у них этот палец не отнял. Однако бразильцы свято соблюли «международные нормы».
