Фрэнкс среди предоставленных помощников не любил только Дугласа Фейса, «проклятого ублюдка». И напротив, был рад иметь рядом Эбизаида, Гарнера и Бейтса – все они вместе служили в Германии и давно знали друг друга. Встретились они в Дохе (Катар), во второй неделе февраля 2003 г. Эбизаид считал, что самым сложным будет время после крушения иракской армии. Нужно будет немедленно создавать правительство. Так считал лучший арабист армии: «Иракцы не любят нас, и они не полюбят нас в собственной разбитой стране. Но администрация Буша думала иначе». Эбизаид полагал, что в Вашингтоне не понимают потенциальной опасности. Нельзя «так ненавидеть БААС, что отвергать прием на работу прежних членов партии». Страна должна управляться. Хаос гораздо опаснее.
Гарнер объяснил, что он намерен двигаться прямо за воюющими войсками и создавать эмбрион новой власти. Женщина-полковник – Кэрол Стьюарт удивилась: разве многоопытный генерал не знает, что американская армия не будет биться за города и поселки. Она будет их миновать и рваться как можно быстрее вперед. Безопасность будет обеспечивать старая баасистская полиция. Не всем это казалось реалистичным. Стюарт, исходя из балканского опыта, считала, что понадобятся 450 тысяч оккупационных войск. С ней никто не соглашался – все думали о гораздо более низком уровне. «Минималисты» называли цифру в 60 тысяч. Стюарт буквально высмеяла Гарнера: после прохода американских войск в Ираке не останется никакой полиции. Будет как в Панаме в 1989 году, когда «дядя Сэм» высадил 24 тысячи своих войск. Полиция исчезла молниеносно. В Ираке будет то же самое.
Стюарт повернулась к Гарнеру: «Вы говорите, что будете следовать непосредственно за войсками. Едва ли можно эту идею назвать здравой».
Кто обеспечит порядок? Кто будет платить полицейским, если они (почему-то) останутся на своих прежних местах? Гарнер повернулся к Бейтсу: «Мы должны в Вашингтоне определить общий порядок». На что Эбизаид сказал: «Эти ублюдки в Вашингтоне не знают, что делают. Мне хочется уйти в отставку, я не хочу быть частью этого».
Вожди
А вице-президент Чейни занят был своим делом – он искал связи между Саддамом Хусейном и Усамой бен Ладеном. Постоянные запросы в ЦРУ не поддерживали этой версии. Тенет позвонил по телефону: «Никаких доказательств». Правда, что стоящий высоко в иерархии Аль-Каиды иорданец Мусаб аль-Заркави проявлял активность в самом Ираке, где ему предоставили убежище. Но не было никаких доказательств того, что иракское руководство или иракская разведка имеют с ним непосредственные контакты.
Но Чейни был неукротим. 5 февраля 2003 г. государственный секретарь Колин Пауэлл выступал в Организации Объединенных Наций, и Чейни хотел, чтобы Пауэлл поразил мир данными о союзе «воды и масла», баасистов Ирака и фундаменталистов Афгана – что бы там ни говорили эти умники из левых организаций. Теперь якобы Мохаммед Атта перед броском на ньюйоркские небоскребы встречался в Праге с представителями иракской разведки. Встречался четыре раза. Увы, Тенет не мог доказать факта этих встреч. Пауэлл скрежетал зубами.
Пауэлл с самого начала не верил в возможность союза столь противоположных сил и отказывался верить в пражские похождения Атты. Он отказался включить сведения об этом эпизоде в свой ооновский доклад. И вычеркнул строку о Заркави как о передаточном звене. Он согласен был говорить только о потенциале союза Саддама – Ладена.
В армии о союзе фундаменталистов с баасистами как о факте говорил лишь четырехзвездный генерал Роткоф (но у него, кроме словесных, тоже не было доказательств). Роткоф никогда не приглашал к себе людей типа «Спайдера» Маркса. Ему нужны были только верующие. В этом кружке не верили, что Саддам превратит Багдад в крепость. Скорее он распустит свои ударные дивизии и периодически будет наносить мощные удары по оккупационной армии американцев. Саддам знает, насколько американская армия сильнее иракской – при таком соотношении сил никакая «крепость Багдад» долго не выстоит. Гораздо в большей степени он может разбить свою армию на боевые отряды. Об этом говорит следующее:
1. Саддам перевел на арабский язык фильм «Падение черного орла» о том, как американцы не выдержали партизанских методов борьбы в Сомали и в 1993 г. покинули страну. Локальный тактический успех доступен Багдаду – а не лобовое столкновение.
2. В октябре 2002 г. президент Саддам Хусейн открыл свои тюрьмы, отпустив на волю тысячи заключенных – и политических, и уголовников. Это готовые банды, сильные своей организацией и свирепостью.
3. По всей стране создаются запасы обычного стрелкового оружия и взрывчатки. Это сигнал о подготовке к партизанской войне против не знающей местности армии.
4. Партия БААС создала ячейки по всей стране, готовясь к долгой и кровопролитной борьбе в условиях запуганности местного населения и организованности баасовских активистов. Связи скорее личные, «невидимые».
5. Стратегией замаскированных отрядов будет «бежать и прятаться». Партизаны могут ждать сколько угодно – это их земля и население им симпатизирует.
14 февраля президент Буш встретился с полным составом Совета национальной безопасности плюс генерал Фрэнкс. Обсуждался вопрос о защите иракских нефтяных месторождений в ходе войны и сразу после ее окончания. Фрэнкс выглядел оптимистом: «Я подобрал лорда-мэра для каждого из иракских городов». Предполагалось, что полиция будет подчиняться этим мэрам.
А Гарнер в большой спешке увеличивал свою организацию – американское правительство собиралось управлять немалой страной. Вначале речь шла о 94 человеках для создания системы управления Ираком. Но постепенно американцы пришли к выводу, что им понадобятся несколько сотен «администраторов». Гарнер подобрал даже историка своей кампании – полковника Гордона Радда. 21 и 22 февраля 2003 г. генерал Гарнер провел в Форт-Миде конференцию будущей администрации Ирака. В зале сидело примерно 200 человек. Впечатляющие слайды и долгие дискуссии. Последовал 20-страничный доклад, выделяющий наиболее важные проблемы победившей на поле боя армии. После этой конференции у Гарнера вовсе не было вида победителя-триумфатора. Он понял, какие острые проблемы ждут его. На всех произвел впечатление доклад представлявшего Государственный департамент Тома Уоррика, уже полтора года готовившегося к миссии в оккупированном Ираке. Гарнер перевел Уоррика к себе, в Пентагон. И тот принес рукопись «Будущее Ирака». Уоррик и Меган О’Салливэн были лучшим вкладом в организацию Гарнера.
Но неожиданно возникший Рамсфелд потребовал изгнания обоих специалистов. Оказалось, что они сделали своим врагом главу Иракского национального конгресса Ахмеда Челаби (пребывавшего со своей организацией в Лондоне), а тот нашел путь к вице-президенту Чейни – и оба чиновника подверглись остракизму.
28 февраля генерал Гарнер впервые встретился в Ситуационной комнате с президентом Бушем, делая доклад о своих идеях относительно послевоенного Ирака. Присутствовали все дигнитарии: Пауэлл, Тенет, Райс, Миллер (директор СНБ по вопросам обороны). Буш явно не знал, кто такой Гарнер. Рамсфелду пришлось изложить краткое CV генерала, подчеркнув его успешное ведение дела в операции «Обеспечение комфорта» в 1991 г. Гарнер раздал всем 11-страничный доклад о подготовке к управлению послевоенным Ираком.
